Правовые и социальные аспекты, оказывающие влияние на коррупционную ситуацию в России

(Овчинников О. А., Тришкин С. В.) («Административное право и процесс», 2012, N 5)

ПРАВОВЫЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ, ОКАЗЫВАЮЩИЕ ВЛИЯНИЕ НА КОРРУПЦИОННУЮ СИТУАЦИЮ В РОССИИ <1>

О. А. ОВЧИННИКОВ, С. В. ТРИШКИН

——————————— <1> Статья подготовлена с использованием информационно-правовой системы «КонсультантПлюс».

Овчинников Олег Анатольевич, главный эксперт-специалист Организационно-аналитического департамента МВД России, кандидат юридических наук, доцент.

Тришкин Сергей Владимирович, главный специалист центра статистической информации Главного информационно-аналитического центра МВД России.

В представленной статье рассматриваются некоторые правовые аспекты, влияющие на полноту учета коррупционной преступности и отражение сведений о ней в системе уголовно-правовой статистики. Внимание уделяется коррупции, как сложному социальному феномену.

Ключевые слова: коррупция, коррупционные проявления, учет, статистика, статистическое наблюдение, социальное явление, гражданское общество.

The legal and social aspects influencing a corruption situation in Russia O. A. Ovchinnikov, S. V. Trishkin

In presented article some socially-legal aspects influencing completeness of the account of corruption criminality and reflection of data on it in system of criminally-legal statistics are considered.

Key words: corruption, corruption displays, the account, statistics, statistical supervision, the social phenomenon, a civil society.

Согласно ежегодным отчетам об индексе восприятия коррупции <2> (ИВК), публикуемым Всемирной рейтинговой организацией по борьбе с коррупцией Transparency International (TI), ИВК в России остается практически неизменным. При этом одиннадцатилетнее отслеживание этой организацией показателя ИВК свидетельствует не только о его устойчивом постоянстве, но и достаточно высоком уровне (в среднем ИВК в России с 1999 по 2010 г. составляет 2,6 балла), что не позволяет России занять в рейтинге достойное место среди наиболее развитых стран и «отбрасывает» ее в группу государств с недостаточно развитыми социально-политическими институтами. Так, в связи с тем, что в 2010 г. ИВК в нашей стране составил 2,1 балла, Россия опустилась на 154-е место из 178 стран <3> и оказалась среди африканских государств, что стало самым наихудшим показателем за последние одиннадцать лет. ——————————— <2> ИВК оценивается Всемирной организацией по борьбе с коррупцией Transparency International по шкале от 0 до 10 баллов, где 0 обозначает самый высокий уровень восприятия коррупции, а 10 — наименьший. <3> См.: Исследование ТИ «Барометр мировой коррупции» в октябре 2010 г. URL: http://www. transparency. org. ru/.

Как следствие, ежегодное обнародование международной организацией Transparency International (TI) сведений о достаточно высоком уровне восприятия коррупции в России наносит ее престижу и авторитету серьезный ущерб, последствия которого могут проявляться в исключении Специальной финансовой комиссией по проблемам отмывания денег (ФАТФ) из списков стран или территорий, которые придерживаются целенаправленных мер по предотвращению отмывания денег, или в снижении возможности для вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО) <4>. Потому как членство в ВТО невозможно без устранения вопиющих проявлений коррупции, обеспечения гарантий безопасности бизнеса, минимизации политических и социальных рисков, создания независимой судебной системы и нормальной правовой сферы, решения вопросов собственности на землю, реформирования банковской системы, улучшения международного имиджа России. ——————————— <4> См.: Лунеев В. В. Преступность XX века: мировые, региональные и российские тенденции. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 518.

Помимо нежелательных внешнеполитических последствий высокий уровень распространения коррупции в России также обусловливает возникновение угрозы внутриполитическим интересам страны. Поскольку создаются реальные предпосылки для: профанации и снижения политической конкуренции; разочарования граждан в ценностях демократии, что влечет разложение демократических институтов; дискредитации права как основного инструмента функционирования государства и регулирования жизни общества; смещения целей политики от общенационального развития к обеспечению властвования группировок с олигархическими устремлениями <5>. ——————————— <5> См.: Короткова О. И. Реформирование управления государственной собственностью — одно из важнейших направлений государственной политики при реализации административной реформы // Адвокат. 2010. N 6. С. 43.

