КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА И ЕЕ ВЗАИМОСВЯЗЬ
СО СЛЕДСТВЕННЫМИ СИТУАЦИЯМИ В МЕТОДИКЕ РАССЛЕДОВАНИЯ
ДОРОЖНО-ТРАНСПОРТНЫХ ПРОИСШЕСТВИЙ
Д. П. ПЕСЕНКОВА
Песенкова Диана Петровна, ассистент кафедры криминалистики Юридического института Томского государственного университета.
В настоящее время одним из перспективных направлений в криминалистике можно считать ситуационный подход в расследовании преступлений, позволяющий решать как традиционные, так и возникающие криминалистические задачи. К настоящему времени в криминалистической науке, по мнению многих ученых, подходит к концу процесс формирования теории следственных ситуаций, в которой определены понятие, сущность, разработаны классификационные основы следственных ситуаций. Теория следственных ситуаций включает в качестве важнейшей своей части проблему закономерных взаимосвязей между следственными ситуациями и поведением участников расследования. Этот ее аспект имеет непосредственное отношение к вопросам общей теории криминалистики, в том числе и к определению предмета науки.
Ключевые слова: преступление, следственная ситуация, криминалистическая характеристика.
So far, forensic science, many scientists believe, is coming to the end of the process of formation of the theory of investigative situations, which defines the concept, essence, developed classification framework of investigative situations. The theory includes the effect of situations as an essential part of its problem of regular interactions between the investigating situations and behaviors involved in the investigation. This aspect has a direct bearing on the general theory of criminology, including a definition of the subject of science.
На сегодняшний день принято считать, что всякая деятельность, в том числе и расследования преступлений, характеризуется ситуативностью. В науке криминалистики, как показывает анализ литературы, сложилась тенденция использования ситуационного подхода для решения самых различных криминалистических задач, в том числе и в криминалистической методике расследования (для выбора наиболее эффективных методов расследования) [1].
Обращаясь к истории становления следственной ситуации, отметим, что в отечественной криминалистике исследование ее в качестве системообразующего элемента расследования началось в конце 50-х годов XX века. В. Е. Корноухов, определяя основное качество следственной ситуации, подчеркнул ее повторяемость, что создает предпосылки для типизации [2]. В этой связи в различных следственных ситуациях возможно определить определенный образ действия следователя (судьи) в процессе получения криминалистически значимой информации. Знание закономерно повторяющихся в главных чертах ситуаций расследования позволяет при наличии признаков проявления каких-либо условий ситуации избрать соответствующие ситуации следственные действия, тактические приемы, тактические операции и комбинации.
Однако, несмотря на широту задействование, теория следственной ситуации характеризуется разнообразием подходов к ее пониманию сущности, структуры, роли, а также и взаимосвязи с другими научными криминалистическими категориями, криминалистической характеристикой преступлений в частности. Отсюда очень трудно говорить об одном единственно верном взгляде на их взаимосвязь.
Как отмечено в литературе, вопрос о взаимосвязи следственной ситуации и криминалистической характеристики преступлений в теории криминалистики принято рассматривать в зависимости от понимания самой структуры частной методики, понятия, сущности, элементов криминалистической характеристики, с одной стороны, и понятия, сущности и вида следственной ситуации — с другой.
Следует сказать, что отсутствие единого представления о данных научных категориях не могло не найти свое проявление в отдельных методиках расследования преступлений, например, дорожно-транспортных.
Рассматривая взаимосвязь этих двух теоретических понятий применительно к частной методике расследования, отметим, что это два однопорядковых явления, различающихся по характеру анализируемых ими явлений. Криминалистическая характеристика содержит информацию о специфических криминалистических чертах различных видов преступлений. Следственная ситуация характеризует обстановку, в которой происходит расследование, информируя об условиях в определенный момент расследования и обобщенных в криминалистическую характеристику преступлений.
По мнению многих исследователей, их взаимосвязь в методике расследования очевидна, отмечая, что познание следственной ситуации осуществляется с помощью криминалистической характеристики как идеального представления о преступлениях определенной категории и их последствиях. Однако анализ литературы показал, что, несмотря на такое убеждение, рассуждения об их взаимосвязи и соотношении сложны для исследования, так как, нам представляется, не однозначно определено их соотношение.
