(Юдин А. В., Дашков О. Н.) («Вестник гражданского процесса», 2012, N 6)
ПОТЕНЦИАЛ ПРИМЕНЕНИЯ НОРМ О ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИИ ПРАВОМ ПРИ РАССМОТРЕНИИ СПОРОВ В СФЕРЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ВИДОВ СПОРТА ОРГАНАМИ СПОРТИВНОГО АРБИТРАЖА
А. В. ЮДИН, О. Н. ДАШКОВ
Юдин А. В., доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского процессуального и предпринимательского права Самарского государственного университета.
Дашков О. Н., международный гроссмейстер, вице-президент Федерации шашек России, чемпион мира (2001, 2011), чемпион Европы (2010).
В статье авторами раскрывается порядок применения альтернативных форм разрешения споров в сфере шахматного и шашечного спорта. Раскрываются особенности выявления нарушений в этих видах спорта.
Ключевые слова: альтернативное разрешение споров; спортивное право.
Potential of the application of the abuse of rights in disputes related to intellectual sports bodies of sport’s arbitration A. V. Yudin, O. N. Dashkov
Yudin A. V. (Samara) — doctor of legal sciences, professor of department of civil procedure and business law of Samara state university.
Dashkov O. N. (Moscow) — international grand master, vice president Draughts Federation of Russia, world champion (2001, 2011), European champion (2010).
The authors reveal on the order of application of alternative dispute resolution in the field of chess and checkers sport. Reveals peculiarities of detect violations in these sports.
Key words: alternative dispute resolution; sports law.
Рассмотрение споров третейскими судами имеет массу преимуществ, которые подробно анализируются в юридической литературе и которые обусловливают привлекательность данной формы защиты нарушенного права. Одним из несомненных преимуществ третейского разбирательства является профессиональный состав арбитров, компетентных в той или иной сфере отношений, а также несвязанность третейского суда формальными правовыми предписаниями <1>. ——————————— <1> См., например: Альтернативное разрешение споров: Учебно-методический комплекс / Под ред. к. ю.н. А. И. Зайцева. М.: Издательство «Экзамен», 2007. С. 14 — 15.
Для эффективного рассмотрения и разрешения споров в области определенной группы отношений данные факторы оказываются решающими и позволяют альтернативным юрисдикциям проникать в те сферы, которые для «традиционного» суда могут оказаться недосягаемыми. Одной из таких сфер является сфера спорта. Преимущества рассмотрения дела спортивным арбитражем также подчеркивались в литературе <1>. ——————————— <1> См., например: Алексеев С. В. Спортивное право России. Правовые основы физической культуры и спорта: Учебник для студентов вузов / Под ред. П. В. Крашенинникова. 2-е изд., стереотип. М.: ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право, 2007. С. 578 — 579: Погосян Е. В. Формы разрешения спортивных споров (сравнительно-правовой аспект): Автореф. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2009. С. 22.
Сфера спорта оказывается средой не только конкурентной, но и зачастую конфликтной. Повод к этому может давать нечестная игра, которая, к сожалению, часто оказывается спутником многих спортивных состязаний. Весьма иллюстративным в этом отношении оказывается сфера интеллектуальных видов спорта, к числу которых Всероссийский реестр видов спорта от 4 апреля 2012 г. <1> относит шахматы, шашки (русские и стоклеточные), кроме того, спортивный бридж и некоторые другие виды. Казалось бы, сфера применения нечестных приемов, например при игре в шахматы или в шашки, весьма узка или вообще отсутствует, поскольку исход игры зависит исключительно от умения игроков. Благодаря тому, что все исходные игровые данные (расстановка фигур) известны участникам, роль случая здесь сведена к минимуму <2>. Тем не менее факты недобросовестного поведения (разумеется, не сводящиеся к тем, которые использовал Ноздрев в игре против известного гоголевского персонажа Чичикова из «Мертвых душ» <3>) встречаются и здесь. ——————————— <1> СПС «КонсультантПлюс». <2> Гражданское право: Учебник: В 3 т. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. 2-е изд., перераб. и доп. Т. 2. М.: ПБОЮЛ Л. В. Рожников, 2000. С. 706 (автор параграфа — И. В. Елисеев). <3> Гоголь Н. В. Мертвые души. Миргород. Вечера на хуторе близ Диканьки. М.: Дрофа-плюс, 2004. С. 75 — 78.
