Статья посвящена проблемам адвокатской практики в Узбекистане. Автор статьи описывает положение адвокатского сообщества в Узбекистане, которое, по мнению автора, оказалось в правовом тупике. Есть ли выход? Он, конечно же, есть, утверждает автор, но достаточно болезненный и к тому же требующий очень длительного времени. К тому же решение во многом зависит от Министерства юстиции РУз, которое должно найти силы признать нелегитимность учредительной конференции и отказать в регистрации новой профессиональной общественной структуры.
Вместо предисловия
«В один из моих выездов в Узбекистан прокурор, сидевший со мной в процессе, рассказал мне, как его недавно послали на плановую ревизию в прокуратуру одного из горных районов. — Ну, первую половину дня я смотрел дела у них в прокуратуре, проверял учет, статистику. А обедать райпрокурор, как водится, пригласил к себе домой. Отказаться нельзя — оскорбишь. Пришли к нему, разулись, сели, беседуем. Женщины заранее накрыли на стол, но шашлык из уважения к гостю делают при мне. Человек во дворе зарезал молодого барашка, разделал, приготовил, положил мясо на мангал, помахал флажком, с поклоном подал, ушел. Запах дивный! — Пригласить надо бы человека к столу, угостить, — говорю я. — Нет, — отвечает прокурор, — его на кухне покормят. — А кто это? — спрашиваю. — Это местный адвокат» <1>. ——————————— <1> Ария С. Л. Мозаика. Записки адвоката. Речи. М.: Де юре, 2000. С. 138.
…Примечательный диалог, оценивать можно по-разному. Конечно, хотелось, чтобы этот трагикомический образ остался в истории адвокатуры Узбекистана. Только вот думается, что после 12 сентября 2008 г. эта картинка станет обыденностью нашего бытия, а возможно, и профессиональной практики… Когда в 2000 — 2001 гг. адвокатами г. Ташкент и Карши с целью обеспечения внутренней и организационной независимости, повышения уровня профессиональной репутации в глазах международного адвокатского сообщества и смежных юридических профессий, выкристаллизовывания как института гражданского общества инициировалась реформа адвокатуры, на нее возлагались большие и обоснованные надежды. Ради этих грядущих позитивных изменений, вопреки противодействию органов юстиции и несмотря на пассивность большинства адвокатов (если не сказать противостояния отдельных руководителей областных территориальных отделений Ассоциации адвокатов Узбекистана), группа адвокатов принципиально продвигала идею самостоятельности адвокатуры в правовой системе, усиленно работала на нее, отстаивая, доказывая исследовательскими проектами и академическими работами. Ведь замечательно было сказано, что «адвокатура как a priori социально активная часть общества не может позволить себе плестись в его хвосте» <2>, и на этом пути активной позиции и развития адвокатское сообщество Узбекистана медленно, но уверенно разбивало негативный образ адвокатуры, в немалой степени навязанный исполнительной властью, прежде всего органами юстиции. Именно в эти годы адвокатское сообщество Узбекистана добилось определенных результатов, которыми по праву может гордиться адвокатура любой страны СНГ <3>. ——————————— <2> Воробьев А. В., Еньков А. Л., Силков П. Ю., Тихонравов Ю. В. «ДЕЛО ЙУКОСА» как зеркало русской адвокатуры (комплексное исследование в защиту российской адвокатуры и правосудия). М., 2008. С. 36. <3> См.: Адвокатура Узбекистана: содействие в реформировании. Ташкент: Мир экономики и права, 2002; Современное состояние адвокатуры в странах Центральной Азии: проблемы и перспективы. Ташкент: Консаудитинформ, 2003; Страны Центральной Азии и Россия: проблемы имплементации международных норм в законодательство об адвокатуре: Материалы международной конференции Фонда им. Конрада Аденауэра при партнерстве проекта «Центр повышения квалификации адвокатов», 30 — 31 марта 2004 г. Ташкент, 2004; Корпоративная адвокатура: Курс лекций для учебной сессии. Ташкент: Консаудитинформ, 2004; Каталог «Реестр адвокатов гор. Ташкента». Ташкент: Консаудитинформ, 2004; Адвокатская деятельность в Республике Узбекистан: Учебник: В 2 томах. Ташкент: Консаудитинформ, 2007.
К сожалению, общий итог ее реформы стал иным — 27 мая 2008 г. и 12 сентября 2008 г. адвокатура Узбекистана в своем развитии была отброшена на 10 — 15 лет назад. Госаппарат организационно нейтрализовал адвокатуру <4>, в Узбекистане теперь — Генеральный адвокат <5>, и уж скоро огосударствление по форме и по содержанию постепенно превратит рядового адвоката в чиновника от юстиции — в государственного адвоката-служащего <6>. ——————————— <4> В Интернете мы нашли более чем подходящие слова происходящему. См., например: Плевако мы хотели на Кони… URL: http://www. uzmetronom. com/2008/09/12/. <5> Этот образ был впервые введен в научный оборот в книге «ДЕЛО ЙУКОСА» как зеркало русской адвокатуры». С. 798. Ее авторы пишут: «…он превращается в тень «генерального адвоката» — полное соответствие генерального прокурора или иного руководящего чиновника. Закономерно, таким образом, что на данную роль, на пост «генерального адвоката» и будет претендовать какой-нибудь важный отставной чиновник». <6> Такие тенденции отмечены проф. С. А. Пашиным в экспертном заключении по Указу Президента Республики Узбекистан от 1 мая 2008 г. «О мерах по дальнейшему реформированию института адвокатуры в Республике Узбекистан» и Постановлению Кабинета Министров Республики Узбекистан от 27 мая 2008 г. «Об организации деятельности Палаты адвокатов Республики Узбекистан» // Реформа системы уголовного правосудия в странах Центральной Азии: реальность вне деклараций и обещаний: Материалы встречи LPRC. Варшава, 29 сентября 2008 г. С. 94.