Анализ литературы показал, что, с одной стороны, ранее рассматривая вопрос следственных ситуаций, отдельные авторы включили их в общее число элементов криминалистической характеристики (А. Н. Колесниченко, А. Н. Васильев, Р. С. Белкин, А. Г. Филиппов, И. Ф. Пантелеев, И. Ф. Куклин, Н. П. Яблоков). Критикуя данный подход в современной специальной литературе, отмечается, что следственная ситуация характеризует не вид преступления, а процесс расследования на его определенной стадии [3]; следственная ситуация и криминалистическая характеристика преступлений являются однопорядковыми категориями, о чем говорилось выше. В настоящий момент лишь отдельные авторы включают следственную ситуацию в структуру криминалистической характеристики, это работы, с которых, по сути, и начиналось исследование данной категории [4].
С другой стороны, проблема взаимосвязи криминалистической характеристики преступлений и следственных ситуаций связана с вопросом соотношения следственных и криминалистических ситуаций.
Следует сказать, что данная проблема рассмотрена и проанализирована в работе Т. С. Волчецкой, которая отмечает, что к настоящему времени в науке нет единого подхода к вопросу о видах ситуаций, попадающих в сферу криминалистических исследований. Разные авторы называют самые различные виды ситуаций. Например, в зависимости от их процессуального положения можно выделить следственные, оперативно-розыскные, экспертные и судебные ситуации, которые и сами в свою очередь имеют огромное количество самых разнообразных разновидностей в зависимости от целого ряда критериев: от вида преступления, этапа расследования, проводимого следственного действия и т. д. При этом она отмечает, что неоднозначность применяемой терминологии ведет к неоправданному смешиванию разнородных понятий и тем самым существенно затрудняет их научное и практическое использование [5].
В этой связи анализ литературы и практики по методике расследования ДТП показал, что данная проблема переносится в рамки частных методик расследования конкретных видов преступлений.
Как принято считать, познавательная деятельность следователя протекает на основе анализа имеющейся информации о данном преступлении, в определенном времени, конкретном месте и конкретной среде. Ее эффективность обусловливается, с одной стороны, поведением субъектов, имеющих отношение к расследуемому событию. С другой — знанием криминалистической характеристики соответствующего преступления и ее взаимосвязью с другими объективными и субъективными процессами окружающей действительности. Данная совокупность взаимообусловленных и взаимосвязанных обстоятельств в результате образует определенную обстановку, в которой происходит расследование преступлений, называемую в криминалистике следственной ситуацией [6]. Считаем необходимым отметить, что именно анализ совокупности взаимообусловленных и взаимосвязанных обстоятельств обстановки положен в основу исследования следственных ситуаций, возникающих в ходе расследования ДТП.
На сегодняшний день в криминалистической литературе можно встретить разнообразие видов следственных ситуаций, классифицируемых по различным основаниям. Такие ученые, как Р. С. Белкин, В. К. Гавло, Л. Я. Драпкин, В. А. Образцов и др., разработали множество классификаций ситуаций, основанием которых, как правильно отметил Р. С. Белкин, в большинстве случаев служит характеристика лишь одного из их компонентов [7].
Однако акцентируем внимание на отдельных типичных и специфических следственных ситуациях, где основанием классификации является степень обобщения. В этой связи выделяют также общие и частные типичные ситуации, возникающие при расследовании ДТП. Мы рассматриваем только данные виды классификации, поскольку расследование дорожных происшествий в силу своей специфики рассматривает только следственные ситуации как динамическую, постоянно изменяющуюся совокупность внешних состояний и опирается на типовые виды, разработанные теорией для познания специфической ситуации, сложившейся в реальных условиях. Кроме того, раскрывая содержание этих категорий следственных ситуаций, практика опирается не только на теоретическое толкование, а специфические следственные ситуации с учетом таких знаний приобретают иную криминалистическую характеристику, основанную на установлении следовой картины. Следовая картина одновременно дает возможность, с одной стороны, построить и выдвинуть следственные версии, а с другой — дает возможность планировать и произвести следственные мероприятия для установления механизма совершения преступления.