Спортивные федерации, органы спортивного арбитража, иные субъекты, уполномоченные на предотвращение недобросовестного спортивного поведения, оказываются вынужденными разоблачать лиц, желающих достичь победы «неспортивным» путем. В этом смысле их деятельность, направленная на выявление нечестных приемов и дисквалификацию лиц, к ним прибегающих, ничем не отличается от деятельности суда, перед которым ставятся задачи проверки правомерности действий (бездействия) стороны правового конфликта в форме того или иного вида судопроизводства (административное, уголовное, гражданское судопроизводство). Органы, управомоченные на рассмотрение и разрешение разногласий в сфере спорта, вынуждены задействовать тот же самый арсенал юридических средств, что и суды государственные. Спорт как обширная и разнообразная сфера общественных отношений подвержен влиянию регуляторов, которые по своему действию с функциональной точки зрения близки к правовым нормам, и если для государственного судьи роль применимого права выполняет закон, то для спортивного арбитра это правила соответствующего вида спорта. Если продолжить проведение параллелей, то можно прийти к выводу, что коллизии правовых норм предстают как противоречивые правила той или иной спортивной дисциплины; пробельность правового регулирования — это недостаток правил, касающихся поведения спортсмена в той или иной ситуации, требующий применения аналогии (так, например, в преамбуле Правил вида спорта «шахматы» <1> сказано: «Правила не могут учесть все ситуации, которые могут возникнуть в процессе игры… в тех случаях, когда статьи Правил не могут урегулировать ситуацию, решения должны приниматься на основе аналогичных ситуаций, рассматриваемых в Правилах»; в предисловии шашечного кодекса России <2> к аналогичной формулировке присовокуплено, что «излишне подробное правило могло бы лишить арбитра свободы суждения и помешать ему принять решение, основанное на справедливости, логике и учете конкретных условий»); права и обязанности участников правоотношений — это взаимные права и обязанности соревнующихся лиц по отношению друг к другу, по отношению к судье (арбитру) и т. д. ——————————— <1> Утверждены Приказом Минспорттуризма России от 21 ноября 2011 г. N 1463 «Об утверждении Правил вида спорта «шахматы» (http://russiachess. org/federation/documents). <2> Утвержден Конференцией Федерации шашек России 5 октября 2002 г. (http://fshr. ucoz. ru/index/vazhnye_dokumenty/0-7) (далее — Правила вида спорта «шашки»).
Локальные акты в сфере спорта зачастую задействуют чисто юридические конструкции для разрешения спорных ситуаций. Так, например, игрок может обжаловать любое решение главного арбитра или организатора путем подачи заявления в письменной форме с уплатой взноса. Взнос подлежит возврату в случае положительного решения по заявлению (п. 25.3 Правил вида спорта «шахматы»). Несложно провести параллели между данным правилом и нормой о возврате апеллянту уплаченной государственной пошлины (за счет его процессуального противника) при условии удовлетворения поданной апелляционной жалобы (ч. 2 ст. 98 ГПК РФ; ч. 5 ст. 110 АПК РФ). В спортивных регламентах не меньшую роль, чем в праве, играют всякого рода запреты. Необходимо сознавать, что режим спортивного состязания — это всегда среда искусственная, сводящаяся к условностям, которые добровольно принимают на себя соревнующиеся. Нахождение в границах этой среды возможно через подчинение спортсмена правилам той или иной спортивной дисциплины, которое предполагает в том числе соблюдение запретов, многие из которых в силу их очевидности даже необязательно должны быть формализованы каким-то определенным образом (так, например, вполне понятно, что боксер для победы в поединке не может использовать оружие, а легкоатлет, бегущий на дальние дистанции, — свой личный автотранспорт). Однако распространенность некоторых нарушений в определенных видах спорта такова, что разработчики правил соответствующей спортивной дисциплины вынуждены специально запрещать те или иные противоправные формы поведения. Так, например, в таком виде спорта, как шахматы, действует специальное Положение о спортивных санкциях в виде спорта «шахматы» <1>, описывающее запрещенные формы поведения спортсменов, применяемые наказания, весьма развернутые формы «судопроизводства», в которых происходит привлечение лиц к ответственности, и в общих чертах напоминающее КоАП РФ. Так, например, читерство (от англ. to cheat — «плутовать», «мухлевать», «жульничать») определяется данным Положением как «применение недозволенных или нестандартных методов и приемов, а также специальных технических средств, специально созданных или модифицированных программ или оборудования для получения преимущества над соперником, для повышения эффективности игровых действий или облегчения игры». За читерство предусмотрено наказание в виде спортивной дисквалификации (п. 21.1): за первый случай — дисквалификация на два года, за повторный — пожизненная (п. 23.10). ——————————— <1> Утверждено решением Наблюдательного совета Общероссийской общественной организации «Российская шахматная федерация» (Протокол б/н от 21 ноября 2011 г.) (http://russiachess. org/federation/documents).
Некоторые спортивные правонарушения одновременно претендуют на то, чтобы выступать и в качестве гражданских деликтов. Так, в соответствии с п. 6.4.2 Правил вида спорта «шашки» преднамеренная публикация (или посылка на соревнование) чужой композиции под своей фамилией является плагиатом и влечет за собой ответственность по закону об охране авторских прав <1>. ——————————— <1> Вместе с тем с этими локальными положениями, принятыми общественной организацией, не всегда корреспондируют официальные правовые акты или акты толкования права. Так, в абз. 1 п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 19 июня 2006 г. N 15 «О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах» (Бюллетень ВС РФ. 2006. Авг. N 8) установлено, что «не охраняются авторским правом идеи, методы, процессы, системы, способы, концепции, принципы, открытия, факты… Например, шахматная партия, методики обучения».
