(Аджиев А. Д.) («Российский следователь», 2009, N 11)
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ ЗА СОЗДАНИЕ НЕЗАКОННЫХ ВООРУЖЕННЫХ ФОРМИРОВАНИЙ И УЧАСТИЕ В НИХ
А. Д. АДЖИЕВ
Аджиев А. Д., соискатель кафедры уголовного права Краснодарского университета МВД России.
Статья посвящена одной из актуальных проблем — возможности привлечения к уголовной ответственности юридических лиц. Данная проблема рассмотрена в преломлении уголовной ответственности за организацию незаконного вооруженного формирования и участие в нем. Вопрос о возможности уголовной ответственности юридических лиц широко обсуждался и обсуждается как на российском, так и на международном уровне. Дореволюционное русское уголовное законодательство частично считало возможной такую ответственность. В ст. 530 Уложения о наказаниях 1885 г. устанавливалась уголовная ответственность за укрывательство военных беглецов-евреев: «С еврейского общества, в котором укрывался военный беглец из евреев, взыскивается не свыше трехсот рублей за каждого, если оно само его не обнаружило и не представило надлежащему начальству» <1>. ——————————— <1> Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. Изд. 1885 года. Уголовное уложение. Свод законов Российской империи. Изд. 1909 г. Т. X. М., 1916. С. 140.
Вместе с тем виднейший российский ученый профессор Н. С. Таганцев, являясь противником привлечения к уголовной ответственности юридических лиц, приводил на этот счет следующие аргументы: 1) безнаказанность юридического лица как идеальной личности не освобождает от ответственности его представителей или членов, которые непосредственно выполнили преступное деяние; 2) уголовная безответственность юридических лиц не исключает их ответственности гражданской, в частности обязанности вознаграждения (возмещения) за вред и убытки; 3) признание ненаказуемости юридических лиц не противоречит наложению взысканий, ограничений их деятельности или даже прекращению их деятельности <2>. ——————————— <2> См.: Таганцев Н. С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая. Т. 1. М.: Наука, 1994. С. 143 — 144.
В международном уголовном праве проблема уголовной ответственности юридических лиц решалась неоднократно. В 1929 г. этот вопрос был поставлен на конгрессе Международной ассоциации уголовного права (Бухарест), где одни ученые полагали возможным уголовную ответственность юридических лиц, другие были их противниками <3>. На основании изложенных в докладах мнений ученых Бухарестский конгресс вынес постановление о необходимости внесения в национальное уголовное законодательство капиталистических государств особой нормы, предусматривающей уголовную ответственность юридических лиц, преступно нарушающих законы государства <4>. ——————————— <3> См.: Трайнин А. Н. Избранные произведения. Защита мира и уголовный закон. М., 1969. С. 296. <4> См.: Орлов В. С. Субъект преступления по советскому уголовному праву. М., 1958. С. 215; Трайнин А. Н. Указ. соч. С. 295 — 296.
Нюрнбергский процесс Международного военного трибунала, проходивший в ноябре 1945 г. — октябре 1946 г., рассматривая дела о виновности главных военных преступников Второй мировой войны, вновь поставил вопрос об уголовной ответственности юридических лиц <5>. Выдвинуто два критерия преступности организации как таковой, т. е. организации в целом: во-первых, организация должна быть добровольной; во-вторых, преступные цели организации должны быть настолько широко известны, что все ее члены должны были и могли отдавать себе отчет в них <6>. ——————————— <5> Цит. по: Кибальник А. Г., Соломоненко И. Г. Преступления против мира и безопасности человечества / Науч. ред. А. В. Наумов. СПб., 2004. С. 82. <6> См.: Нюрнбергский процесс: право против войны и фашизма / Под ред. И. А. Ледях, И. И. Лукашука. М., 1995. С. 195 — 197, 206 — 213.
До настоящего времени решение Международного военного трибунала по-разному оценивается учеными. Виднейшие российские ученые А. Н. Трайнин и А. А. Пионтковский видели смысл предъявления обвинения о признании соответствующих организаций преступными только в том, чтобы определить объем уголовной ответственности каждого из главных преступников, которые совершили свои преступные деяния путем использования фашистских организаций, составляющих часть государственного аппарата гитлеровской Германии <7>. ——————————— <7> См.: Пионтковский А. А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М., 1961. С. 244; Трайнин А. Н. Указ. соч. С. 213.