Исследование специальной литературы по расследованию ДТП показало, что можно выделить несколько видов типичных следственных ситуаций. В большинстве источников распространена классификация, где основанием являются изменения в обстановке ДТП [8].
Например, З. Г. Самошина предлагает следующие типичные следственные ситуации: 1) обстановка на месте происшествия зафиксирована без существенных изменений, участники и транспортное средство к моменту осмотра находятся на месте события; 2) обстановка зафиксирована без существенных изменений, но водитель скрылся с места происшествия на своем транспортном средстве; 3) обстановка места происшествия изменена его участниками; и т. д.
В. С. Максимов выделяет преступление, совершенное в присутствии очевидцев, автомобиль и водитель на месте происшествия; преступление, совершенное в присутствии очевидцев, но водитель скрылся с места происшествия на автомобиле; преступление, совершенное в отсутствии очевидцев, водитель скрылся, оставив автомобиль, и т. д. [9].
А. П. Онучин выделяет происшествия, совершенные в условиях очевидности при наличии всех лиц; водитель скрылся, оставив транспортное средство; водитель скрылся на транспортном средстве [10].
Таким образом, данные представления о типичных следственных ситуациях в методике ДТП представляют собой взаимоотношение особой ситуации обстановки и личности водителя, обусловленное совершением автотранспортного преступления. Однако считаем необходимым сделать некоторые пояснения.
Безусловно, в информационную структуру типичной следственной ситуации в основном входят сведения, полученные на базе элементов криминалистической характеристики ДТП, которая имеет свою систему и структуру как самостоятельная теория. Но исследование специальной литературы показывает, что многие авторы, рассматривая взаимосвязь следственной ситуации и криминалистической характеристики в рамках конкретной методики, вычленяют отдельные элементы криминалистической характеристики и увязывают их с ситуациями расследования, представляя это как прямую зависимость, что представляется невозможным, поскольку элементы могут проявляться только частично.
Как представляется, в данном случае привязка анализа следственной ситуации происходит только к одному элементу криминалистической характеристики ДТП — обстановке, что не отражает исходной ситуации полностью.
С другой стороны, система элементов криминалистической характеристики здесь является недостаточно определенной. Здесь следует точно определить, какие элементы криминалистической характеристики следует выделять. Оперирование одновременно всеми компонентами дает основания для дискуссий и бесконечных детализаций следственных ситуаций в рамках методики расследования ДТП.
Другие ученые, обращая на это внимание (например, В. Е. Корноухов [11]), пытаясь решить данную проблему при исследовании и анализе следовой картины преступления, указывают о необходимости выделения исходных общих следственных ситуаций. Характеризующим основанием в данной позиции следственных ситуаций является информация о последствиях, а также информация о водителе транспортного средства (скрылся с места происшествия либо находится на месте происшествия). Заметим, что знание общих следственных ситуаций, позволяющих установить характер события и лицо, которое его вызвало, дает возможность для последующего существования частных следственных ситуаций, связанных с частными характеристиками ситуации.
Необходимо сказать, что в данной позиции ученых работа со следственными ситуациями обусловлена рядом задач, одной из которых является познание общих закономерностей протекания причинно-следственной связи, поиск главной (основной) причины и условий наступления последствий. Здесь изучение и анализ последствий порождает ряд задач, связанных и с познанием элементов криминалистической характеристики и их причинного взаимодействия.
На наш взгляд структура такого исследования устанавливает не прямую их зависимость со следственной ситуацией, т. е. путем прямого сопоставления, а дает возможность посредством анализа имеющейся информации установить объем знаний о том или ином элементе. Это дает возможность последовательного анализа изначально следственной ситуации, а затем и элементов криминалистической характеристики, то есть, как представляется, конструируется криминалистическая характеристика в ее причинной взаимосвязи.
Однако считаем необходимым уточнить, что с позиции системно-структурного подхода данная взаимосвязь рассматривается в усеченном виде, поскольку основным элементом криминалистической характеристики исследования в данном случае является обстановка в ее усечении. При этом такой элемент криминалистической характеристики, например, личность водителя, совершившего ДТП, выходит на передний план. В этом случае можно в качестве классифицирующего основания выделить личностный критерий, например, личности водителя и личности потерпевшего, поскольку наряду с последствиями наличие или отсутствие субъектов так же типично. Например, А. П. Онучин в своей работе, отсутствие субъектов или ссылки на участников на других лиц, рассматривает в качестве критерия для типичной ситуации негативных дополнительных условий, осложняющих ее [12].