В конечном итоге сложность и неоднозначность спортивных конфликтов, которые не могут быть разрешены путем простого обращения к существующим правилам, а требуют получения доказательств, установления обстоятельств дела и применения правил того или иного вида спорта, обусловливают существование квазисудебных органов в данной сфере отношений. Однако, как замечает Е. В. Погосян, процессуальная составляющая действующего спортивного законодательства является несовершенной <1>. В международной практике разрешения спортивных споров главенствующее место занимают альтернативные методы разрешения споров <2>. ——————————— <1> Погосян Е. В. Указ. соч. С. 14. <2> Там же. С. 4.
Многие формы правонарушающего поведения в определенном виде спорта столь закамуфлированы и сложнодоказуемы, что борьба с ними путем установления простого запрета оказывается недостаточной и требует от спортивных арбитров известной изобретательности, находчивости и навыков правоприменительной деятельности. Так, широко известно явление проигрыша спортивного состязания или спортивной игры по договоренности (так называемые договорняки <1>), в результате которого проигравший извлекает какую-либо материальную выгоду или получает иные преимущества. Подобные факты получают достаточно резкую оценку со стороны спортивной общественности <2> и пресекаются достаточно жесткими методами <3>. ——————————— <1> «Договорняк — матч, о результате которого договариваются представители команд-соперников или представители одной из команд с судьей (договорной матч)» (см.: Никитина Т. Г. Молодежный сленг: Толковый словарь: Более 12 000 слов: свыше 3000 фразеологизмов. М.: Астрель; АСТ, 2007. С. 159 — 160). <2> ФИФА с января 2012 г. ввела систему вознаграждений за предоставление информации о договорных матчах и других проявлениях коррупции в футболе (см.: Зарудный П. За донос заплатят в евро // Российская газета. 2011. 18 окт.; Малосолов А. Настучать на договорняк // Российская газета. 2011. 20 нояб.; Договорняк о договорняке? (http://sport. obozrevatel. com/football/dogovornyak-o-dogovornyake. htm); УЕФА заподозрил российские клубы в договорняке (http://www. utro. ru/articles/2012/09/12/1071334.shtml) и др.). <3> Статья 184 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов.
Однако в ряде случаев поведение спортсмена, якобы случайно проигрывающего более слабым игрокам или проигрывающего в положении абсолютно беспроигрышном, оказывается более изощренным. Так, широкий резонанс вызвал случай, произошедший при проведении Международного шахматного фестиваля «Moscowopen 2010» (турнир проводился на основании распоряжения Правительства Москвы от 25 декабря 2009 г. N 3314-рп) и оказавшийся упомянутым даже в юридической периодике <1>. ——————————— <1> Сумской Д. А. Досудебный порядок рассмотрения споров, связанных с пересмотром результатов спортивных соревнований // Российская юстиция. 2011. N 8. С. 45 — 47; Бычков А. Калейдоскоп решений по необычным спорам // ЭЖ-Юрист. 2012. N 26. С. 8.
В соответствии с Положением о проведении Международного шахматного фестиваля «Moscowopen 2010» главный турнир (турнир категории А) был открыт для спортсменов с рейтингом 2300 и выше, а турнир любителей (турнир категории Б) был организован для спортсменов с рейтингом 2299 и ниже. Спортсмен Г., имея статус мастера, преднамеренно снизил свой рейтинг (проиграв на протяжении нескольких месяцев, предшествующих турниру, ряд партий шахматистам, которые имели рейтинг намного ниже его). Указанные действия Г. были осуществлены в целях попадания в состав участников турнира категории Б и выигрыша данного турнира, а также получения соответствующего призового фонда. В процессе проведения соревнований после жалобы одного из участников турнира Г. был дисквалифицирован организатором соревнований. Указанное решение было признано законным Определением Московского городского суда от 2 декабря 2010 г. по делу N 33-34984 <1>. ——————————— <1> Если быть точным, то законным было признано не решение об исключении Г., а оставление искового заявления Г. без рассмотрения судом первой инстанции. Г. было предъявлено требование к Шахматной федерации г. Москвы, РГСУ о признании незаконным исключения из международного шахматного фестиваля, возмещении убытков, компенсации морального вреда, которое было оставлено без рассмотрения по мотиву несоблюдения досудебного претензионного порядка урегулирования спора (абз. 2 ст. 222 ГПК РФ), которое выразилось в том, что Г. не обратился в апелляционной комитет.
