Коррупциогенность норм УПК РФ

(Муженская Н. Е., Костылева Г. В.) («Российский следователь», 2012, N 24)

КОРРУПЦИОГЕННОСТЬ НОРМ УПК РФ <*>

Н. Е. МУЖЕНСКАЯ, Г. В. КОСТЫЛЕВА

——————————— <*> Kostyleva G. V., Muzhenskaya N. E. Propensity for corruption of the RF CPC rules.

Муженская Наталья Евгеньевна, кандидат юридических наук, доцент, ведущий научный сотрудник НИЦ N 5 ФГКУ «ВНИИ МВД России» по совершенствованию уголовного, уголовно-процессуального законодательства и исследованию проблем расследования преступлений.

Костылева Галина Владимировна, кандидат юридических наук, доцент, ведущий научный сотрудник НИЦ N 5 ФГКУ «ВНИИ МВД России» по совершенствованию уголовного, уголовно-процессуального законодательства и исследованию проблем расследования преступлений.

Задачей настоящей статьи не является критика норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а также процедур их реализации в правоприменительной практике. Авторы посчитали возможным обратить внимание на наличие в законе норм, создающих условия для проявления коррупции в уголовно-процессуальной деятельности.

Ключевые слова: коррупциогенность, уголовно-процессуальное законодательство.

The task of the present paper is not to criticize the rules of the RF Criminal Procedural Code as well as the procedures to implement them in law-application practice. The authors considered it possible to note the presence of the legal rules creating conditions for corruption in the criminal-procedural activity.

Key words: propensity for corruption, criminal-procedural legislation.

Анализ норм УПК РФ, проведенный в соответствии с Федеральным законом от 17 июля 2009 г. N 172 «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов» (в ред. от 21 ноября 2011 г.) <1> и на основе Правил проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов и Методики проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов <2> позволил выявить такие нормы. ——————————— <1> Собрание законодательства РФ. 2009. N 29. Ст. 3609. <2> Постановление Правительства РФ от 26 февраля 2010 г. N 96 «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов» // Собрание законодательства РФ. 2010. N 10. Ст. 1084.

Условия или коррупциогенные факторы, устанавливающие для правоприменителя необоснованно широкие пределы усмотрения или возможность необоснованного применения исключений из общих правил, проявляются в заполнении законодательных пробелов при помощи подзаконных актов в отсутствие законодательной делегации соответствующих полномочий — установление общеобязательных правил поведения в подзаконном акте в условиях отсутствия закона. Так, о заполнении законодательных пробелов, имеющихся в УПК РФ, при помощи подзаконных актов свидетельствует, в частности наличие в ведомственных нормативных правовых актах — приказах различных министерств и ведомств, в чью компетенцию входит производство судебной экспертизы, — сроков ее производства при том, что указание на них в нормах УПК РФ полностью отсутствует. Необходимо заметить, что в целом правовая категория «срок» наряду с такими категориями, как «основание», «порядок», «момент начала», «момент окончания» и т. д., для уголовно-процессуального закона и права являются основополагающими, поскольку именно с их помощью в законе прописан порядок уголовного судопроизводства. И именно исполнение сроков, установленных уголовно-процессуальным законом, в том числе и сроков производства судебной экспертизы, наряду с исполнением установленных законом правил производства различных процессуальных действий и процедур, определяет законность при производстве по уголовному делу (ст. 7 УПК РФ). О важности установления в УПК РФ точных сроков производства судебной экспертизы свидетельствует то обстоятельство, что ее производство в строго установленный законом срок и своевременное получение заключения эксперта напрямую определяют возможности для следователя, дознавателя, суда использовать результаты проведения судебной экспертизы в ходе дальнейшего производства по уголовному делу. Очевидно, что, назначая производство той или иной судебной экспертизы, следователь, дознаватель должны обладать исчерпывающей информацией как об эксперте, который привлекается в уголовное судопроизводство — его профессиональной и экспертной компетенции, имеющихся основаниях его отвода и т. д., так и о сроках, связанных с производством судебной экспертизы. Не случайно поэтому за необходимость содержания в УПК РФ норм, указывающих на точные сроки производства судебной экспертизы, высказались 52% опрошенных следователей, дознавателей <3>. ——————————— <3> В опросе участвовали следователи, дознаватели органов внутренних дел городов Астрахань, Москва; Московской, Брянской, Вологодской, Костромской, Оренбургской, Орловской, Тюменской областей; Ставропольского края; Республики Алтай, Республики Башкортостан, Республики Карелия, Республики Мордовия, Республики Хакасия, Республики Южная Осетия. Опрос проводился в 2011 г. в ВИПК МВД России.