На наш взгляд, такой подход отражает специфику неосторожных видов преступлений. Это связано с тем, что на практике, анализируя специфическую ситуацию, следователь руководствуется типичной информацией изначально об участниках происшествия, а уже затем об обстановке. Например, при наличии информации об отсутствии водителя на месте происшествия или свидетелей перед следователем возникает ситуация по поиску данных лиц.
Например, при присутствии лиц на месте происшествия следователь, оценивая специфику данного события, осуществляет планирование и производство следственных действий. Такая ситуация в зависимости от специфики дает возможность для следователя производства нетрадиционных видов экспертиз, например, при сгорании транспортного средства с пассажирами — производство генотипической экспертизы, или при сомнении следователя, кто мог управлять транспортным средством, — производство транспортно-трасологической экспертизы.
В последующем, обосновывая свою позицию, считаем необходимым сказать, что выделение в качестве центрального элемента личности получило свое отражение в работах Р. С. Белкина, Г. А. Зорина и др., где криминалистика рассматривается как централизованная на человека [13]. Это связано с тем, что ситуация не может существовать без человека, который, воспринимая окружающую его действительность, через свою оценку вкладывает в нее субъективный смысл. Как справедливо отмечает Д. М. Ким, ситуация имеет субъективно-объективную природу [14].
В этой связи можно сделать вывод, что подавляющее большинство ситуаций, возникающих на предварительном следствии и его последующих этапах, связано с личностью. Некоторые авторы считают, что криминалистическая оценка ситуаций, связанных с личностью подозреваемого, обвиняемого, обусловливает необходимость предвидения поведения [15].
Безусловно, это так, но вместе с тем нам необходимо сказать, что представляемая позиция не утверждает, что основанием для классификации следственных ситуаций должны быть иные критерии, хотя в качестве одного из компонентов включает личность участников дорожного движения. Но вместе с тем, по содержанию и определению следственных ситуаций находим ключевые слова следственных ситуаций, которые не только личность, но и другие компоненты должны быть вложены в содержание следственных ситуаций. Кроме того, высказанные слова, что в качестве одного из компонентов следует выбрать лицо, совершившее ДТП, еще не является основанием, ибо как и оно, так и другие элементы — обстановка, механизм, способ совершения преступления являются элементами криминалистической характеристики.
На наш взгляд, это еще раз подчеркивает системно-структурный характер познавательной деятельности следователя, где следует учитывать, что человек поступает не только в соответствии с ситуацией, но сам, исходя из многих личностных характеристик, создает определенные ситуации. Здесь на лицо взаимосвязь системы «личность — среда» (системы «ВАДС»); «личность — обстановка» (системы элементов криминалистической характеристики). Поэтому, даже учитывая трудности личностного подхода на предварительном следствии, можно сказать, что определенный человек в конкретной ситуации с большей степенью вероятности поведет себя именно так, а не иначе.
Кроме того, ситуационное познание позволяет любой элемент ситуации рассматривать как центральный источник информации, как основной объект исследования. При этом причинная взаимосвязь с другими элементами остается прежней. Исследуя каждый элемент в отдельности и в одной системе с другими элементами, можно определить его взаимосвязь с другими элементами в динамике ситуации.
Таким образом, анализ взглядов, как представляется, показал, что современные тенденции ситуационного подхода в целях решения задач криминалистической методики тесно связаны с решением вопроса о криминалистической характеристике преступлений и проявлением ее элементов в следственных ситуациях. Это требует дальнейшего развития и систематизации на сегодняшний день.
Отсутствие в теории криминалистики единства и подчиняющихся законам формальной логики сущности и структуры каждого из понятий ведет к бесконечной детализации описания элементов криминалистической характеристики в рамках сложившейся конкретной следственной ситуации, а также множественности следственных ситуаций с комбинациями деталей элементов криминалистической характеристики, что не придает системности в познавательной деятельности следователя.