Кроме приведенного примера, связанного с понижением турнирного рейтинга, существуют и иные, сходные приемы, на первый взгляд безукоризненные с точки зрения нарушения игроком каких-либо запретов, практически недоказуемые и неуязвимые с точки зрения правил соответствующего вида спорта, однако весьма сомнительные с этической точки зрения. Так, в отдельных видах интеллектуальных спортивных игр существует система определения победителя при равенстве очков нескольких участников на основе коэффициента. В условиях высокой конкурентной борьбы в современном спорте, когда сильнейшие участники демонстрируют примерно равный уровень игры, дополнительные критерии для определения победителя приобретают все большее значение. Одним из таких критериев является коэффициент. Во всех случаях игрок, имеющий больший коэффициент, имеет преимущество среди других игроков, имеющих такое же количество очков. Определение коэффициента Бухгольца сводится к тому, что суммируются очки, набранные всеми соперниками игрока (п. 30.3.1 Правил вида спорта «шахматы», п. 3.16.6 Правил вида спорта «шашки»). Соответственно, чем больше побед потенциальный победитель соревнований одержал над сильными игроками, тем выше оказываются его дополнительные показатели, и, соответственно, чем более низкий уровень продемонстрировали его противники, тем хуже оказываются дополнительные показатели потенциального победителя. Такое положение вручает лицам, игравшим с победителем и незаинтересованным в его лидерстве, косвенное средство воздействия на турнирное положение лидера: достаточно максимально ухудшить свои собственные результаты — и коэффициент победителя окажется испорченным. Умышленный проигрыш партии сильным игроком «своему» может быть вызван желанием обеспечить лидерство «своего» игрока или обеспечить ему возможность догнать лидера турнира, тогда как при честной игре исход был бы неочевиден и в случае, например, ничейного исхода поединка оба противника оказались бы отброшены от призовых мест. Любопытно отметить, что в литературе описывается и такое явление, как «возвращение очков» (по сути своей сходное с рассматриваемыми нами): «шашист, гарантировавший себе «проходной балл», неожиданно проигрывает кому-то из преследователей, тот попадает в финал, а там происходит «реванш»… Подобный «обмен ударами» можно опять же обнаружить, углубившись в таблицы этих соревнований» <1>. ——————————— <1> Шаус Я. Разговор начистоту // Шашки (ежемесячный журнал). 1981. N 9. С. 8 — 9.
Рискнем предположить, что при условии установления всех обстоятельств органом, управомоченным на применение санкций в определенном виде спорта, подобные формы поведения есть не что иное, как злоупотребление правом, явление, понятие и признаки которого наиболее активно разрабатываются на базе гражданского законодательства (ст. 10 ГК РФ). При анализе ключевых моментов приведенных дел целесообразно рассмотреть две группы вопросов: первые бы относились к квалификации самого поведения через призму злоупотребления правом; вторые бы касались вопросов доказывания соответствующей формы поведения. 1. Суть злоупотребления правом состоит в видимом соответствии поведения лица правовым предписаниям (данное обстоятельство одновременно является основным аргументом противников конструкции злоупотребления правом). Выигрыш или проигрыш спортивного состязания сам по себе не может быть разрешен или запрещен законом либо локальными актами в сфере спорта: любые подобные установления были бы неуместными. Нормативное регулирование может касаться лишь критериев определения победителя и последствий того или иного результата состязаний. Правила видов спорта, включенных во Всероссийский реестр видов спорта, оказываются санкционированными и защищенными положениями закона: во-первых, правила видов спорта разрабатываются общероссийскими спортивными федерациями в порядке, установленном законом (ч. 1 ст. 25 Федерального закона от 4 декабря 2007 г. N 329-ФЗ «О физической культуре и спорте в Российской Федерации» <1> (далее — Федеральный закон о спорте); во-вторых, проведение официальных спортивных соревнований допускается только на основании правил, утвержденных в соответствии с установленным порядком (ч. 5 ст. 25 Федерального закона о спорте). ——————————— <1> СЗ РФ. 2007. 10 дек. N 50. Ст. 6242.
Наличие порядка выработки Правил видов спорта позволяет Федеральному закону о спорте, во-первых, моделировать порядок спортивных соревнований (п. 18 ст. 2), проводимых по единым правилам, во-вторых, устанавливать меру ответственности для спортсмена в виде спортивной дисквалификации (п. 14 ст. 2), применяемой в том числе за нарушение правил вида спорта <1>. ——————————— <1> В рамках настоящей статьи нами не рассматривается вопрос о природе ответственности, наступающей за нарушения в области спорта, однако нельзя не привести точку зрения авторов, настаивающих на существовании специфической разновидности «спортивной» ответственности, распадающейся на спортивно-соревновательную и дисциплинарную (см.: Амиров И. М. Юридическая ответственность в сфере спорта (вопросы теории и практики): Учебное пособие. Уфа, 2006; Он же. Особенности юридической ответственности в сфере спорта: к постановке проблемы // Общество и право. 2010. N 4. С. 120 — 126; Гусов К. Н., Шевченко О. А. Спортивное право. Правовой статус спортсменов, тренеров, спортивных судей и иных специалистов в области физической культуры и спорта: Учебное пособие. М.: Проспект, 2009. С. 11 — 13).