Сложившуюся в нашей стране ситуацию с коррупцией, по мнению директора Центра антикоррупционных исследований и инициатив «Транспаренси Интернешнл — Россия» <6> Е. А. Панфиловой, можно объяснить тем, что «коррупция в России стала более изощренной и алчной… Основным способом коррупционной добычи стало «распиливание» триллионов бюджетных средств… Никаких тебе конвертов с деньгами — сплошные откаты… Их норма растет как на дрожжах. В «нулевые» в строительстве она составляла 15 — 20 процентов. В середине десятилетия — увеличилась вдвое. А сегодня доходит до 50 — 70 процентов от стоимости проекта…» <7>. При этом, по некоторым экспертным оценкам, на долю так называемой «верхушечной» (деловой) коррупции приходится 316 млрд. руб. в год, что складывается из взяток, взимаемых чиновниками с предпринимателей, средний размер которых составляет 136 тыс. долл. <8>. ——————————— <6> Российское отделение Всемирной рейтинговой организации по борьбе с коррупцией Transparency International (TI). <7> См.: Борисов С. От конвертов перешли к откатам // Российская газета. 07.12.2010. <8> См.: Современная российская политика / Под ред. В. Никонова. М.: СПМА-ПРЕСС, 2003. С. 135 — 136.

Критерии, по которым принято классифицировать коррупцию, разнообразны. Одни специалисты в зависимости от выбранного основания коррупционные действия разделяют на: бюрократическую и политическую коррупцию; принудительную и согласованную коррупцию; централизованную и децентрализованную коррупцию <9>; уголовную и политическую коррупцию <10>. Другие — в зависимости от сферы деятельности — различают: коррупцию в сфере государственного управления, парламентскую коррупцию, коррупцию на предприятиях <11>. ——————————— <9> См., напр.: Ожиганов Э. Н. Понятие и структура коррупции // Социология власти: информационно-аналитический бюллетень. N 1; Социальные права российских граждан и их реализация. М.: Изд-во РАГС, 1999. <10> См., напр.: Катаев Н. А., Сердюк Л. В. Коррупция (уголовно-правовой и криминологический аспект): Учебное пособие. Уфа: ВЭГУ; УВШ МВД РФ, 1995. <11> См., напр.: Яни П. С., Григорьев В. А., Трунцевский Ю. В., Юдин Б. А., Дорошин В. В. Коррупция в налоговой сфере. М., 2002.

Однако вне зависимости от существующих подходов к исследованию этого феномена, большинство ученых приходит к выводу, что коррупцию необходимо рассматривать как общественно опасное явление, отрицательно сказывающееся на экономической активности населения, политической стабильности, подрывающее авторитет государственной власти, демократические институты, морально-этические ценности и веру в справедливость, наносящее ущерб устойчивому развитию гражданского общества и правопорядку. Поэтому борьба с этим негативным явлением, являющимся фактором стагнации экономики и социального неравенства, продолжает оставаться нашей принципиальной задачей <12>. Для ее реализации в числе главных направлений государственной политики в сфере обеспечения государственной и общественной безопасности на долгосрочную перспективу определено совершенствование нормативного правового регулирования предупреждения и борьбы с коррупцией <13>. ——————————— <12> См.: Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации 30 ноября 2010 г. // Российская газета. 01.12.2010. <13> См.: п. 38 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г., утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. N 537 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // СЗ РФ. 2009. N 20. Ст. 2444.

