Пределы для представителя

(Мошкович М.)

(«ЭЖ-Юрист», 2009, N 10)

ПРЕДЕЛЫ ДЛЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ

М. МОШКОВИЧ

Мария Мошкович, газета «ЭЖ-Юрист».

«Ваши затраты на услуги по представлению интересов в судах могут быть возмещены за счет ответчика, и мы вам в этом поможем», — такую призывную фразу можно встретить на сайтах адвокатских и иных юридических структур. И это правда — могут быть возмещены. Вопрос только, в каком размере. По закону размер взыскиваемой с проигравшей стороны суммы расходов на оплату услуг представителя может быть ограничен судом — по критерию разумности. Определением от 02.03.2009 N 9269/08 ВАС РФ признал, что за выигранное в трех инстанциях дело против Газпромбанка при сумме иска более 600000 рублей расходы на оплату услуг представителя могут быть взысканы в размере 12000 рублей. Разумно ли это?

И дело здесь, в общем-то, даже не в сумме иска. Объем работы, которую должен проделать представитель, никак не зависит от суммы, которую истец рассчитывает получить в случае выигрыша. И даже если результатом будет проигрыш, представителю все равно придется платить — его услуги состоят в юридическом сопровождении дела.

По самым скромным московским расценкам (а дело разбиралось именно в Москве) рассмотрение дела в первой инстанции стоит никак не меньше 50000 рублей.

Спор с ОАО «Газпромбанк» был совсем не простым. Убытки, понесенные заявительницей (владелицей акций ОАО «Газпром»), стали следствием неправомерных действий работников организации (ЗАО «ДТК «Корона Плюс»), которой банк, являвшийся депозитарием акционеров ОАО «Газпром», поручил осуществлять депозитарное обслуживание. Поскольку эта организация, заключая договор с акционерами, действовала от имени и по поручению ОАО «Газпромбанк», последний и был признан надлежащим ответчиком по иску.

Газпромбанк пытался заявить об истечении срока исковой давности — по его мнению, его следовало отсчитывать с 1998 года, когда истица была признана потерпевшей в рамках уголовного дела. Однако суды отклонили и эти возражения, указав, что предъявление иска к депозитарию стало возможным после установления факта совершения работниками ЗАО уголовного преступления (т. е. с момента вступления приговора в законную силу в 2004 году).

Учитывая все вышеизложенное, сумма в 100000 рублей, которую истица уплатила представителям за оказание правовой помощи при рассмотрении ее требования (первая инстанция, апелляция и кассация), выглядит вполне реально и разумно. Ее-то заявительница и пыталась взыскать с ответчика после выигрыша, а присудили ей только 12000 рублей…

Также не следует забывать, что с иском о взыскании расходов обычно принято обращаться уже после вынесения решения по основному делу. Ведь включение суммы расходов на оплату услуг представителя в состав исковых требований увеличит размер госпошлины за подачу иска (при подаче исковых заявлений имущественного характера она исчисляется в зависимости от суммы иска), а без уверенности в выигрыше это делать неразумно. Следовательно, за представительство в судебном процессе по взысканию расходов снова придется платить. А ведь возможно еще и исполнительное производство, если должник не захочет отдать деньги добровольно…

Представительство в суде — услуга весьма распространенная в цивилизованных странах, где люди воспринимают разрешение споров в судебном порядке как нормальное явление. И конечно, мало кто рискует представлять свои интересы сам — правосудие штука сложная.

Наша страна тоже хочет быть цивилизованной. И поэтому у нас постоянно раздаются призывы как к гражданам, так и к организациям повышать правовую культуру и переносить разрешение конфликтных ситуаций в зал суда. И это правильно. Но граждане пока смотрят в сторону суда с недоверием. Причин тому много: судебная волокита, коррупция, сомнения в справедливости и беспристрастности судебного разбирательства и т. д. В ряду этих причин, безусловно, во весь рост стоит и вопрос чисто экономический — судиться дорого. Эту роскошь могут позволить себе не каждый гражданин и не каждая организация, особенно в период кризиса.