Неизвестно, сколько понадобится времени, чтобы люди, способствовавшие такому развитию событий, такому уничижению адвокатуры <7>, осознали, какой глубочайший удар они нанесли по сути правозащиты и правосудию в целом: ——————————— <7> Среди них чиновники от исполнительной власти, депутаты, представители демократических институтов и академической науки, конечно же, «государственно мыслящие» адвокаты. См.: Волосевич А. Узбекистан: адвокатской вольнице приходит конец. URL: http://www. ferghana. ru/article. php? id=5875&PHPSESSID;=5a674d69be4ba0f8a73365be33763234.
а) «если общество заинтересовано в том, чтобы в нем был правовой порядок, а не хаос произвола властей, оно должно быть заинтересовано и в том, чтобы существовала независимая от властей правозащита, критикующая власти и убеждающая их в ограничении своей карательной активности»: наше общество, как оказалось, не было заинтересовано в таком правопорядке — это во-первых; б) «…единственной альтернативой правоохраны является правозащита — независимый от властей институт, следящий за тем, чтобы власти не преступали ими самими установленных императивов»: во-вторых, власть, и неудивительно, что в лице министерства юстиции, нарушив эти императивы, преступила также и нравственность. Думается, что весь спектакль с проведением учредительной конференции по созданию Палаты адвокатов Узбекистана ярко высветил «момент истины» в отношении органов юстиции к адвокатуре; в) «…правозащита является делом тех, кто не имеет отношения к власти… как и во всех странах с развитой судебной системой, эту роль выполняет адвокатура…» <8>: в-третьих, отныне адвокатура станет как никогда приближенной и угодной власти. Да, адвокатура Узбекистана была заражена вирусом стряпничества, процент безликой и безразличной массы среди адвокатов часто подавлял инициативу <9>, но теперь она окончательно низвержена. ——————————— <8> Воробьев А. В., Поляков А. В., Тихонравов Ю. В. Теория адвокатуры. М.: Изд-во «Грантъ», 2002. С. 24, 31. <9> Вспомним профессора Ю. Афанасьева с его ставшим знаменитым выражением о «послушном большинстве».
Адвокатское сообщество Узбекистана в абсурднейшем положении, в правовом тупике. Есть ли выход? Он конечно же есть, но достаточно болезненный и к тому же требующий очень длительного времени. К тому же решение во многом зависит от Министерства юстиции РУз, которое должно найти силы признать нелегитимность учредительной конференции и отказать в регистрации новой профессиональной общественной структуры. Данная статья — постфактум-мнение автора о ситуации. У адвоката, как верно замечено, нет иных средств и орудий, кроме как устное или письменное слово <10>, но если на практике слово обращено к противной стороне, то в данном случае хотелось бы в первую очередь быть услышанным прогрессивно мыслящими студентами юридических вузов, молодыми адвокатами, которым, возможно, через десятилетия удастся переломить бюрократическую систему и достойно завершить начатую в 2000 г. реформу, добившись наконец-то независимости адвокатуры и ее уважения в обществе. ——————————— <10> См.: Воробьев А. В., Поляков А. В., Тихонравов Ю. В. Теория адвокатуры. С. 47.
В Узбекистане давно ведется реформирование судебно-правовой системы, осуществляется административная реформа. Адвокатура, являющаяся составной частью правосудия, не могла быть в стороне от процессов ее либерализации. Имевшие место с 2000 г. многочисленные мероприятия по реформированию адвокатуры были в основном инициированы Ассоциацией адвокатов Узбекистана либо Ташкентским городским территориальным отделением, иногда это были идеи и предложения отдельных адвокатских формирований. Адвокатское сообщество Узбекистана накопило ценный критический и конструктивный материал по совершенствованию отраслевого законодательства, в том числе законодательства об адвокатуре. Требовались лишь кардинальные нормативные решения, которые бы подвигнули и повлияли на системные изменения института адвокатуры. Одним из таких решений стал Указ Президента Республики Узбекистан от 1 мая 2008 г. «О мерах по дальнейшему реформированию института адвокатуры в Республике Узбекистан». Указ Президента РУз имел очень весомый и позитивный общественный резонанс, получил широкую международную поддержку и оживление среди адвокатского сообщества стран СНГ <11>. В связи с этим нельзя было допустить, чтобы такой положительный эффект был нивелирован непроработанностью или ошибками отдельных исполнительных действий структур, причастных к его реализации. Это решение Президента имело не только серьезное правовое значение для судебно-правовой реформы, но и являлось важным аспектом в рамках либерализации политической и экономической системы страны. В Указе очень четко были расставлены акценты по приоритетным направлениям совершенствования адвокатуры: ——————————— <11> См., например: Середньоазiйський орieнтир для побудови адвокатури захiдноeвропейського типу. URL: http://www. cay. org. ua/ua/1/0/5/index. html. Резюме этой оценки не приходится переводить: «Сподiваeмося, що запропонованi в Узбекистанi шляхи реформування адвокатури зможуть стати певним орieнтиром при створеннi eвропейськоi моделi адвокатури в Украiнi». См. также: Пашин С. А. Указ. соч. С. 93 — 98; Канафин Д. К. Экспертное заключение по Указу Президента Республики Узбекистан от 1 мая 2008 г. «О мерах по дальнейшему реформированию института адвокатуры в Республике Узбекистан» и Постановлению Кабинета Министров Республики Узбекистан от 27 мая 2008 г. «Об организации деятельности Палаты адвокатов Республики Узбекистан» // Пашин С. А. Указ. соч. С. 98 — 106.