Принимаемые государством меры, обусловленные имеющимися обязательствами перед обществом по защите его прав и законных интересов от разного рода преступных посягательств, стимулировали повышение эффективности функционирования правоохранительных органов по выявлению, пресечению, раскрытию и расследованию коррупционных преступлений. Но без учета всех преступных коррупционных проявлений, имеющих место в нашем обществе, невозможно знать истинное состояние коррупционной преступности и принимать адекватные меры по борьбе с ней. Более того, организация статистического наблюдения за состоянием коррупционной преступности в России не позволяет получать объективные данные. Сложившаяся ситуация во многом обусловлена рядом обстоятельств: 1) неполной имплементацией в действующее российское законодательство рекомендаций, содержащихся в ратифицированных Российской Федерацией международных конвенциях <14>; 2) отсутствием уголовной ответственности за многие формы и виды социально опасной и реальной коррупции, причиняющей основной вред государству и обществу; 3) достаточно зауженной законодательной формулировкой понятия «коррупция» и сведением преступного коррупционного поведения к обычному взяточничеству; 4) фактической легализацией действующим гражданским законодательством взяточничества (ст. 575 ГК РФ), допускающей дарение должностным лицам подарков, стоимость которых не превышает трех тысяч рублей, что создает «законные» условия для ухода этими лицами от уголовной ответственности за получение взяток; 5) наличием в законодательстве института неприкосновенности, исключающего реальную возможность привлечения некоторых должностных лиц к уголовной ответственности, поскольку установленный порядок уголовного производства, применяемый в отношении отдельных категорий должностных лиц, перечисленных в ч. 1 ст. 447 УПК РФ, в ряде случаев, предусмотренных ст. 448 УПК РФ, является «законным» условием для снятия с учета преступлений, в том числе коррупционных, по реабилитирующим основаниям; 6) отсутствием исчерпывающего перечня преступлений коррупционного характера, поскольку в соответствии с пп. «а» ч. 1 ст. 1 Федерального закона от 25 декабря 2008 г. N 273-ФЗ «О противодействии коррупции» к числу таких преступлений отнесено всего лишь пять составов преступлений, предусмотренных ст. 285, 290, 291, 201, 204 УК РФ. ——————————— <14> См.: п. 2 ст. 1 ФЗ от 26 апреля 2004 г. N 26-ФЗ // СЗ РФ. 2004. N 18. Ст. 1684; п. 1 ст. 1 ФЗ от 8 марта 2006 г. N 40-ФЗ // СЗ РФ. 2006 г. N 12. Ст. 1231.

Введенный с 1 января 2010 г. Перечень N 23 преступлений коррупционной направленности <15> (далее — Перечень N 23) частично компенсировал имеющиеся в действующем российском законодательстве издержки и создал тем самым определенные правовые предпосылки для выделения в механизме статистического наблюдения за состоянием преступности условий, способствующих учету коррупционных преступлений и отражению сведений о них в системе уголовно-правовой статистики. ——————————— <15> Первоначально утвержден указанием Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Министерства внутренних дел Российской Федерации от 30 апреля 2010 г. N 187/86/2 // СПС «КонсультантПлюс».

В то же время, как показывает практика, отдельные положения Перечня N 23 содержат ряд существенных недостатков, которые негативно сказываются на порядке организации учета коррупционных преступлений и полноте представляемой статистической информации. К ним, в частности, следует отнести: 1) противоречие положений п. 2 положениям п. 1, в результате которого, в настоящее время существенно осложнено формирование статистических показателей о коррупционных преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 141.1, ч. 1 — 3 ст. 184, ст. 291 УК РФ; 2) сложность для восприятия условий, изложенных в пп. 3.1 <16> и 3.2 <17>, возникающая в практической деятельности у лиц, осуществляющих предварительное расследование и судебное производство по уголовным делам о преступлениях, и у сотрудников информационных подразделений органов внутренних дел и Главной военной прокуратуры; ——————————— <16> «Преступления, относящиеся к перечню, при наличии в статистической карточке основного преступления отметки о его коррупционной направленности». <17> «Преступления, относящиеся к перечню, в соответствии с международными актами при наличии в статистической карточке основного преступления отметки о его коррупционной направленности».