Можно, конечно, вообще обойтись без услуг адвоката — но в таком случае есть риск потеряться в дебрях юриспруденции и ничего не добиться, не говоря уже о колоссальной потере времени и сил. Можно выбирать представителей из тех, кто берет подешевле, рискуя проиграть в качестве услуг.

Но даже если кто-то может позволить себе достойного адвоката, ему следует заранее готовиться к тому, что расходы удастся возместить только за счет выигранной суммы — такой вывод можно сделать из комментируемого Определения Высшего Арбитражного Суда РФ. А если иск неимущественного характера — тогда за свой счет.

* * *

Согласно п. 3 информационного письма Президиума ВАС РФ от 05.12.2007 N 121 «Обзор судебной практики по вопросам, связанным с распределением между сторонами судебных расходов на оплату услуг адвокатов и иных лиц, выступающих в качестве представителей в арбитражных судах» разумный размер понесенных стороной расходов применительно к соответствующей категории дел определяется с учетом оценки, в частности, объема и сложности выполненной представителем работы, времени, которое мог бы затратить на подготовку материалов квалифицированный специалист, продолжительности рассмотрения дела, стоимости оплаты услуг адвокатов по аналогичным делам.

Те же критерии приведены и в п. 20 информационного письма Президиума ВАС РФ от 13.08.2004 N 82 «О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации».

Спорить с разъяснениями ВАС РФ сложно — рекомендации вполне логичны. Действительно, даже проигравшая сторона не должна страдать из-за того, что победитель обратился к самому высокооплачиваемому адвокату и заплатил ему баснословные суммы. Практику нужно учитывать. Вот только непонятно — какой же практикой руководствовались судьи в данном случае?

ФАС МО (Постановление от 11.01.2009 N КГ-А40/12322-08) нашел правомерным вывод суда первой инстанции о снижении размера заявленных требований до 12000 рублей по причине незначительной сложности спора (!). Судьи ВАС РФ решили, что сумма, равная 12000 рублей, соответствует сложившейся практике взыскания расходов по оплате услуг представителей по аналогичным делам.

Практике взыскания — да, может быть, и соответствует. Но никак не практике оплаты услуг адвокатов — достаточно заглянуть в Интернет, чтобы понять, что 12000 рублей в Москве не хватит на оплату даже одной инстанции у самого непритязательного представителя.

В чем бы ни была причина такого отношения к взысканию судебных расходов, вывод можно сделать однозначный: оно никак не стимулирует граждан защищать свои интересы в суде. Моральное удовлетворение от выигрыша, конечно, приятно, но мало кто согласится его оплачивать за свой счет. Поэтому, наверное, назрела необходимость законодательного регулирования расчета сумм, взыскиваемых за оплату услуг судебных представителей. Чтобы заявители как можно более точно знали, на что они могут рассчитывать, а на что нет…

——————————————————————

Интервью: Адвокатов убивают, им угрожают, их берут в заложники (интервью с вице-президентом Федеральной палаты адвокатов России, президентом Адвокатской палаты Московской области А. П. Галогановым)

(«Юрист», 2009, N 3)

АДВОКАТОВ УБИВАЮТ, ИМ УГРОЖАЮТ, ИХ БЕРУТ В ЗАЛОЖНИКИ

ИНТЕРВЬЮ С ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТОМ ФЕДЕРАЛЬНОЙ ПАЛАТЫ АДВОКАТОВ

РОССИИ, ПРЕЗИДЕНТОМ АДВОКАТСКОЙ ПАЛАТЫ МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ

А. П. ГАЛОГАНОВЫМ

А. П. Галоганов родился 28 января 1954 г.

В 1979 г. окончил Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова.

С 1979 г. в адвокатуре. Стажер, адвокат Воскресенской, Раменской юридических консультаций.