Литература
1. Волчецкая Т. С. Криминалистическая ситуалогия: Дис. … д-ра юрид. наук. М., 1997; Драпкин Л. Я. Основы теории следственных ситуаций. Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1987; Корноухов В. Е. Методика расследования преступлений: теоретические основы М.: Норма; ИНФРА-М, 2010; Князьков А. С. Криминалистика: Курс лекций / Под ред. проф. Н. Т. Ведерникова. Томск: Изд-во «ТМЛ-Пресс», 2008; и др.
2. Корноухов В. Е. Основные положения методики расследования отдельных видов преступлений. Красноярск, 1972. С. 93.
3. См.: Криминалистика: Учебник для вузов / А. Ф. Волынский, Т. В. Аверьянова, И. Л. Александрова и др.; под ред. проф. А. Ф. Волынского. М., 1999. С. 33 — 35.
4. См., например: Каневский Л. Л. Расследование и профилактика преступлений несовершеннолетних. М., 1982. С. 43.
5. Волчецкая Т. С. Криминалистическая ситуалогия: Дис. … д-ра юрид. наук. М., 1997. С. 86 — 88.
6. О понятии см. подробно: Гавло В. К., Клочко В. Е., Ким Д. В. Судебно-следственные ситуации: Психолого-криминалистические аспекты. Барнаул, 2006. С. 88; Яблоков Н. П. Криминалистика: Учебник. 2-е изд., перераб и доп. М.: Норма, 2009. С. 41; др.
7. Белкин Р. С. Курс криминалистики: В 3 т. Т. 3: Криминалистические средства, приемы и рекомендации. М., 1997. С. 139; См. так же: Гавло В. К. Проблемы теории и практики криминалистической методики расследования преступлений: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1988; Он же. Теоретические проблемы и практика применения методики расследования отдельных видов преступлений. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1985. С. 241; Драпкин Л. Я. Основы теории следственных ситуаций. Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1987; Образцов В. А. Выявление и изобличение преступника. М.: Юристъ, 1997; Он же. Криминалистика: Курс лекций. М., 1996; Облаков А. Ф. Криминалистическая характеристика преступлений и криминалистические ситуации: Учеб. пособие. Хабаровск: Хабаровская ВШ МВД СССР; 1985; Яблоков Н. П. Криминалистика: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2008; и др.
8. Расследование преступных нарушений правил безопасности движения автотранспорта // Криминалистика: Учебник (авт. — Л. Я. Драпкин, В. Н. Карагодин). М., 2007. С. 651 — 652; Самошина З. Г. Расследование преступных нарушений правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств // Криминалистика: Учебник / Отв. ред. Н. П. Яблоков. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2000. С. 675 — 676; Коленко А. Д. Проблемы расследования дорожно-транспортных преступлений (на материалах Приморского края): Дис. … канд. юрид. наук. Владивосток, 2004. С. 64; и др.
9. Некоторые вопросы методики и тактики неотложных следственных действий при расследовании автотранспортных происшествий // Актуальные вопросы правоведения в период совершенствования социалистического общества: Сб. статей / Отв. ред. В. Ф. Волович. Томск: Изд-во Том. унта, 1989. С. 220 — 221.
10. Онучин А. П. Проблемы расследования дорожно-транспортных происшествий с учетом ситуационных факторов. Свердловск: Издательство Уральского университета, 1987. С. 153.
11. Корноухов В. Е. Методика расследования преступлений: теоретические основы. М.: Норма; ИНФРА-М, 2010. С. 35.
12. Онучин А. П. Указ. соч. С. 154.
13. Белкин Р. С. Курс криминалистики. М., 1997. Т. 1. С. 127 — 139; Зорин Г. А. Теоретические основы криминалистики. Минск, 2000. С. 12; и др.
14. Более подробно см.: Ким Д В. Теоретические и прикладные аспекты криминалистических ситуаций: Монография / Под ред. проф. В. К. Гавло. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2008. С. 42.
15. Глазырин Ф. В. Следственные ситуации и личность обвиняемого // Следственные ситуации и раскрытие преступлений. Научные труды. Вып. 41. Свердловск, 1975. С. 45.