3) неприемлемость используемого в Перечне N 23 способа классификации коррупционных преступлений, обусловленная невозможностью выделения его положениями особенностей, присущих специфике формирования статистических показателей; 4) отсутствие в п. 4 таких предделиктных преступлений, которые могут «спровоцировать» путем подкупа совершение преступных коррупционных деяний (например, п. «а» ч. 2 ст. 141, ч. 1 ст. 183, ч. 1 и 2 ст. 184, ч. 1 и 2 ст. 204, ст. 291, 304, ч. 1 ст. 309 УК РФ <18>) или «завуалировать» факты преступных коррупционных проявлений (например, ст. 174, 174.1, ч. 1 ст. 195, ст. 198, 199.2 УК РФ); ——————————— <18> По мнению Н. А. Лопашенко, к преступлениям, так или иначе связанным с подкупом, относятся: воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий путем подкупа (п. «а» ч. 2 ст. 141 УК РФ); незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, путем подкупа (ч. 1 ст. 183 УК РФ); подкуп к даче показаний или к неправильному переводу (ч. 1 ст. 309 УК РФ). Лопашенко Н. А. Противодействие российской коррупции: обоснованность и достаточность уголовно-правовых мер // Проблемы борьбы с проявлениями криминального рынка. Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 2005. С. 21 — 35.

5) не вполне правомерные, по нашему мнению: во-первых, утверждение и введение в действие совместным организационно-распорядительным актом, который не является даже нормативным правовым актом, столь значимых правовых категорий, как критерии отнесения противоправных деяний, представляющих собой не что иное, как уголовно-правовые характеристики (особенности) коррупционной преступности <19>; во-вторых, распространение условий, заложенных в Перечне N 23, на органы предварительного расследования ФСБ России, ФССП России, ФТС России и ФСКН России, руководители которых не являются подписантами этого совместного документа, одновременно устанавливающего для всех субъектов учета преступлений единые требования; ——————————— <19> См.: п. 2 Правил подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 13 августа 1997 г. N 1009 // СЗ РФ. 1997. N 33. Ст. 3895.

6) изначальное невыполнение Перечнем N 23 своего основного функционального предназначения, заключающегося в определении на основе установленных критериев исчерпывающего Перечня преступлений коррупционного характера из числа преступлений, предусмотренных Особенной частью УК РФ, поскольку его положениями определено всего лишь 46 уголовно-правовых деликтов коррупционного характера <20>. Хотя, по мнению отдельных специалистов, к числу таких преступлений при определенных обстоятельствах может быть отнесено порядка 80 составов преступлений <21>. А по заявлению первого заместителя Генерального прокурора Российской Федерации А. Э. Буксмана — около 52 составов преступлений, предусмотренных УК РФ, в той или иной степени могут быть связаны с понятием коррупции <22>. ——————————— <20> Подр. см.: Тришкин С. В., Шувалова А. О. Некоторые проблемы организации учета преступлений коррупционной направленности // Вестник МВД России. 2010. N 4. С. 6 — 9. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Статья В. А. Григорьева, В. В. Дорошина «Коррупционное преступление: понятие, признаки, виды» включена в информационный банк. —————————————————————— <21> См.: Григорьев В. А., Дорошин В. В. Коррупционное преступление: понятие, признаки, виды. М., 2002. С. 8. <22> См.: Гончаренко Г. С. Понятие, сущность и виды коррупции современной России // Административное и муниципальное право. 2010. N 6. С. 60.

Следует отметить, что обозначенные проблемы, выявленные практикой применения положений Перечня N 23, не нашли своего разрешения при его включении в систему Перечней статей УК РФ, используемых при формировании статистической отчетности, введенных в действие в новой редакции с 1 января 2011 г. совместным организационно-распорядительным актом <23>. В процессе этого Перечень N 23 был лишь дополнен ст. 285.3 УК РФ, предусматривающей уголовную ответственность за внесение в единые государственные реестры заведомо недостоверных сведений. ——————————— <23> См.: указание Генеральной прокуратуры РФ и МВД России от 28 декабря 2010 г. N 450/85/3 // СПС «КонсультантПлюс».