В 1986 — 1988 гг. — заведующий Воскресенской юридической консультацией, член Президиума Московской областной коллегии адвокатов.

С 1988 г. — Председатель Президиума МОКА.

С 2002 г. — президент Адвокатской палаты Московской области.

С 2003 г. — член Совета ФПА.

Один из инициаторов создания Союза адвокатов СССР, Федерального союза адвокатов России (ФСАР). Президент ФСАР.

Награжден медалью «В память 850-летия Москвы», медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, медалью «200 лет Министерству юстиции Российской Федерации», Золотой медалью им. Ф. Н. Плевако. Почетный адвокат России. Первый Почетный гражданин Погарского района Брянской области.

— Алексей Павлович, как Вы оцениваете состояние адвокатского сообщества в современной России?

— Состояние адвокатуры в современной России соответствует уровню развития российского общества — и экономическому, и политическому. Не могу сказать, что на данный момент мы можем серьезно озадачиваться состоянием дел в адвокатуре, работаем в обычном режиме, присутствуют те же экономические и финансовые сложности, характерные для России сейчас. Тем не менее адвокатура всегда жила, жива и жить будет, так как является инструментом и институтом гражданского общества, необходима обществу.

Думаю, что в ближайшее время адвокатуру не ожидают какие-либо серьезные потрясения: наоборот укрепляются авторитет и позиции адвокатуры, укрепляется законодательная база путем внесения поправок. У нас есть Закон, по которому мы работаем, есть свои задачи, цели. Стараемся их добросовестно выполнять.

— Сравнительно недавно было совершено убийство адвоката С. Ю. Маркелова. Какова причина подобных событий, и как с ними бороться?

— Этот вопрос нас очень волнует. Несмотря на то что мы работаем в обычном режиме, проблем, конечно же, много. Возникают проблемы, связанные с добросовестной работой адвокатов, возникают проблемы, которых раньше не было, — угрозы по отношению к адвокатам, многочисленные убийства.

Сейчас, к сожалению, такая ситуация стала привычной: адвокатов убивают, им угрожают, их берут в заложники; выбивают адвокатов из процессов. Это связано с развитием нашего общества: адвокатура не может оставаться в стороне от происходящих в стране процессов. Если возникают экономические проблемы, происходит передел собственности, то, естественно, это касается и адвокатов, которые на первом рубеже защищают права и собственность.

Случай с Маркеловым ужасающий и вопиющий, но у нас есть и другие примеры, к сожалению. С 2004 г. по прошлый год не могли раскрыть убийство адвоката в Астраханской области. Заказчиком убийства оказался чиновник МВД. Несколько лет назад убили адвоката нашей московской палаты. У него была генеральная доверенность на ведение дел клиента, а клиент обладал огромным имуществом — землей, недвижимостью. Сотрудники милиции, работающие на другую сторону, отследили его от арбитражного суда, посадили в машину, привезли в одно из заброшенных зданий г. Королева в наручниках, где заставили подписать генеральную доверенность, отказаться от этой собственности. Адвокат не мог думать о таком риске, когда принимал решение защищать своего клиента, о том, что не нужно было брать на себя доверенность, так как сам этот факт повлек за собой опасность. Адвокат был религиозным человеком, попросил их снять наручники, чтобы помолиться перед смертью, и пытался бежать. И его застрелили. Убийц осудили на длительный срок. Раньше не было борьбы за собственность: не было таких лакомых кусков у клиентов. Поэтому когда адвокат на первом рубеже ведет подобные дела, другая сторона может быть недовольна. И таких примеров много, к сожалению. Надеюсь, рано или поздно эта ситуация пройдет, но пока процесс затягивается…

— Как поступать клиентам адвокатов, которые недовольны качеством оказываемых им услуг, профессионализмом адвокатов?