Между тем, сроки производства судебной экспертизы, установленные в приказах различных министерств и ведомств, существенно различаются. Так, согласно Приказу МВД России в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел судебные экспертизы производятся в срок, как правило, не превышающий пятнадцать суток <4>. В судебно-экспертных учреждениях Минюста России судебные экспертизы производятся в срок до 30 календарных дней <5>. В судебно-экспертном учреждении или экспертном подразделении Федеральной пожарной службы МЧС России экспертизы проводятся, как правило, в срок, не превышающий двадцати суток <6>. Аналогичный срок предусмотрен и для производства экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях Федеральной таможенной службы <7>. Срок производства судебно-медицинской экспертизы, включающей судебно-медицинскую экспертизу вещественных доказательств, трупа, потерпевших, обвиняемых и других лиц, в государственных судебно-экспертных учреждениях, экспертных подразделениях Минздравсоцразвития России, определяется в пределах срока, установленного в постановлении следователя, дознавателя, судьи (определении суда) о назначении судебной экспертизы <8>. ——————————— <4> Приказ МВД России от 29 июня 2005 г. N 511 «Вопросы организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации» (вместе с Инструкцией по организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации, Перечнем родов (видов) судебных экспертиз, производимых в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации) // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2005. N 35. <5> Приказ Минюста России от 20 декабря 2002 г. N 346 «Об утверждении Методических рекомендаций по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации». <6> Приказ МЧС России от 19 августа 2005 г. N 640 «Об утверждении Инструкции по организации и производству судебных экспертиз в судебно-экспертных учреждениях и экспертных подразделениях федеральной противопожарной службы» // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2005. N 49. <7> Письмо ФТС России от 18 апреля 2006 г. N 01-06/13167 «О Методических рекомендациях» (вместе с Методическими рекомендациями о назначении экспертиз должностными лицами таможенных органов и проведении экспертиз Центральным экспертно-криминалистическим таможенным управлением и экспертно-криминалистическими службами — региональными филиалами ЦЭКТУ, иными экспертными организациями и экспертами») (в ред. от 14 апреля 2009 г.) // Таможенные ведомости. 2006. N 7. <8> Приказ Минздравсоцразвития России от 12 мая 2010 г. N 346н «Об утверждении Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации» // Российская газета. 2010. N 186.

Более того, в отсутствие установленного в УПК РФ срока производства судебной экспертизы в Федеральный закон «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» были введены нормы, дающие суду право устанавливать срок производства экспертизы <9>. Представляется, что данное положение также создает условия для проявления коррупции. Кроме того, оно устанавливает очевидные преимущества для суда в производстве судебной экспертизы перед следователями, дознавателями, чьи постановления о назначении судебной экспертизы должны будут исполняться экспертами «во вторую очередь». Следует заметить, что более справедливыми и объективными оказались соответствующие положения указанных выше ведомственных Приказов, в которых отмечено, что экспертизы в государственных судебно-экспертных учреждениях выполняются в порядке их очередности и в пределах срока, предписанного данными Приказами <10>. ——————————— <9> Ст. ст. 14, 16 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73 «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (в ред. от 6 декабря 2011 г.) // Собрание законодательства РФ. 2001. N 23. Ст. 2291). <10> См., например: Приказ МВД России от 29 июня 2005 г. N 511.

Таким образом, очевидно, что названная проблема может решаться только путем установления в УПК РФ точных сроков производства судебной экспертизы. О заполнении законодательных пробелов, имеющихся в УПК РФ в части, касающейся составления прокурором представления об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по уголовному делу в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве путем внесения процессуальных полномочий прокурора в Приказе Генпрокуратуры РФ от 15 марта 2010 г. N 107 «Об организации работы по реализации полномочий прокурора при заключении с подозреваемыми (обвиняемыми) досудебных соглашений о сотрудничестве по уголовным делам» <11>, свидетельствует следующее. ——————————— <11> Приказ Генпрокуратуры РФ от 15 марта 2010 г. N 107 «Об организации работы по реализации полномочий прокурора при заключении с подозреваемыми (обвиняемыми) досудебных соглашений о сотрудничестве по уголовным делам» // Законность. 2010. N 6.