Учитывая современное состояние действующего российского законодательства, по ряду причин не способствующее реальной оценке ее объемов, и то количество преступлений, которое отнесено Перечнем N 23 к числу коррупционных (всего 46), следует задуматься о том, насколько велик объем сведений о преступных коррупционных проявлениях, которые не включаются в официальную уголовно-правовую статистику. А ведь от нее напрямую зависит принятие своевременных и адекватных законодательных и управленческих решений, направленных на противодействие коррупции, в том числе и в целях удержания ее на социально терпимом уровне. Практика показывает, что измерение объемов коррупционной преступности зависит не только от состояния действующего российского законодательства, но и от позиции, занимаемой гражданским обществом по отношению к сложившейся коррупционной ситуации в стране, что предопределяет возможность для выделения, так называемого, социального аспекта. При этом в сферу внимания попадает не только отношение общества к коррупции в целом, но и к наиболее опасной форме ее проявления — преступной коррупции <24>. ——————————— <24> См.: Гаухман Л. Коррупция и коррупционное преступление // Законность. 2000. N 6. С. 6.

Известно, что коррупция представляет собой сложный социальный феномен и социально-политический феномен, который был порожден самим обществом. Об этом свидетельствует выполнение коррупцией целого ряда социальных функций и возникновение определенных правил игры, к которым можно отнести упрощение принятия управленческих решений на различных уровнях власти, зачастую связанное с нарушением действующего законодательства, осуществляемое посредством имеющихся неформальных связей между субъектами коррупционных отношений, сложившиеся между ними обычаи, т. е. определенное поведение, обусловленная «такса» за оказываемые «услуги» <25>. ——————————— <25> См.: Казаченкова О. В. Коррупция как системная угроза национальной безопасности: проблемы противодействия и ликвидации // Административное и муниципальное право. 2010. N 1. С. 22.

Действительно, бизнесмены и предприниматели (представители бизнес-сообщества), а зачастую и граждане, не имеющие отношения к бизнесу, вполне терпимо относятся к фактам коррупции среди служащих органов государственной власти и управления. Более того, большинство считает, что с помощью коррупции можно добиться решения многих возникающих проблем <26>. В результате любой сколько-нибудь серьезный вопрос качественно и в срок можно решить только в рамках той или иной коррупционной схемы, как правило, с помощью взяток. Об этом свидетельствуют данные социологического опроса, по итогам которого 28,6% респондентов признались в решении проблем при помощи взяток с работниками поликлиник или больниц, 20,3% — сотрудниками ГИБДД, 14,5% — сотрудниками государственных учреждений, 7,4% — работниками детских садов, 7,1% — представителями вузов, 6,7% — представителями средних школ <27>. ——————————— <26> См.: Евстифеев В. В., Куракин А. В., Марьян А. В. Проблемы противодействия коррупции в системе государственной службы // Административное и муниципальное право. 2010. N 4. С. 33. <27> См.: Макаров А. А., Чупров В. М. Административно-правовые и экономические проблемы противодействия коррупции в органах власти и управления // Административное и муниципальное право. 2010. N 6. С. 50.

В то же время значительная часть россиян (44%) по-прежнему относит коррупцию и бюрократизм к числу наиболее значимых проблем, требующих разрешения <28>, поскольку на себе ощущают ущемление своих прав и свобод, что неминуемо ставит правовую защиту прав граждан от их имущественного положения и тем самым влечет увеличение имущественного неравенства и рост социальной незащищенности населения. ——————————— <28> См.: Чего боятся россияне? Пресс-выпуск ВЦИОМ. 2010. N 1574.