Современные ученые справедливо считают, что объявление указанных организаций преступными фактически есть не что иное, как привлечение к уголовной ответственности юридических лиц <8>. По мнению многих авторов, признание того, что организация может совершать преступные действия, и притом не случайно, предполагает возможность института международной уголовной ответственности юридических лиц <9>. ——————————— <8> См.: Панов В. П. Международное уголовное право. М., 1997. С. 32. <9> См.: Полянский Н. Н. Международный военный трибунал. М., 1946. С. 23; Блищенко И. П., Фисенко И. В. Международный уголовный суд. М., 1998. С. 68.
VI Международный конгресс по уголовному праву, проходивший в Риме в 1953 г., VII Международный конгресс по уголовному праву, состоявшийся в Афинах в 1957 г., высказались в принципе за допустимость уголовной ответственности юридических лиц и за возможность применения в отношении их карательных санкций <10>. Европейский комитет по проблемам уголовного права в 1978 г. <11>, XII Конгресс Международной ассоциации уголовного права в 1979 г. <12> также предлагали расширить действие уголовного права и ввести уголовную ответственность юридических лиц за преступления против флоры и фауны. Европейский комитет по проблемам преступности Совета Европы рекомендовал парламентам стран — членов Совета признать юридических лиц субъектами уголовной ответственности. В 1985 г. эта рекомендация была подтверждена Седьмым конгрессом ООН по предупреждению преступности <13>. ——————————— <10> См.: Курс советского уголовного права: В 6 т. Т. 2. М., 1970. С. 216. <11> См.: Там же. <12> См.: Жевлаков Э. Уголовно-правовая охрана окружающей среды в Российской Федерации: В 2 ч. Ч. 2. М., 2002. С. 98. <13> См.: Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Нью-Йорк, 1992. С. 24.
На последующих международных форумах принимались аналогичные решения. В современном мире уголовная ответственность организаций — явление достаточно частое и во многом традиционное. Она существует в отдельных штатах США <14>, во Франции, Нидерландах <15> и др. ——————————— <14> См.: Конарев В. А. Организованные преступные формирования: вопросы квалификации: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2002. С. 92. <15> См.: Правовая система Нидерландов. М., 1998. С. 163.
В литературе неоднократно отмечалось, что ответственность юридических лиц вполне может существовать наряду с принципом личной виновной ответственности физических лиц и дополнять его. На первый взгляд серьезных препятствий для включения юридических лиц в число субъектов преступления нет, и отдельные ученые прямо об этом говорят <16>. По мнению этих авторов, входя в мировое сообщество, Россия обязана учитывать международные стандарты и рекомендации, в том числе касающиеся уголовно-правовых методов борьбы с общественно опасными деяниями, совершаемыми юридическими лицами <17>. ——————————— <16> См.: Преступление и наказание: Комментарий к проекту Уголовного кодекса России. М., 1993. С. 297 — 301. <17> См.: Антонова Е. Ю. Уголовная ответственность юридических лиц в международной практике // Юридический мир. 2008. N 7.
Россией ратифицированы Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма от 9 декабря 1999 г., Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию от 27 января 1999 г., Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г., которые признают в качестве субъектов коррупционных и иных преступлений юридических лиц. Более того, Россия ратифицировала эти Конвенции <18>. Современное российское законодательство знает примеры, когда за определенные действия ответственность несут в том числе и юридические лица. Так, в соответствии с Федеральным законом «О борьбе с терроризмом» <19> «организация, созданная в целях осуществления террористической деятельности или признающая возможность использования в своей деятельности терроризма, подлежит ликвидации, а ее имущество — конфискации». Имеются основания полагать, что если организация (юридическое лицо) создает, руководит или финансирует незаконное вооруженное формирование, то с ней и ее имуществом должно поступить таким же образом. Приведенная аналогия, по нашему мнению, вполне применима и относительно юридических лиц, ставящих своей основной целью совершение не только террористических актов, финансирования незаконного вооруженного формирования, но и иных тяжких и особо тяжких преступлений. ——————————— <18> См.: Федеральный закон от 10 июля 2002 г. N 88-ФЗ «О ратификации Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма»; Федеральный закон от 26 апреля 2004 г. N 26-ФЗ «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности и дополняющих ее Протокола против незаконного ввоза мигрантов по суше, морю и воздуху и Протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее»; Федеральный закон от 25 июля 2006 г. N 125-ФЗ «О ратификации Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию». <19> См.: Федеральный закон от 25 июля 1998 г. «О борьбе с терроризмом» N 130-ФЗ (в ред. ФЗ от 7 августа 2000 г. N 122-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. 1998. N 31. Ст. 3808.