По окончании предварительного следствия следователь направляет материалы уголовного дела с обвинительным заключением в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, прокурору, который утверждает обвинительное заключение и выносит представление об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по данному уголовному делу (ст. 317.5 УПК РФ). В то же время порядок прекращения действия досудебного соглашения и вынесения постановления об отказе от вынесения представления об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по уголовному делу предусмотрен не нормами УПК РФ, а Приказом Генпрокуратуры РФ от 15 марта 2010 г. N 107 (п. п. 1.13 — 1.16). Очевидно, что подобное положение нельзя признать верным, поскольку это препятствует обвиняемому в реализации имеющихся у него прав, а в целом — обеспечению законности уголовного судопроизводства. Полагаем, что указанная процедура должна быть предусмотрена нормами УПК РФ, что согласовывается с ч. 1 ст. 1 УПК РФ, согласно которой порядок уголовного судопроизводства на территории Российской Федерации устанавливается уголовно-процессуальным законом, а не ведомственными нормативными актами. В целях разрешения названной проблемы предлагается внести изменения в ст. 317.5 УПК РФ, дополнив ее частями 3.1 и 3.2, в которых должен быть изложен порядок вынесения прокурором постановления об отказе в вынесении представления об особом порядке проведения судебного заседания и вынесении судебного решения по уголовному делу, которое влечет за собой прекращение действия досудебного соглашения о сотрудничестве. О неопределенности сроков рассмотрения уголовного дела путем использования термина «длительное время» свидетельствует положение ч. 5 ст. 6.1 УПК РФ «Разумный срок уголовного судопроизводства»: «В случае если после поступления уголовного дела в суд дело длительное время не рассматривается и судебный процесс затягивается, заинтересованные лица вправе обратиться к председателю суда с заявлением об ускорении рассмотрения дела». По существу, само наименование статьи УПК РФ и содержание данной нормы закладывают возможность затягивания сроков судебного процесса и пренебрежения установленными УПК РФ сроками уголовного судопроизводства. Об отсутствии оснований принятия решения свидетельствует следующее. Так, УПК РФ не содержит нормы, в которой бы излагались основания передачи уголовного дела от одного должностного лица другому. Между тем, ряд статей УПК РФ включает указание на возможность осуществления таких действий. Так, согласно ст. 37 УПК РФ прокурор уполномочен «изымать любое уголовное дело у органа дознания и передавать его следователю с обязательным указанием оснований такой передачи». Руководитель следственного органа в соответствии со ст. 39 УПК РФ уполномочен «поручать производство предварительного следствия следователю либо нескольким следователям, а также изымать уголовное дело у следователя и передавать его другому следователю с обязательным указанием оснований такой передачи». Начальник подразделения дознания согласно ст. 40.1 УПК РФ также уполномочен «изымать уголовное дело у дознавателя и передавать его другому дознавателю с обязательным указанием оснований такой передачи». Также в законе отсутствуют основания принятия решения о применении иных мер процессуального принуждения. Так, согласно наименованию ст. 111 УПК РФ «Основания применения иных мер процессуального принуждения» она должна содержать основания их принятия. Однако ни указанная статья закона, ни ст. 112 «Обязательство о явке», ни ст. 114 «Временное отстранение от должности», ни ст. 115 УПК РФ «Наложение ареста на имущество», оснований принятия указанных мер процессуального принуждения не содержат. В ст. 176 УПК РФ «Основания производства осмотра», несмотря на указание об этом в самом наименовании статьи закона, также отсутствуют основания принятия решения о производстве указанного следственного действия. Другим коррупциогенным фактором (условием) является определение компетенции по формуле «вправе» — диспозитивное установление возможности совершения органами государственной власти (их должностными лицами) действий в отношении граждан и организаций. Так, ст. 25 УПК РФ устанавливает: «Суд, а также следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора вправе на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, в случаях, предусмотренных статьей 76 Уголовного кодекса Российской Федерации, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред». Представляется, что, поскольку закон установил точные условия, при которых может быть прекращено уголовное дело, в данном случае следует говорить не о праве суда, следователя и т. д., а об их обязанности рассмотреть вопрос о прекращении уголовного дела и произвести указанные действия. Недопустимой представляется концепция законодателя, выраженная в ч. 4 ст. 29 УПК РФ, которая не предусматривает обязанности суда осуществлять профилактику преступлений: «Если при судебном рассмотрении уголовного дела будут выявлены обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, нарушения прав и свобод граждан, а также другие нарушения закона, допущенные при производстве дознания, предварительного следствия или при рассмотрении уголовного дела нижестоящим судом, то суд вправе вынести частное определение или постановление, в котором обращается внимание соответствующих организаций и должностных лиц на данные