Таким образом, в настоящее время в обществе сложилась ситуация, при которой, с одной стороны, создался достаточно широкий и многочисленный слой граждан, заинтересованных в сохранении основанных на коррупции отношений, с другой — все большая часть граждан испытывает на себе пагубные последствия коррупции. Осуждая коррупцию как противоправное явление в системе государственной и иной службы, общество, тем не менее, продолжает расценивать ее как естественные человеческие отношения. Потому как в сознании граждан коррупция воспринимается не столько как правонарушение, сколько как «норма поведения», которая зачастую полностью устраивает и используется обеими сторонами коррупционной «сделки». Тем более в ситуации, когда в ней просматриваются признаки коррупционного преступления, при совершении которого в большинстве случаев нет «потерпевших», заинтересованных в сообщении об этом правонарушении в компетентные правоохранительные органы с целью уголовного преследования виновных и восстановления социальной справедливости, чему, как известно, предшествуют регистрация преступления и постановка его на учет. А есть лишь заинтересованность сторон в сокрытии от правосудия успешно проведенной «комбинации», имеющей, как правило, негативные для общества и государства последствия. То есть идеологические установки во многом определяют уровень коррупции, которая совсем не обязательно должна совпадать с границей юридического определения этого противоправного поведения. Следовательно, именно взаимная выгода участников преступной коррупционной «сделки», направленная на придание ей латентных свойств, и является одним из ключевых факторов, препятствующих полноценному отражению в системе уголовно-правовой статистики сведений о преступных коррупционных проявлениях. Очевидно, что измерение объемов коррупционной преступности представляет собой элемент государственной антикоррупционной стратегии, способствующий оценке ее уровня в стране и выявлению сфер повышенного коррупционного риска, в которых уровень преступной коррупции наиболее высок и должен рассматриваться как приоритетная проблема. Регулярные обследования уровня этого социально опасного явления служат источником данных о фактах, порождающих преступную коррупцию, и помогают выработать адекватные антикоррупционные меры, в том числе уголовно-правового характера. К ним, в частности, следует отнести усиление мер уголовной ответственности за коммерческий подкуп, дачу и получение взятки путем установления штрафов в размере до стократной суммы коммерческого подкупа или взятки, а также введения в качестве отдельного самостоятельного состава, предусматривающего ответственность за посредничество во взяточничестве <29>. ——————————— <29> См.: ФЗ от 4 мая 2011 г. N 97-ФЗ // Российская газета. 06.05.2011.

Однако предпринимаемых лишь одним государством для этого усилий явно недостаточно — необходимо использовать в этой сфере деятельности все институты гражданского общества, поскольку от непосредственного участия самих граждан зависит очень многое. И прежде всего, это касается тех, кому пришлось столкнуться с фактами вымогательства взятки со стороны государственных служащих. Тех, кто был вынужден дать взятку, чтобы получить услугу, которая и так полагается им по закону. А по оценкам международных организаций, число российских граждан, ставших невольными участниками коррупционной сделки, в настоящее время составляет 29% <30>. ——————————— <30> См.: Исследование ТИ «Барометр мировой коррупции» в июне 2009 г. // URL: http://www. transparency. org. ru/.

Полагаем, что именно сложившееся в обществе примирительное отношение к коррупции и является основным препятствием при определении реальных объемов наиболее опасных форм ее проявления. Решение задачи по коренному перелому общественных стереотипов сознания и формированию в обществе атмосферы жесткого неприятия коррупции должно обеспечиваться путем планомерного повышения правовой культуры населения: каждый российский гражданин должен четко знать, что от его поведения зависит рост всеобщего благосостояния. Причем антикоррупционное воспитание должно начинаться еще в школе, где детей должны учить противостоять коррупционерам и, в частности, вымогателям взяток. Подрастающему поколению необходимо объяснять, в чем заключается опасность коррупционного поведения и пагубные последствия коррупции. Следует определять дозволенные законом пути разрешения проблем, возникающих в жизни. Было бы наивно надеяться, что такое социальное явление, как коррупция, зародившееся с момента образования первых государств и являющееся «ровесником» человеческой цивилизации, в нашем обществе будет искоренено в ближайшее время. Равно как не стоит рассчитывать на возможную выработку адекватных государственных мер, предпринимаемых с целью снижения коррупционной преступности до социально терпимого уровня, без содействия гражданского общества в определении ее истинных объемов, которые должны находить свое отражение в системе уголовно-правовой статистики.

——————————————————————