— Так как я возглавляю одну из крупнейших палат адвокатского сообщества России — Адвокатскую палату Московской области, могу обоснованно заявить, что приходит много жалоб на некачественную работу, на финансовые взаимоотношения клиента с адвокатами. Зачастую адвокаты действительно недобросовестно выполняют свою работу. Чем это вызвано? К сожалению, в адвокатуру приходят не только добросовестные, порядочные люди. К тем, кого мы готовим в университете, меньше нареканий — они выращены нами. Те, кто приходит из органов, чаще из МВД, мягко говоря, немного испорченные. Сегодня адвокатская публика достаточно разношерстная — бывшие работники милиции, прокуратуры, судов, других органов…

Не могу сказать, что эта ситуация носит постоянный характер, но имеет место быть. У нас есть квалификационная комиссия, которая рассматривает каждый случай индивидуально — наказываем; там, где нужно, исключаем из адвокатской палаты.

Существует много вузов, большое количество выпускников. Приходят молодые люди, их приходится обучать, ведь оказывать помощь гражданам, не будучи к этому готовым, ни в коем случае нельзя. Раньше юристов готовили два-три вуза, сейчас намного больше. Сегодня в некоторых вузах гражданскому праву уделяется 150 часов за весь период обучения: какого качества специалист получится из такого студента, если он практически не изучал гражданское право? То же касается и других дисциплин. Негативные процессы, происходящие в нашей стране, коснулись и сферы образования.

По недавней статистике, только в Москве и Московской области существует 200 — 215 юридических факультетов. И даже в совхозах и колхозах были филиалы вузов. И мы должны брать выпускников, окончивших подобные образовательные учреждения. Но даже если ты сдал экзамен, то консультирование и ведение дел требует профессиональной подготовки. Это наша беда, с которой мы боремся и бороться будем.

Учим наших коллег. Процесс обучения выстроен достаточно хорошо в адвокатуре. При Академии адвокатуры и нотариата Российской Федерации есть специальный курс переподготовки. Федеральная палата приняла программы о профессиональной переподготовке всех адвокатов, особенно молодых специалистов. В Палате проходят специальные семинары для адвокатуры.

— Что бы Вы посоветовали коммерческим организациям, обращающимся к адвокатам, а также простым гражданам в плане поиска хорошего адвоката?

— Многие известные адвокаты выступают на радио и телевидении. Но я бы не советовал серьезно относиться к рекламе. Удивляет реклама в объявлениях — практически на грани фола — с гарантией результатов по уголовным и гражданским делам, выбиванию долгов. Адвокатам, которые дают подобные объявления, нужно верить меньше.

Я бы рекомендовал обращаться в адвокатскую палату или в коллегии адвокатов. Мы знаем своих адвокатов, и здесь практически не бывает ошибок. Найти со стороны профессионала какой-то узкой отрасли законодательства, например специалиста по авторскому праву, практически невозможно. У нас есть свои информационные сайты. Мы подбираем по принципу профессионализма надежных специалистов. Не надо доверяться рекламе. Уважающий себя адвокат никогда не рекламирует свою деятельность. Вы не найдете рекламы Семена Львовича Арии. Но тем не менее у него есть свои клиенты и всегда будут.

— В США существуют ограничения по рекламе юридических услуг. Стоит ли в России вводить подобную практику?

— Хотя бы на уровне рекомендаций это стоит сделать. Мы занимались этим вопросом, и вопрос этот серьезный. Я согласен, что адвокат не должен рекламировать свою деятельность, тем более в таких непривлекательных формах. Возможно, за подобные деяния стоит лишать адвокатского статуса, привлекать к дисциплинарной ответственности.

Удивляют и визитные карточки некоторых адвокатов: на них изображен герб Министерства юстиции, например. Мы прекрасно знаем, что адвокатура никакого отношения к Министерству юстиции не имеет, она не состоит в его структурном подразделении.

Вызывают изумление и названия компаний — «Коллегия адвокатов», «Гарантия», «Архонт» и так далее: в самих названиях содержится уверенность в решении судебных и других вопросов. Но адвокат не может и не должен гарантировать результаты по делам, поскольку не выносит приговор и решение. Нужно строже подходить к этим вопросам.