1) организационная независимость; 2) профессиональная компетентность; 3) самоуправляемость как института гражданского общества; 4) констатация неотъемлемости адвокатуры в системе правосудия и в эффективной защите прав и свобод человека. Одновременно в Указе была отмечена необходимость правительственных мер по надлежащей поддержке реализации намеченных целей и задач. Государственная поддержка должна была выразиться не только в мерах по внесению изменений и дополнений в законодательство, но и в организационно-финансовых мерах, которые в целом усиливают гарантии адвокатской деятельности. Итак: 1. Президент в преамбуле Указа недвусмысленно отметил, что все последующие действия и решения исполнительных властей во исполнение указа должны быть основаны на принципах конституционализма, выраженных, в частности, в: 1) праве граждан на профессиональную юридическую помощь на любой стадии судопроизводства и 2) обеспечении организационной самостоятельности адвокатуры как института гражданского общества. Эти два ключевых положения Указа являются самыми важными и долгожданными. Именно об этом часто и эмоционально говорило адвокатское сообщество на всех своих мероприятиях, именно эти аспекты были во главе практически всех предложений адвокатов: от выступлений на международных конференциях до академических публикаций. Те тезисы, которые далее упомянуты в преамбуле Указа Президента РУз, как раз либо вытекают, либо предопределяют эффективную реализацию принципа организационной независимости адвокатуры и права на профессиональную юридическую помощь. Например, высокая квалификация и компетентность специалиста, с одной стороны, исключают смысловую необходимость какого-либо организационного контроля со стороны органа юстиции, а с другой — наличие таких специалистов было всегда самым ценным в адвокатуре и определяло ее авторитет и престиж <12>. ——————————— <12> Правда, автор также убежден и в том, что высококвалифицированный специалист может также именоваться юрисконсультом, а адвоката прежде всего формирует не объем его познаний в законодательстве или большой опыт участия в судебных процессах, а два человеческих качества — принципиальность и эмоциональность, позволяющие сопереживать судьбе доверителя и отстаивать интерес, часто конфликтный с государственным. Эти два качества не даются в юридическом вузе, а воспитываются в семье.
Более того, именно в Указе Президента РУз было отмечено, что отныне важнейшей задачей деятельности Палаты адвокатов Республики Узбекистан становится не только повышение ее авторитета, но и принятие мер по защите адвокатов от преследований, ограничений и посягательств в связи с их профессиональной деятельностью; организация профессиональной подготовки и повышения квалификации адвокатов; осуществление контроля за соблюдением адвокатами законодательства и правил профессиональной этики. Последнее является прерогативой органов юстиции <13>, что в корне ошибочно, а Указом эти функциональные полномочия передаются Палате адвокатов Республики Узбекистан. ——————————— <13> См.: приложение N 2 к Постановлению Кабинета Министров РУз от 27 августа 2003 г. N 370: «…осуществляет контроль за соблюдением законодательства, регулирующего адвокатскую деятельность, правил адвокатской этики, а также за профессиональной подготовкой адвокатов» (подп. «б» п. 5 Положения о Министерстве юстиции Республики Узбекистан).
Обратим внимание, что в п. 1 Указа не просто констатировано, что «дальнейшее реформирование института адвокатуры — важнейшая задача реформ судебно-правовой системы», но и подчеркнута суть института адвокатуры и направленность ее реформирования — институт гражданского общества. Таким образом, этот институт гражданского общества получил более высокий статус доверия и соответственно вышел на новый уровень ответственности перед обществом. 2. В Указе Президента РУз дважды, как направление реформирования института адвокатуры и как задача Палаты адвокатов Республики Узбекистан, отмечена необходимость организации профессиональной подготовки и повышения квалификации адвокатов. То есть именно на адвокатуре должны лежать серьезные, очень сложные обязательства и моральный долг по реализации данной задачи, но это логически продуманное и правомерное положение Указа, так как эта задача прямо укладывается в цели преамбулы Указа — обеспечение организационной самостоятельности адвокатуры, укомплектование ее высококвалифицированными кадрами. Эти два ключевых положения Указа подчеркивают, что организационная независимость — это тяжелое бремя ответственности за внутрикорпоративное единство, дисциплину, борьбы за репутацию и компетентность, что, собственно говоря, и позволяет заслуженно стать достойной неотъемлемой частью правосудия. Адвокатура не ставила организационную независимость своей самоцелью, но адвокатское сообщество добивалось ее вкупе с иными сдержками и гарантиями своего статуса именно ради самостоятельности позиций в судебной системе, необходимости быть гарантами правовой помощи в любых правовых конфликтах, в том числе с участием государственных органов власти и управления <14>. Ассоциация адвокатов Узбекистана давно разработала научно-системный подход в вопросах повышения квалификации. Концепция адвокатского сообщества в данном вопросе предполагает, что организация профессиональной подготовки и повышения квалификации адвокатов — это прерогатива общественной профессиональной организации адвокатов, и она должна быть основана на признанных международных традициях методики непрерывного повышения квалификации (CPD-программа, или Программа непрерывного профессионального развития), когда адвокат обязан участвовать в системе непрерывного повышения своей квалификации, располагая свободой выбора форм, учреждений, содержания учебных программ (с учетом специализации и интересов) и условий повышения квалификации, и даже тренеров (лекторов, преподавателей) <15>. Адвокату следует предоставить возможность выбрать то или иное обучающее мероприятие, которое поможет ему существенно и в интересной форме разобраться в проблемах адвокатской практики или новеллах законодательства. Если такого выбора нет, то нет и морального права у руководства Палаты адвокатов Узбекистана требовать от адвоката повышать свою квалификацию. ——————————— <14> Об этом более чем убедительно см.: Теория адвокатуры. М.: Изд-во «Грантъ», 2002. <15> Вызывает удивление и сожаление, что в проект Закона Республики Узбекистан «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Узбекистан в связи с дальнейшим совершенствованием института адвокатуры» внесли дополнение — «адвокат обязан постоянно совершенствовать свои знания, не реже одного раза в пять лет осуществлять повышение своей профессиональной квалификации…». Этот механизм противоречит принципам CPD-программы, которую в свое время рассматривало и утвердило Правление Ассоциации адвокатов Узбекистана.