Участие в спортивных соревнованиях по определенным видам спорта — это право спортсмена, условиями реализации которого являются соблюдение правил вида спорта (п. 2 ч. 1 ст. 24 Федерального закона о спорте) и соблюдение этических норм в области спорта (п. 3 ч. 2 ст. 24 Федерального закона о спорте). Попытка предотвратить описанные выше негативные формы поведения либо смоделировать какую-либо ответственность за их совершение возможна только посредством использования достаточно общих стандартов поведения: добросовестность, честная игра, соблюдение правил этики и т. п. В целом такое положение характерно и для «обычного» злоупотребления правом в юриспруденции: будучи в силу объективных причин неспособным «уловить» и описать признаки конкретных злоупотреблений правом, законодатель прибегает к крайне широкой формулировке: не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах (ч. 1 ст. 10 ГК РФ). Наполнение этих формулировок конкретным содержанием — задача правоприменительной практики. Только в тех случаях, когда признаки злоупотребления правом достаточно типичны и могут быть сформулированы в виде запрета с достаточно определенным содержанием, законодатель идет на формулирование такого запрета. Аналогичная ситуация присутствует и в сфере интеллектуальных видов спорта. Так, например, и в шахматной, и в шашечной игре пресекается игра на время, т. е. игра в худшей или в равной позиции единственно с расчетом на то, что противник, находящийся в цейтноте, просрочит время и проиграет. Соответствующие локальные акты дают игроку в такой ситуации право зафиксировать ничью либо самостоятельно (ст. 11 Правил вида спорта «шахматы», п. 3.20.9 Правил вида спорта «шашки»), либо с помощью арбитра (п. 10.2.1, 10.2.2 Правил вида спорта «шахматы»). Игра на время в заведомо худшей позиции, т. е. действие, казалось бы, с причинением вреда собственным интересам есть не что иное, как злоупотребление правом, и фиксация ничьи в данном случае есть форма отказа в защите права, осуществляемого недобросовестно. Таким образом, спортсмен имеет право на проигрыш спортивного состязания, но при условии, что такой проигрыш является результатом честной игры, а не сговора, умысла или стремления достичь иных недобросовестных целей. Тезис о видимом соответствии поведения лица требованиям правовых норм либо иных обязательных для субъекта предписаний позволяет охарактеризовать поведение, при котором спортсмен умышленно проигрывает партии, как имитационное, т. е. похожее на правомерное лишь внешне, а в действительности таковым не являющееся. Имитация сводится здесь к созданию видимости спортивной борьбы и к видимому причинению вреда своим собственным интересам за счет вроде бы случайной ошибки, неловкого хода и т. п. Распознавание имитации сводится к установлению действительных мотивов поведения лица, в нашем случае — к установлению мотивов его проигрышей. Сам по себе проигрыш поединка вполне укладывается в логику спортивной борьбы, когда имеется лицо проигравшее и лицо выигравшее. В отношениях между двумя состязающимися проигрыш одного причиняет ущерб только интересам самого проигравшего. Однако описанные формы поведения говорят о том, что проигрыш состязания в каждом конкретном случае был лишь средством, позволяющим достичь определенных целей: попасть в турнир с более слабым составом игроков, обеспечить неосновательное продвижение «своего» игрока, испортить положение «чужого» игрока и т. д. Чтобы дать оценку поведению лица в качестве злоупотребления правом, необходимо рассматривать его поведение в связке не только с одним играющим, но и с другими лицами. Обнаруженная спортивными судьями «многоходовка» позволит судить о действительной подоплеке поведения игрока. Умышленные проигрыши партий, взятые в контексте мотивов поведения лица, позволяют охарактеризовать такое поведение как направленное исключительно на причинение вреда другому лицу (например, проигрыш с целью умышленного понижения коэффициента и ухудшения результатов лидера турнира). Этот вывод верен и для тех случаев, когда умышленный проигрыш должен обеспечить лидерство в турнире определенному игроку, поскольку такое лидерство оказывается неизбежно сопряжено с причинением вреда интересам других игроков. Вторая группа наших рассуждений будет относиться к проблемам доказывания недобросовестного поведения лица в рассматриваемых ситуациях. Вполне очевидно, что даже значительно менее формализованная по сравнению с официальным судопроизводством процедура производства по спортивным спорам не освобождает соответствующий орган от подкрепления своих выводов необходимыми доказательствами и убедительной мотивировкой. 2. Следует признать, что доказывание фактов недобросовестного поведения может осуществляться и с помощью предположений. Известная формула «Dolus per coniecturas probari potest» гласит: «Злой умысел можно доказать и с помощью предположений» <1>. Связано это с тем, что невозможно представить себе доказательства (за исключением признания самого лица), которые бы с максимальной степенью достоверности свидетельствовали бы в пользу того, что проигрыш партии был намеренным. ——————————— <1> Латинские юридические изречения / Сост. Е. И. Темнов. М., 2003. С. 134.