Сейчас адвокатура более разношерстная. Старая гвардия никогда такого не допускает. Еще пример: адвокат пришел из милиции, на визитной карточке он в форме генерал-майора. Есть коллегия адвокатов, которая носит имя генерала такого-то. Разве это этично? Да, мы уважаем память этого генерала, он был достойным человеком. Но как связаны генерал и коллегия? Думаю, в ближайшее время мы обозначим эти вопросы перед Федеральной палатой.

— Что Вы думаете по поводу деятельности Профсоюза адвокатов, Гильдии адвокатов?

— Профсоюз адвокатов — это особый случай. Я с большим уважением отношусь к тем лицам, которые его создали. Наверное, там занимаются нужной работой. Но разве сама адвокатская структура, сама Коллегия адвокатов — это не профсоюз? Закон обязывает нас заниматься адвокатскими делами, в случае если права адвокатов нарушаются. В адвокатуре были профсоюзы в советские времена. Я возглавлял профсоюзную организацию Воскресенского суда. Были даже конкурсы на лучшую юридическую консультацию… Что можно было считать критерием качества — количество проведенных уголовных дел? Откровенно говоря, в советские времена мы скептически относились к профсоюзам.

Федеральная палата адвокатов — самозанятая организация, которая добровольно занимается внутрикорпоративными вопросами, и у нас демократия всегда была на очень высоком уровне. Что могут рассматривать профсоюзы: споры адвокатов с руководством структурных подразделений, руководством коллегий, адвокатской палаты? Но ведь и сейчас возникают такие вопросы, и необязательно их решать через профсоюзы. Сегодня с их стороны я не вижу какой-либо активной деятельности и отношусь, повторю, не без скептицизма к этим организациям.

Что касается добровольных адвокатских объединений, таких, как Федеральный союз, Гильдия, Ассоциация адвокатов Поволжья, и других, то они имеют право на существование, если перед ними стоят какие-то задачи. Есть Ассоциация адвокатов Юга России, наверное, это правильно: при объединении всех южных палат легче решать вопросы региона, проводить занятия, встречи адвокатов. Все зависит от целей и задач подобных объединений. Я сам возглавляю одну из добровольных организаций — Федеральный союз адвокатов. Находим свою нишу.

Хуже будет, если адвокатские объединения начнут дублировать деятельность Федеральной палаты, у которой ее цели и задачи предусмотрены Законом. Надо искать свою нишу в этой деятельности. Те же Гильдия адвокатов и Федеральный совет адвокатов… Проходили выборы в Казахстане, в Приднепровской Республике. Они обращаются к общественному ведению — Федеральная палата не может этим заниматься. Адвокаты — люди, востребованные как независимые, как профессиональные… Очень достойно проявили себя на выборах. Мы получали благодарность за нашу общественную деятельность. Если адвокат живет не только профессиональными делами, но еще и какими-то общественными интересами, это только на пользу.

— Какую позицию Федеральная палата будет занимать по отношению к госструктурам и институтам гражданского общества?

— Адвокатура — это не государственная и не общественная организация. Мы ближе к церкви… Место адвокатуры еще не определено государством. Ни к одной организации, существующей ныне в России, мы и близко не относимся. Может быть, мы ближе к религиозным организациям. Но от религиозных организаций отличаемся тем, что выполняем не религиозно значимую функцию — защищаем права человека. К священнику идут на исповедь, а к нам также приходят с интимными вопросами, по которым мы не имеем права разглашать тайну.

Мы также близки и к государству: мы должны защищать права людей, вести процесс по уголовным делам. Думаю, что в будущем мы определим понятие адвокатуры и впишемся в государственную структуру. Если государству нужно, оно нас приближает… или отдаляет. На примере пенсий: адвокаты получают мизерные пенсии, хотя в процессе без адвоката нельзя, и, защищая человека, мы также защищаем гражданское общество и выполняем функцию защиты человека на конституционном уровне. Это интересный вопрос.