Концепция адвокатского сообщества Узбекистана исходит из того, что постоянное профессиональное развитие является для адвоката его внутренним профессиональным и моральным долгом. При этом мы против такой упрощенной схемы, как «не реже одного раза в пять лет осуществлять повышение квалификации». Концепция адвокатского сообщества позволяет удачно сочетать необходимость повышения квалификации с его личными взглядами, установками в отношении широчайшего выбора форм и методов профессионального самосовершенствования, юридического образования. Сам адвокат сможет выбрать полюбившиеся ему тематики, отраслевые проблемы из широкого круга проводимых образовательных, учебных, практических мероприятий, заняться ими и, что немаловажно, при этом найти подходящее время в напряженном расписании адвокатской практики. И чем более развернута CPD-программа, тем больше выбор таких возможностей. Нельзя забывать, что охватить ныне адвокатов очным образовательным процессом, на учебных сессиях практически невозможно. Именно с учетом данного обстоятельства разрабатываются так называемые CPD-программы, позволяющие учесть занятость юристов, их различную специализацию и многие другие факторы. Идея с CPD-программой представляет собой серьезную основу для признания адвокатуры в качестве самостоятельного института, а значит, укрепления ее институциональной независимости. Ее и отстаивает адвокатское сообщество Узбекистана. Лишь предстояло усилить ее требования и обеспечить постоянство реализации данной методики силами и средствами Палаты адвокатов Республики Узбекистан. Конечно, это важно сделать в рамках законодательных изменений и дополнений, включая полноценную передачу полномочий по приему квалификационных экзаменов в Палату адвокатов РУз с закреплением за ней права представления в органы юстиции, на основе которого и будут выдаваться удостоверение адвоката, лицензия (этот документ и сейчас бессмыслен, но надеемся, он уйдет в прошлое). Вся эта и иная формализация статуса адвоката пока остается за органами юстиции, однако организационное решение быть адвокатом или не быть человеку адвокатом должно оставаться только за Палатой адвокатов Республики Узбекистан. Теперь важно лишь закрепить в законодательстве РУз за Палатой адвокатов РУз право создавать дисциплинарные комиссии и формировать их состав преимущественно из адвокатов. В известной работе по истории адвокатуры отмечалось, что «правительственная дисциплина не лечит адвокатуру», «она, т. е. внутренняя порча, лишь увеличивается единовременно с регламентацией и зависимостью от чиновников». Еще в XIX в. заметили, что главный корень зла заключался в том, что «убита была законная доля независимости в адвокатуре». И далее А. Стоянов писал, что мысль о противоестественности неограниченной власти чиновников над адвокатами наводила на другой тезис: внутренняя дисциплина независимого общества — лучшее средство против злоупотреблений. «Не единоличная власть судьи, не бюрократический произвол, а самоисправление через самоуправление способно поднять нравственное и общественное значение адвокатуры» <16>. ——————————— <16> Стоянов А. Исторiя адвокатуры. Харьковъ: Университетская типографiя, 1869. С. 130.
Таким образом, «жесткость внутрикорпоративных требований» сейчас станет не только условием будущего самостоятельного развития адвокатуры, но и исключит любые кривотолки о несамостоятельности или неумении этой юридически просвещенной части гражданского общества управлять собственной корпорацией. В п. 4 Указа установлено, что Палата адвокатов Республики Узбекистан образует единую систему самоуправления адвокатуры: отныне только эта структура будет иметь право контролировать адвокатуру, влиять на процессы ее развития, а государство будет лишь определять в законе требования к адвокату или адвокатскому формированию. Таким образом, от прямого государственного управления адвокатурой мы переходим к регулированию деятельности адвокатуры, когда устанавливаются законодательные рамки требований, а гражданское общество в лице Палаты адвокатов Узбекистана контролирует своих членов в соблюдении этих требований. В этой связи правомерно усиление формальных требований, предъявляемых к квалификации кандидатов в адвокаты, в частности наличие стажа работы по юридической специальности и прохождение стажировки в адвокатских формированиях. 3. Указ Президента РУз впервые отметил важность четкого определения правового статуса адвокатских формирований. Безусловно, это станет ответом и правовой основой для решения наболевших вопросов в квалификации отдельных финансовых операций, осуществляемых адвокатскими формированиями в связи с оказанием юридической помощи, или искаженного применения правовых последствий, вытекающих из статуса хозяйствующих субъектов или субъектов предпринимательства, которое часто надуманно применяют к адвокатским формированиям. Увы, не всегда четкие решения отдельных чиновников, недопонимающих правовую природу адвокатских формирований, влекут за собой правовые конфликты и вызывают лишнюю напряженность. Полагаем, что работа над проектом Гражданского кодекса РУз и проектом Закона Республики Узбекистан о внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Узбекистан в связи с дальнейшим совершенствованием института адвокатуры позволит определить место адвокатских формирований среди иных негосударственных некоммерческих организаций и одновременно снимет все спорные вопросы, обусловленные искаженным взглядом на их статус <17>. ——————————— <17> После 12 сентября 2008 г. сложно говорить о конструктивном и реальном участии адвокатского сообщества в законопроектной работе.