обстоятельства и факты нарушений закона, требующие принятия необходимых мер. Суд вправе вынести частное определение или постановление и в других случаях, если признает это необходимым». Очевидно, что суд в каждом подобном случае просто обязан осуществлять предписанные законом действия, направленные на предотвращение совершения новых преступлений. Вызывают возражение и положения ч. 6. ст. 37 УПК РФ: «В случае несогласия руководителя следственного органа либо следователя с требованиями прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, прокурор вправе обратиться с требованием об устранении указанных нарушений к руководителю вышестоящего следственного органа. В случае несогласия руководителя вышестоящего следственного органа с указанными требованиями прокурора прокурор вправе обратиться к Председателю Следственного комитета Российской Федерации или руководителю следственного органа федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти). В случае несогласия Председателя Следственного комитета Российской Федерации или руководителя следственного органа федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти) с требованиями прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, прокурор вправе обратиться к Генеральному прокурору Российской Федерации, решение которого является окончательным». Следует учитывать, что положения данной статьи содержат указания на нарушения федерального законодательства, допущенные в ходе предварительного следствия и выявленные прокурором в ходе осуществления прокурорского надзора, поэтому такие нарушения должны быть устранены в обязательном порядке. Кроме того, прокурор при выявлении любых нарушений закона не вправе, а обязан принимать меры к их устранению. Представляется, что и эксперт, как участник уголовного процесса, призываемый в него исключительно как специалист, обладающий необходимыми знаниями для разъяснения того или иного обстоятельства, подлежащего доказыванию, не вправе, как это указано в п. 6 ч. 3 ст. 57 УПК РФ, а обязан отказаться от дачи заключения по вопросам, выходящим за пределы его специальных знаний, а также в случаях, когда представленные ему материалы недостаточны для дачи заключения. В ином случае некомпетентный ответ эксперта может отрицательно повлиять на расследование уголовного дела. Столь же очевидна необходимость устранения подобной формулировки и в п. 1 ч. 3 ст. 58 УПК РФ «Специалист», где указано, что он вправе «отказаться от участия в производстве по уголовному делу, если он не обладает соответствующими специальными знаниями». Роль специалиста в уголовном судопроизводстве также обусловлена исключительно тем обстоятельством, что приглашается он как лицо, компетентное в узком специальном вопросе. УПК РФ содержит также условия или коррупциогенные факторы, содержащие неопределенные, трудновыполнимые и (или) обременительные требования к гражданам и организациям. Проявляются они в наличии завышенных требований к лицу, предъявляемых для реализации принадлежащего ему права. Полагаем, что заведомо невыполнимыми требованиями являются установленные ч. 2 ст. 134 УПК РФ положения, предусматривающие обращения в органы дознания, органы предварительного следствия или в суд наследников, близких родственников, родственников или иждивенцев умершего реабилитированного при отсутствии обязанности органов расследования установить их место жительства. Кроме того, установление сроков исковой давности возмещения имущественного вреда (ст. 135 УПК РФ) реабилитированному лицу противоречит нормам человеческой морали и справедливости. Считаем, что в ходе реализации норм процессуального института реабилитации данные сроки вообще не должны устанавливаться законом. Коррупциогенным фактором является наличие в нормах закона юридико-лингвистической неопределенности — употребление неустоявшихся, двусмысленных терминов и категорий оценочного характера. Терминологическая неопределенность в формулировке статьи усматривается в положении ч. 1 ст. 182 УПК РФ, в которой отмечено: «Основанием производства обыска является наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела». Полагаем, использование законодателем таких терминов, как «наличие достаточных данных», впоследствии может привести к нарушению прав граждан, утрате доказательств и т. д. Кроме того, в ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ при определении разумного срока уголовного судопроизводства предлагается учитывать такие обстоятельства, как правовая и фактическая сложность уголовного дела, поведение участников уголовного судопроизводства, достаточность и эффективность действий суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя и т. д., а в ч. 5 ст. 162 УПК РФ указано, что срок предварительного следствия может быть продлен по уголовному делу, расследование которого представляет особую сложность. Как представляется, такого рода термины носят двусмысленный характер и провоцируют должностное лицо действовать по усмотрению, что в конечном итоге может привести к нарушению прав и законных интересов граждан, а также установленного порядка уголовного судопроизводства. В статье приведен далеко не полный перечень норм УПК РФ, содержащих условия, которые могут способствовать проявлениям коррупции в ходе осуществления уголовного судопроизводства. Очевидно, что выявленные и иные подобные им нормы УПК РФ должны быть из него устранены.

——————————————————————