Во всех странах адвокатура занимала и занимает свое место. Мы не претендуем на какие-то авторитетные позиции — мы не суд и не прокуратура. Но авторитет адвокатуры в России должен быть выше, ведь в других странах этот авторитет весьма значителен. И со стороны государства отношение к адвокатуре должно быть более уважительным. Читал интервью с одним чиновником по поводу привлечения к уголовной ответственности следователей и прокуроров, он говорит: у правоохранительных органов много иммунитета, этим пользуются прокуроры, следователи и… даже адвокаты. Последнее заявление очень серьезно задевает нас, потому как возбудить уголовное дело в отношении адвоката гораздо легче, чем в отношении следователя и прокурора, и гораздо чаще возникает неприязнь к адвокату по поводу конкретных дел. Это может носить и заказной характер.

Авторитет адвокатуры должен расти. Федеральная палата адвокатов уже заняла свое место: ее представители есть в Конституционном Суде, они участвуют в законотворческой комиссии при Правительстве, представителей палаты приглашают в Министерство юстиции. Она завоевывает свой авторитет, и со временем он должен быть еще выше. Думаю, палата должна стать связующим звеном между адвокатами, государством и адвокатскими объединениями. Повышению авторитета палаты способствует авторитет и нашего президента Евгения Васильевича Семеняко, других ее лидеров.

Положение адвоката и его иммунитет должны быть выше, и к этому надо относиться серьезно. Если мы не защитим адвоката, если не будет какой-то гарантии его деятельности, то тогда мы не защитим и гражданина, против которого государство выдвигает обвинения. А в роли этого гражданина может оказаться любое должностное лицо, любой чиновник. Нужно думать о том, что может быть дальше.

— Как адвокату вести себя в сложных ситуациях: в случае угроз, применения насилия по отношению к нему?

— Адвокат — это в первую очередь мужественный человек. Четыре составляющих в профессиональной деятельности адвоката: человечность, порядочность, честность, профессионализм.

Адвокат должен быть и психологом, и социологом, и даже психиатром, и советчиком, адвокатская профессия уникальна. Мужество не должно покидать адвоката ни на день. Ведя процесс, мы боремся зачастую с государством, с госструктурами. И здесь без мужества ничего у нас не получится. Трусливый адвокат не сможет защитить своего клиента. Когда я выступал на радиостанции, туда позвонил мужчина, который обратился к адвокату за помощью в борьбе с администрацией города. Тот ему отказал: вы хотите, чтобы меня выжили? Нет, адвокат должен помогать всем. Кого-то испугаешься, где-то дрогнешь, что-то не сделаешь, предашь своего клиента — это останется на всю жизнь.

В наше время адвокат должен быть неравнодушным и спокойным. Ведь на жизненном адвокатском пути будет столько поражений, неудач… и гораздо меньше побед. Нужно честно делать свое дело, добиваться результатов. Сегодня финансовый кризис коснулся и адвокатуры: и как граждан, и в плане финансовых отношений с клиентами, которые либо отказываются от постоянного обслуживания, либо снижают гонорары. Сейчас увеличивается объем бесплатной работы — людей сокращают, они идут к нам. Словом, легкой жизни у адвокатов никогда не было.

— Насколько сейчас снизились гонорары?

— Приблизительно на 30 процентов. Увеличилось количество и тех людей, которые вообще не могут заплатить. У нас в палате есть специальный фонд, куда адвокаты отчисляют деньги. Думаю, кризис мы переживем. И раньше было много трудностей — и в досоветское, и в советское время. У меня есть сборник отчетов присяжной адвокатуры за многие годы: прошло двести лет — все те же проблемы у адвокатов и адвокатуры.

— Благодарю.

Беседовал

А. А.Оводов

——————————————————————