4. В Указе Президента РУз определено еще одно важное направление — совершенствование механизма контроля за соблюдением адвокатами правил профессиональной этики и системы дисциплинарного производства в отношении адвокатов. В этом вопросе Палате адвокатов РУз следует пересмотреть свои Правила профессиональной этики адвокатов и разработать новую редакцию в виде Кодекса профессиональной этики адвоката, имея в виду уточнение и детализированность требований, механизм контроля за соблюдением этих требований на принципах транспарентности и профессиональной ответственности <18>. До настоящего времени этот ключевой локальный документ не стал предметом тщательного обсуждения в адвокатском сообществе, он не был опубликован даже в проекте. Соответственно, говорить о его правовой отработанности не приходится. Следует с глубоким сожалением отметить, что в адвокатской среде Узбекистана роль и значение Правил профессиональной этики адвокатов очень недооценены. ——————————— <18> Это важно еще и потому, что органы юстиции не могут контролировать эти вопросы, и только Палата адвокатов РУз станет по ним уполномоченным органом.
Действующая дисциплинарная практика в РУз — дисциплинарная ответственность адвоката наступает за нарушение требований Закона «Об адвокатуре» и иных актов законодательства, регулирующих деятельность адвокатуры (ст. 15 действующего Закона). Правительственный проект Закона предполагает, что меры дисциплинарной ответственности будут применяться к адвокату за нарушение им требований законодательства об адвокатуре, Правил профессиональной этики и присяги. При этом дисциплинарное производство возбуждается соответствующим территориальным органом юстиции, выдавшим адвокату удостоверение. Концепция адвокатского сообщества предполагает, что полномочия по применению дисциплинарных взысканий должны быть возложены на создаваемые дисциплинарные комиссии Палаты адвокатов РУз. Большинство голосов в этих комиссиях должно принадлежать адвокатам. При этом территориальный орган юстиции не вправе применять меры дисциплинарной ответственности за нарушения Правил профессиональной этики адвоката. Это прерогатива дисциплинарных комиссий Палаты адвокатов Узбекистана. 5. Ассоциация адвокатов Узбекистана предложила одним из принципов деятельности Палаты адвокатов Республики Узбекистан принцип обязательного членства всех адвокатов Республики Узбекистан <19>. ——————————— <19> См., например: Адвокатура Узбекистана: содействие в реформировании. С. 177.
Это в целом правильное решение, однако за ним стоят очень сложные содержательные проблемы. Во-первых, принцип обязательного членства подразумевает не облегчение сбора вступительного и членских взносов, а разработку организационного механизма по защите адвокатов от преследований, ограничений и посягательств в связи с их профессиональной деятельностью. Речь идет о тщательно проработанном механизме: от внесения соответствующих дополнений в законодательство об адвокатуре до решения вопросов информационного обеспечения защиты прав адвоката, включая создание специальной и мобильной группы адвокатов, оказывающей от имени Палаты адвокатов полную поддержку коллеге, попавшему в трудную ситуацию. Такого механизма в Узбекистане до сих пор не было, и адвокат был оставлен на произвол собственной профессиональной судьбы <20>. Если адвокат будет фактически и эффективно защищаться Палатой адвокатов, то членство в Палате станет обязательным не в силу организационного решения, а в силу внутренней уверенности адвоката в поддержке своих коллег при обстоятельствах правового конфликта, от которых никто из нас не застрахован!!! Надо дать понять рядовому адвокату, что именно так руководством Палаты адвокатов будет реализован принцип обязательного членства. Только в этом случае ни один из адвокатов не станет корить данный принцип, стереотипно рассматривая его как некую автоматизацию получения взносов <21>. ——————————— <20> Особенно ярко это проявилось в деле адвоката П. Рузиева. <21> Обращает внимание то обстоятельство, что назначенное руководство Палаты адвокатов Узбекистана, не попытавшись даже публично изложить свою позицию по проведению такой учредительной конференции либо свою программу действий по защите прав рядовых адвокатов в рамках деятельности Палаты адвокатов Узбекистана, первым делом стало решать вопросы именно увеличения размера членских взносов!
Во-вторых, принцип обязательного членства влечет за собой многочисленные обязанности руководства Палаты адвокатов по координации действий своих членов, оказанию им методической помощи в двух важных вопросах — единая практика применения Кодекса профессиональной этики адвоката и непрерывное повышение квалификации адвокатом. Это может повлечь увеличение рабочего (исполнительного) аппарата Палаты адвокатов. Надо лишь эффективно, публично и прозрачно распорядиться не только членскими взносами, но и кадровыми ресурсами, а также иначе, чем сейчас в Ассоциации адвокатов, применять пропорции представительности, как в разрезе территорий, так и в разрезе видов адвокатских формирований. Кстати, принцип обязательного членства повлияет на существенный статистический разрыв между количеством практикующих адвокатов и лицами, лишь имеющими лицензию на право осуществлять адвокатскую практику <22>. Поэтому данный принцип должен распространяться на всех адвокатов, реально работающих в адвокатских формированиях, а остальных лиц следует лишить права оказывать правовую помощь. ——————————— <22> В связи с этим следует заметить, что новое положение, касающееся отзыва лицензии в случае невыполнения без уважительных причин в течение трех месяцев адвокатом своих профессиональных обязанностей (на основании решения квалификационной комиссии), является неудачным (установлено в ст. 16 проекта Закона РУз о внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Узбекистан в связи с дальнейшим совершенствованием института адвокатуры).