Сложности доказывания фактов нарушений в области спорта объективно признаются в локальных актах, принимаемых спортивными организациями, а также в выступлениях специалистов в области спорта. Так, в п. 2 ст. 12 Дисциплинарного регламента УЕФА <1> установлено, что «УЕФА может испытывать трудности при установлении факта совершения антидопингового нарушения. Доказательство совершения антидопингового нарушения может быть получено всеми надежными способами, включая личные признания». ——————————— <1> http://ru. uefa. com
Известный тренер и спортсмен Я. Шаус писал, что «совокупность результатов и партий может служить убедительным доказательством нечестной или недобросовестной игры… в практике отдельных шашистов иногда оказывается многовато «совпадений»; автор предлагал учредить специальную арбитражную комиссию, которая, «изучая апелляции, партии, результаты, могла бы определять, когда негативных факторов, связанных с одним шашистом, становится достаточно для обвинения его в нарушении спортивной этики» и принятия дисциплинарных мер <1>. ——————————— <1> Шаус Я. Указ. соч. С. 9.
Лицо, в отношении которого ставится вопрос о привлечении к ответственности, в рассматриваемых ситуациях всегда сохраняет значительную свободу маневра и большое разнообразие аргументов, опровергающих выдвинутые «обвинения», которые сами по себе выглядят весьма убедительно («противник оказался сильнее», «я был не в форме», «я не учел какой-либо нюанс позиции», «у меня не хватило времени» и т. п.). В конечном итоге доказывание фактов злоупотреблений со стороны заинтересованных лиц представляет собой упрек в том, что спортсмен проявил себя не лучшим образом, и нацелено на выявление зазора между его действительными способностями (потенциалом) и продемонстрированным результатом. Произошедший случай с дисквалификацией шахматиста, умышленно понизившего свой рейтинг, активно обсуждался на соответствующих форумах в Интернете, и участники таких форумов зачастую апеллировали к существованию презумпции невиновности, которая «затрудняет борьбу с жульем»; другие считали, что эта «презумпция в частных лавочках совершенно не работает: организатор [турнира. — А. Ю., О. Д.] может просто отказать в регистрации, не очень заморачиваясь со всеми презумпциями» <1>. Несмотря на то что принцип презумпции невиновности на конституционном уровне сформулирован применительно к лицу, совершившему преступные деяния, которое считается невиновным до тех пор, пока его вина не установлена приговором суда, вступившим в законную силу (ст. 49 Конституции РФ), а мы имеем дело со сферой отношений, тяготеющих к области гражданского или трудового права, нельзя однозначно отрицать неприменимость данного принципа в рассматриваемом случае (тем более что ряд ученых рассматривают принцип презумпции невиновности в качестве специально-юридического принципа всего права <2>). ——————————— <1> http://kasparovchess. crestbook. com/threads/4575/page-ll <2> См., например: Общая теория государства и права: Академический курс: В 2 т. / Под ред. проф. М. Н. Марченко. Т. 2. Теория права. М.: Издательство «Зерцало», 1998. С. 24 (автор главы — проф. М. Н. Марченко).
Возникает вопрос: действительно ли презумпция невиновности и объективно сложившаяся ситуация сложнодоказуемости недобросовестных форм поведения в области спорта препятствуют установлению фактов злоупотреблений? Полагаем, что ответ на поставленный вопрос должен быть отрицательным. «Употребление права во зло» — это сфера субъективного, которая не может быть познана до конца в отрыве от поведенческих актов субъекта. Полагаем, что в ситуации отсутствия объективных доказательств злоупотребления правом в виде умышленного проигрыша спортивного поединка недобросовестное поведение может устанавливаться уполномоченным органом на основе критерия высокой степени вероятности. Так, несложно вообразить ситуации, когда поведение лица будет свидетельствовать о явно намеренном проигрыше спортивного состязания, т. е. проигрыше настолько очевидном, что у любого специалиста в соответствующем виде спорта намеренность проигрыша не вызовет никаких сомнений. «Посмотрим партии, — призывает Я. Шаус в уже цитировавшейся статье, — многие из них не могут быть сыграны обладателем высшего звания ни в каком состоянии» <1>. В ситуациях более неочевидных должны приниматься во внимание конкретные обстоятельства дела. ——————————— <1> Шаус Я. Указ. соч. С. 8.