Статья 9 Федерального закона от 25 июля 2002 г. «О противодействии экстремистской деятельности» устанавливает, что «в случае осуществления общественным или религиозным объединением экстремистской деятельности, повлекшей за собой нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, собственности… соответствующие общественное или религиозное объединение… может быть ликвидировано, а деятельность соответствующего общественного или религиозного объединения, не являющегося юридическим лицом, может быть запрещена по решению суда… Оставшееся имущество общественного или религиозного объединения подлежит обращению в собственность Российской Федерации» <20>. По нашему мнению, такой вид ответственности вполне оправдан. ——————————— <20> Федеральный закон от 25 июля 2002 г. «О противодействии экстремистской деятельности» // Российская газета. 2002. 30 июля.
Нормы Уголовного кодекса Российской Федерации не предусматривают уголовной ответственности юридических лиц, хотя такие попытки при его разработке предпринимались, и в теоретическом плане эта проблема в отечественном уголовном праве остается дискуссионной. Данный вопрос особенно актуален для преступных посягательств в сфере предпринимательской, налоговой, банковской, экологической деятельности. Последние изменения редакции ч. 1 ст. 208 УК РФ, внесенные Федеральным законом от 27 июля 2007 г. N 153-ФЗ, в соответствии с которым в объективную сторону данного состава преступления включено финансирование незаконного вооруженного формирования, показывают, что вопрос о возможности уголовной ответственности юридических лиц за совершение данного преступления достаточно актуален. Автор согласен с мнениями большинства ученых, которые полагают, что: 1) возложение коллективной ответственности означает отрицание основных принципов правосудия и нарушает международное право; 2) устав устанавливает наказание ретроспективно — за членство в группах, которые в то время, когда они существовали, не были запрещены законом; 3) на индивидуальных членов организации фактически был навешен ярлык преступников без рассмотрения их дел в судебном порядке. Объяснить данное положение можно следующим. При привлечении к уголовной ответственности юридических лиц цели наказания (исправление осужденного и предупреждение совершения им новых преступлений) оказались бы недостижимыми. Уголовный закон связывает ответственность со способностью лица, совершившего преступление, отдавать отчет в своих действиях и руководить ими, а такой способностью обладают лишь люди. Отказ от привлечения к уголовной ответственности юридических лиц вполне согласуется со всеми традиционными принципами уголовного права и уголовного законодательства России. Следовательно, субъектом преступления может выступать только физическое лицо — человек. В тех случаях, когда преступления совершаются в области отношений, в которых участвуют юридические лица, ответственность должны нести в персональном порядке должностные или иные лица — представители или члены соответствующих организаций, виновные в совершении преступления. Лица, входящие в руководящие органы незаконных вооруженных формирований, в органы, которые создают и (или) финансируют такие формирования, при доказательстве их вины за организацию указанных деяний могут по решению суда нести ответственность как руководители, организаторы, финансисты незаконного вооруженного формирования. Лица, входящие в руководящие органы общественных объединений, деятельность которых направлена на насильственное изменение конституционного строя РФ, подрыв безопасности государства, создание незаконных вооруженных формирований и ряд других целей, могут нести ответственность как руководители преступных сообществ (Федеральный закон «Об общественных объединениях»). На наш взгляд, если организация, являясь юридическим лицом, на каком-то этапе своей деятельности в качестве основной цели своей деятельности ставит создание незаконного вооруженного формирования, совершение нападений на граждан или организации, совершение тяжких или особо тяжких преступлений, то в рамках уголовного дела может быть решен вопрос об ответственности такого юридического лица по нормам гражданско-правового законодательства с соответствующими санкциями имущественного и (или) неимущественного характера.