Таким образом, данный принцип налагает очень большую ответственность на высшие органы Палаты адвокатов Узбекистана перед своими членами: почивать на лаврах и взносах руководству не придется. 6. В Указе Президента РУз определено и такое важнейшее общественное направление деятельности Палаты адвокатов Республики Узбекистан, как правовая пропаганда, повышение правовых знаний и правовой культуры населения. В этой связи полагаем, что среди ряда мер по обеспечению исполнения этой задачи в рамках внесения изменений и дополнений в законы об адвокатуре важно расширить понимание термина «правовая помощь». Предлагаем, в частности, указать среди видов адвокатс кой деятельности следующее: «подготовка, издание и распространение юридической литературы» (точнее — юридических учебников, комментариев к законам, практических сборников для населения и т. д.). Надо учитывать, что адвокатура работает не только с конкретным доверителем, но и может влиять через публикации на сознание наших граждан, предпринимателей. Книга часто может служить единственным источником помощи и правовой поддержки. Для адвокатуры это вовсе не предпринимательская деятельность, а внутренняя составная часть их профессионального бытия. Надеемся, что исполнительная власть будет дальновидной: налоговые поступления от издания и распространения адвокатскими формированиями правовой консультативной литературы минимальны, а эффекта государство и общество получит значительно больше. Увы, после выхода в свет Постановления Кабинета Министров Республики Узбекистан от 27 мая 2008 г. N 112 эти положения Указа Президента РУз потеряли правовое значение. Кабинету Министров Республики Узбекистан действительно было поручено принять не только постановление о мерах по выполнению Указа и решению организационных вопросов образования Палаты адвокатов Республики Узбекистан, но и в двухмесячный срок внести в Законодательную палату Олий Мажлиса Республики Узбекистан проект закона, предусматривающий внесение необходимых изменений и дополнений в законы Республики Узбекистан «Об адвокатуре» и «О гарантиях адвокатской деятельности и социальной защите адвокатов». Именно решение второй задачи, связанной с разработкой проекта закона о внесении соответствующих дополнений, предопределяет все иные задачи реализации положений указа Президента и сроки по их исполнению. Только законодательный акт может установить статус новой общественной организации, ее структуру, полномочия, принципы выборности руководства, обязательного членства и многие другие вопросы, традиционно связанные с деятельностью негосударственной организации. Соответственно только после принятия Олий Мажлисом Республики Узбекистан данных законодательных изменений правомерно будет говорить о легальном статусе Палаты адвокатов Республики Узбекистан и исполнять логически вытекающие из закона требования по структуре Палаты, полномочиям, механизму выборов руководящих органов и т. д. Таким образом, проведение учредительной конференции по созданию Палаты адвокатов Узбекистана не могло предшествовать принятию такого законодательного акта. Отсутствие же законодательной основы позволяет говорить о несоблюдении правовых процедур и поставить под сомнение легитимность становления Палаты адвокатов Узбекистана. Весь демократический процесс создания авторитетной структуры был сорван и оказался в центре совершенно ненужного конфликта. Как выше указывалось, в Указе Президента РУз предусматривалось создать не просто негосударственную некоммерческую организацию, а наиболее авторитетную структуру в системе институтов гражданского общества. И сама Палата адвокатов, и ее территориальные подразделения образуют единую систему самоуправления адвокатуры. При этом отмечалась важность принципа невмешательства в деятельность адвокатов. Но формулировки постановления правительства могут серьезно и негативно сказаться на репутации адвокатского сообщества РУз как самостоятельного института гражданского общества, так как в п. 1 уже решен вопрос о назначении ее Председателя, равно как и руководителей территориальных подразделений. Более того, решение о назначении будет приниматься Министерством юстиции: представление возложено на государственный орган, а не на адвокатское сообщество. Такие намерения малосовместимы с положениями Указа Президента РУз о создании системы самоуправления адвокатуры в качестве одного из основных институтов гражданского общества, а также обеспечения организационной самостоятельности адвокатуры. 12 сентября 2008 г. в Ташкенте состоялась учредительная конференция по созданию Палаты адвокатов Республики Узбекистан с введением обязательного членства на базе Ассоциации адвокатов Узбекистана. Решение о проведении учредительной конференции было принято Постановлением Правительства РУз от 27 мая 2008 г. N 112. Юридическая подоплека прошедшей учредительной конференции адвокатов по созданию Палаты адвокатов Республики Узбекистан заключается в следующем: 1) конференция не была правомочна принимать какие-либо организационные и иные решения, вытекающие из статуса Палаты адвокатов РУз как качественно новой формы негосударственной некоммерческой организации. Данная конференция могла бы лишь обсудить концепцию реформирования адвокатуры, основанную на положениях Указа Президента РУз; 2) организаторы конференции