Как отмечалось выше, мотивация соответствующего поведения, как правило, вызвана желанием получить призовой фонд за счет попадания в более слабый турнир либо предоставить «своему» игроку другие турнир ные преимущества. Отношения, связанные с участием в турнире и получением приза, по своему характеру являются отношениями гражданско-правового характера. Гражданско-правовое регулирование не ставит во главу угла презумпцию невиновности, более того, ГК РФ предусматривает случаи возложения ответственности и без вины; при этом бремя доказывания определенных фактов (наличие непреодолимой силы, умысел потерпевшего и т. п.) несет предполагаемый нарушитель. Общее правило распределения бремени доказывания (ст. 56 ГПК РФ, ч. 1 ст. 65 АПК РФ) сводится к тому, что лицо, участвующее в деле, обязано доказать факты, на которые оно ссылается. Следовательно, перед лицом органа, уполномоченного на разрешение спортивного спора, позиция предполагаемого нарушителя может сводиться либо к молчанию, либо к отрицанию инкриминируемого ему злоупотребления. В первом случае лицо рискует тем, что доводам его «обвинителей» ничего не будет противопоставлено и он проиграет дело; во втором случае опровержение «обвинения» потребует от него доказывания своих опровержений, и, тем самым, презумпция невиновности потеряет свое значение. Таким образом, теоретическая возможность доказывания умышленного проигрыша партии существует, и при возбуждении соответствующих юрисдикционных процедур такое доказывание должно строиться на критерии высокой степени вероятности имевшего место намерения лица. Этому должны способствовать также неформализованный перечень средств доказывания и неформализованная процедура их использования. В материалах интернет-форумов, на которых обсуждался произошедший случай, выдвигалось вполне резонное суждение: «Допустим, человеку, который в последнее время потерял 200 очков [рейтинга. — А. Ю., О. Д.], откажут. А если он потерял 100? А если особо и не повышал, строго следя за тем, чтобы после каждого «ударного» турнира поскорее рейтинг спустить? Победителя не пустят в этот турнир? Найдет другой. Вредное действие абсурда, когда поощряются проигрыши, можно смягчить, но не устранить»; «Г. можно было снимать с турнира, только если доказано, что он именно продал свой рейтинг, а тут, как я понял, никто подобных доказательств не предъявлял»; «А как определить, сплавил шахматист рейтинг или нет? Общие рассуждения, вроде «он играет на 2500 [имеются в виду очки рейтинга. — А. Ю., О. Д.], а у него 2300» или «год назад у него было 2400, а сейчас 2300″ не аргумент, так как шахматы — это спорт: бывают взлеты и падения» <1>. ——————————— <1> http://kasparovchess. crestbook. com/threads/4575/page-15
Как уже отмечалось, предметом доказывания в рассматриваемых нами случаях выступают факты, свидетельствующие о неоправданно низком уровне игры спортсмена в сравнении с его действительным спортивным потенциалом. Логика рассуждений субъекта доказывания может строиться здесь следующим образом: сильный игрок (например, чемпион мира, гроссмейстер) проигрывает или делает ничью с игроком гораздо более слабого уровня, тогда как такого быть не должно; один из играющих проигрывает в совершенно равной позиции, допуская очевидную ошибку, тогда как для игрока такого уровня подобная ошибка недопустима; и т. д. Разумеется, доказывание перечисленных фактов должно производиться не абстрактно — применительно к любой ситуации «странного» результата партии, а только лишь в случае, когда играющий имел мотив поступать подобным образом (примерные мотивы «странных» поражений и ничьих приводились нами выше). При отсутствии мотива игрок может причинять вред своим интересам совершенно безнаказанно. В исследованиях, посвященных порядку рассмотрения спортивных споров, выдвигались предложения о необходимости использования специальных знаний по таким делам: для этого требуются привлечение специалистов для дачи консультаций по вопросам, касающимся правил проведения соревнований, и проведение экспертизы <1>. ——————————— <1> Погосян Е. В. Указ. соч. С. 10.
В анализируемых нами случаях суждения о фактах, подлежащих установлению, могут сделать только спортсмены, обладающие одинаковым с играющими или более высоким, чем играющие, уровнем. Такие лица могут быть привлечены в качестве специалистов или экспертов соответственно для дачи консультаций или подготовки экспертного заключения. С содержательной стороны данные средства доказывания могут включать в себя разбор различных вариантов развития поединка, ссылку на специальную литературу, подборку других партий играющего, из которых бы следовало, что в схожих ситуациях он играл безупречно, и т. п. Так, один гроссмейстер после ряда критических газетных и журнальных публикаций в свой адрес был вынужден на совместном заседании тренерского и гроссмейстерского советов (январь 1988 г.) демонстрировать конкретные варианты из сыгранных им партий, которые опровергали бы мнение о преднамеренности проигрыша <1>. ——————————— <1> Кореневский М. Чтобы избежать путаницы // Шашки (ежемесячный журнал). 1989. N 2. С. 3 — 4.