в лице Министерства юстиции РУз и Правления Ассоциации адвокатов Узбекистана допустили нарушения ряда правовых положений, которые предопределяют нелегитимность конференции: во-первых, юридическое лицо, являющееся некоммерческой организацией, может создаваться в форме общественного объединения, общественного фонда, финансируемого собственником учреждения, а также в иной форме, предусмотренной законодательными актами (ст. 40 Гражданского кодекса РУз). Однако в настоящее время ни один из законов Узбекистана не регулирует особенности статуса ННО, предусматривающей обязательное членство. Поэтому предварительно важно было внести изменения и дополнения в Гражданский кодекс РУз, законы РУз «Об адвокатуре», «О негосударственных некоммерческих организациях», а затем на законодательной основе осуществлять иные мероприятия по реализации Указа Президента РУз. Пока же согласно ст. 2 Закона РУз «О негосударственных некоммерческих организациях» негосударственная некоммерческая организация — это самоуправляемая организация, созданная на добровольной основе физическими лицами; во-вторых, согласно ч. 2 ст. 5 указанного Закона «негосударственные некоммерческие организации независимы в своей деятельности от органов государственной власти и управления, им не подотчетны и не подконтрольны, кроме случаев, предусмотренных законодательными актами». Как же оценивать эту законодательную гарантию свободы деятельности, если правительство самостоятельно решает вопросы: — по организационной структуре Палаты адвокатов Республики Узбекистан; — по форме и механизму выборов председателя Палаты адвокатов Республики Узбекистан и его заместителей, включая руководителей территориальных управлений Палаты адвокатов Республики Узбекистан (п. 1 Постановления N 112). Президент Республики Узбекистан в своем Указе N 3993 дал распоряжение Кабинету Министров Республики Узбекистан принять постановление о мерах по выполнению Указа и решению организационных вопросов образования Палаты адвокатов Республики Узбекистан, однако правительственные положения вышли за рамки данного поручения и квалифицируются как прямое вмешательство в деятельность негосударственной некоммерческой организации, что запрещено Законом от 3 января 2007 г. «О гарантиях деятельности негосударственных некоммерческих организаций». Проведение нелегитимной учредительной конференции для юриста — нонсенс, а участие в ней адвоката — еще и глубоко аморальный поступок, как, например, участие адвоката в противозаконных операциях доверителя. Увы, здесь наша позиция расходится с позицией правления Ташкентского городского отделения Ассоциации адвокатов Узбекистана, которое не только необдуманно организовало проведение городской конференции по выборам делегатов на эту незаконную учредительную конференцию, но и содействовало участию делегатов в ней. Таким образом, избрание делегатов от Ташкента стало акцептом неправомерного решения о проведении учредительной конференции, а выступления и голосование ташкентских делегатов на ней подтвердили «формальное и широкое представительство» адвокатов Узбекистана в процессе принятия организационных решений <23>. При этом уже не имеет значения, о чем говорили ташкентские делегаты — законна или незаконна конференция, как они голосовали — «за» или «против», учредительная конференция состоялась, а протоколы не имеют свойства передавать эмоции и чувства ташкентских делегатов <24>. Для представителей Министерства юстиции Республики Узбекистан даже очень важно, чтобы протоколы конференции отразили наличие высказанных разных точек зрения, что позволит демократической общественности презентовать якобы демократический процесс ее проведения, вуаля… Не думаю, что активность и речи делегатов от Ташкента попадут в протоколы, так же как и действительные результаты голосования: соответственно, «имеем то, что имеем». ——————————— <23> К сожалению, vox ordi превратился в vox clamantis in deserto… <24> Интересны такие параллели: когда речь зашла о «шкурном» интересе — размерах вступительного и членского взносов, то, по выражению журналиста, «даже областные делегаты, которые до этого лишь хлопали… мгновенно смекнули, что речь идет о деньгах, которые им придется выкладывать из собственного кармана». Соответственно делегаты пришли к решению о снижении размеров взносов. При этом делегаты с высшим юридическим образованием даже не осознали, что нелегитимная конференция не может влечь легитимных правовых решений, включая установление размеров взносов для членов ННО. URL: http://www. ferghana. ru/article. php? id=5875&PHPSESSID;=5a674d69be4ba0f8a73365be33763234.
Адвокаты-делегаты от Ташкента могли бы игнорировать эту учредительную конференцию, проведя альтернативную конференцию, подготовив собственный пакет документов (нормативных и локальных актов) в целях последовательной и законной реализации Указа Президента РУз <25>. Такой ход имел бы совершенно иное значение с точки зрения легитимности конференции и соответственно созданной Палаты адвокатов РУз. ——————————— <25> URL: http://www. lawyer. uz/res220808.doc? resourceId=10934. В целом наша правовая оценка правительственного решения, действий Министерства юстиции по проведению учредительной конференции совпадает с оценкой Ташкентского городского отделения Ассоциации адвокатов Узбекистана.
Правлению Ташкентского городского отделения Ассоциации адвокатов Узбекистана не следовало идти на поводу аппаратной интриги, пытаясь на конференции убедить своих коллег или оппонентов в нелегитимности мероприятия. Министерство юстиции РУз при любом варианте развития событий имело намерения выбрать подконтрольное руководство по собственной схеме (им вообще глубоко безразлично мнение адвоката, вспомним обыгранное журналистом — «Плевако мы хотели на Кони»). В такой ситуации никто не смог бы изменить ход программируемых Минюстом событий, что, собственно говоря, мы и увидели. Оставалось только работать над собственными проектами материалов, получать научные заключения от экспертов и публиковать их, распространяя среди коллег в Узбекистане и за рубежом информацию о реальных событиях. Силе и хамству нельзя противопоставить аналогичное: у адвокатского сообщества есть лишь право на убежденность своего слова и веру в правовое решение конфликта. Так почему же органы юстиции так активно вмешиваются в деятельность Ассоциации адвокатов Узбекистана, нарушая международно признанные принципы независимости профессии адвоката и самоуправляемости адвокатского сообщества. Ответ на вопрос очень легко можно найти в формулировках правительственного варианта проекта Закона Республики Узбекистан о внесении изменений и дополнений в законодательство Республики Узбекистан об адвокатуре. Например, в ст. 17 действующего Закона «Об адвокатуре», регулирующей взаимоотношения адвокатуры и Министерства юстиции РУз, установлено, что одной из задач Министерства юстиции Республики Узбекистан является принятие мер к защите адвокатов от преследований, необоснованных ограничений и посягательств в связи с их профессиональной деятельностью. В проекте же Закона эта задача уже исключена из ст. 17, но при этом новым пунктом в эту статью введено полномочие Министерства юстиции Республики Узбекистан по осуществлению контроля за соблюдением адвокатами лицензионных требований и условий, а также адвокатскими формированиями учредительных документов, уставной деятельности, порядка перерегистрации и ликвидации. Вот истинное и более чем рельефное отношение Министерства юстиции РУз к адвокатуре, вот здесь прослеживаются намерения и цели всех действий и подоплека происшедших событий. Позволю себе отметить, что моральные итоги данной конференции губительны для адвокатуры, дело даже не в том, что не были соблюдены требования законов, адвокаты к этому уже привыкли. Главное было в ином — у руководства Ассоциации адвокатов Узбекистана было два варианта поведения: 1) борясь за соблюдение принципов законности и корпоративную независимость и достоинство, доказывая силу закона, оно должно было показать рядовым адвокатам свою профессиональную состоятельность и далее — либо быть избранным в состав руководящих органов новой общественной структуры, либо, не сумев доказать правоту, уйти в отставку; 2) второй вариант был более прост — согласиться с Минюстом. Был выбран второй вариант, и он принес неожиданный результат — был назначен адвокат, который устраивает органы юстиции, а делегаты и члены правления Ассоциации адвокатов Узбекистана проявили беспринципность и совершенную подавленность перед органами юстиции. И если в такой ситуации наше руководство не может противостоять давлению, то как оно сможет нас реально защитить в иных непростых ситуациях. Уже сейчас можно утверждать, что «принятие мер по защите адвокатов от преследований, ограничений и посягательств в связи с их профессиональной деятельностью» является декларативной нормой. Адвокат часто в центре конфликтных индивидуальных интересов отдельных лиц, групп и корпораций. Адвокат часто оспаривает притязания бюджета, борется с действиями должностных лиц аппарата управления, он постоянно на стыке столкновений с органами публичного обвинения. Естественно, что в таких условиях его защита значительно облегчается, когда адвокат имеет за собой многочисленное, сильное и независимое общество из своих коллег. В такой ситуации «обязательное членство» становится лакомым кусочком для руководства новой общественной структуры с точки зрения непрерывности потоков членских взносов… Если говорить о будущем такой нелегитимной общественной структуры, то думаю, что адвокатура в ней потеряет истинное значение для системы юстиции и гражданского общества. Незаконность и аморальность проведенной учредительной конференции безусловно повлияют на репутацию адвокатского сообщества Узбекистана среди профессиональных адвокатских сообществ стран СНГ и Европы. Бессилие адвокатов в борьбе за собственные интересы, в свою очередь, предопределяет их бессилие в борьбе за интересы доверителей-клиентов… Позволю себе сказать иначе — адвокат скоро превратится в обычного юрисконсульта, в принципе и это неплохо. Конечно, будут продолжаться судебные и административные процессы, проводиться научные конференции, где одним из участников будет формально «юрист с лицензией адвоката», но внутреннее содержание адвокатуры однозначно исчезнет. Остается только всем нам пожелать, чтобы и стезя юрисконсульта приносила профессиональное удовлетворение. Да и еще, можно поздравить нашего нового работодателя — Министерство юстиции РУз с блестящей аппаратной, но пирровой победой… В заключение вновь обратимся к очень убедительному тезису исследования А. Стоянова: «Адвокатъ на каждомъ шагу встречаетъ общественное зло, которое почти всегда связано съ эгоистическими интересами отдельныхъ лицъ, целыхъ классовъ и корпорацiй. Съ другой стороны, судебная защита незначительного клiента можетъ быть ведена противъ могущественнаго истца или преступника. Адвокатъ оспариваетъ иногда притязанiя казны; нападаетъ на действiя административныхъ чиновниковъ. Онъ находится, при современномъ порядке судопроизводства, въ неминуемомъ столкновенiи съ влiятельными органами публичнаго обвиненiя. Однимъ словомъ, вся деятельность адвоката представляетъ собою борьбу если не «противъ», то «посреди» объединенныхъ силъ и могущественныхъ влiянiй. Не нужно чрезмерныхъ усилiй воображенiя, не требуется особыхъ историческiхъ знанiй, чтобы понять, до какой напряженности можетъ доходить подобная борьба. Спрашивается: выгодно ли и здесь адвокату опереться на крепкiй союзъ изъ товарищей по занятiю? Полезно ли обществу иметь независимыхъ защитниковъ для устраненiя возможныхъ ошибокъ на суде и злоупотребленiй въ администрацiи?» А. Стоянов ответил так: «Отрицанiе законно лишь при глубокомъ убежденiи, что неравенство между органами судопроизводства лучше всего обезпечиваетъ правосудiе в образованныхъ государствахъ» <26>. ——————————— <26> Стоянов А. Исторiя адвокатуры. С. 136 — 137.
В Министерстве юстиции РУз либо не читали А. Стоянова, либо действительно занимаются отрицанием.