Современное развитие компьютерных технологий не обошло сферу интеллектуальных игр, если не сказать более — столкновение интеллекта «машины» и человека произошло именно на поле интеллектуальных игр в матчах компьютерных шахматных программ (DeepJunior, DeepFritz и др.) с сильнейшими игроками-людьми (наиболее известными являются поединки шахматного компьютера с Гарри Каспаровым). В настоящее время компьютерные технологии активно используются для анализа шахматных и шашечных позиций и вариантов. Данные компьютерного анализа позиций могут быть использованы и в сфере разрешения спортивных споров (например, произведенный компьютером анализ позиции, из которого следовало бы, что играющий выбрал наиболее слабый ход). В практике разрешения спортивных споров встречались случаи, когда неиспользование компьютерных программ выступало самостоятельным фактом, входящим в предмет доказывания. Так, на проходившем в Элисте в 2006 г. матче за звание чемпиона мира по шахматам между россиянином Владимиром Крамником и болгарином Веселином Топаловым последний обвинил российского гроссмейстера в том, что тот во время своих длительных отлучек мог получать подсказки от компьютера. Одним из доводов болгарской стороны было то, что количество ходов Крамника, совпадающих с первой линией популярной шахматной компьютерной программы «Fritz 9», было достаточно велико, а во второй партии матча достигло самого высокого значения — 87%. Однако многие аналитики заметили, что обвинять Крамника в использовании подсказок просто нелепо, ведь просмотренный им во второй партии мат в два хода практически любая шахматная программа нашла бы мгновенно <1>. ——————————— <1> http://ru. m.wikipedia. org/wiki/Матч…звание…
Как уже отмечалось выше, неформализованность процедуры и средств доказывания при разрешении спортивных споров не исключает использование самого широкого круга доказательств. Так, например, орган, разрешающий спор, может использовать данные, содержащиеся в газетной публикации, данные с интернет-форумов и т. п. Разумеется, это не освобождает суд от осторожного подхода к таким доказательствам с учетом их источника, авторства, возможного недоброжелательства лица, разместившего материалы, и т. п. Так, в газете «Комсомольская правда» от 10 февраля 1988 г. была опубликована статья «Шашки наголо!», в которой была изложена информация о существовании некой группировки, мешающей спортсменам добиваться призовых мест, преднамеренных проигрышах своим и зарубежным спортсменам и т. д. <1>. Решением Свердловского районного суда г. Москвы от 18 ноября 1988 г., принятым по иску ряда гроссмейстеров, ставших фигурантами статьи, данные сведения были признаны не соответствующими действительности и ответчик был обязан к опровержению изложенных сведений <2>. ——————————— <1> Швец Г. Шашки наголо! // Комсомольская правда. 1988. 10 фев. <2> Послесловие суда // Шашки (ежемесячный журнал). 1989. N 2. С. 5.
Таким образом, известные и зарекомендовавшие свою эффективность юридические конструкции, к числу которых можно отнести и злоупотребление правом, вполне могут быть использованы в деятельности органов, разрешающих споры в сфере спорта, для противодействия недобросовестным способам ведения спортивной борьбы.
References:
Zaitsev A. I. Alternative dispute resolution: a training complex / Ed. by A. I. Zaytsev. M., 2007. P. 14 — 15. Alekseev S. V. Sports law in Russia. Legal basis of physical education and sport: Textbook for students / Ed. by P. V. Krasheninnikov. 2nd ed., stereotype. M., 2007. P. 578 — 579. Pogosyan E. V. Authorization form sports disputes (comparative law aspect): Abstract of Dissertation. Candidate of Legal Sciences. Yekaterinburg, 2009. P. 22. Civil Law: Textbook: In 3 Vol. / Ed. by A. P. Sergeev, Y. K. Tolstoy. 2nd ed., revised and expanded. Vol. 2. M., 2000. P. 706 (author of the paragraph — I. V. Eliseev). Gogol N. V. Dead souls. Mirgorod. Evenings on a Farm near Dikanka. M., 2004. P. 75 — 78. Zarudny P. For denunciation pay in euros // Rossiyskaya Gazeta. 2011. 18 Oct.; Malosolov A. Snitched on dogovornyak // Rossiyskaya Gazeta. 2011. 20 Oct. Sumskoi D. A. Pre-trial order of disputes relating to the review of the results of sports competitions // Russian Justice. 2011. No. 8. P. 45 — 47. Bychkov A. Kaleidoscope solutions unusual disputes // EJ-Lawyer. 2012. No. 26. P. 8; Schaus Ya. Talk straight // Checkers (monthly). 1981. No. 9. P. 8 — 9. Amirov I. M. Legal responsibilities in the field of sports (theory and practice): Manual. Ufa, 2006. Amirov I. M. Features of legal liability in the field of sports: Statement of the Problem // Society and Law. 2010. No. 4. P. 120 — 126. Gusov K. N., Shevchenko O. A. Sports law. The legal status of athletes, coaches, judges and other professionals in the field of physical culture and sports: Manual. M., 2009. P. 11 — 13. Latin legal sayings / Comp. by E. I. Temnov. M., 2003. P. 134. General Theory of State and Law: Academic course: In 2 Vol. / Ed. by prof. M. N. Marchenko. Vol. 2. Theory of law. M., 1998. P. 24 (author of the chapter — prof. M. N. Marchenko). Korenevsky M. To avoid confusion // Checkers (monthly). 1989. No. 2. P. 3 — 4. Swetz G. The drawn swords // Komsomolskaya Pravda. 1988. 10 Febr.
