Закон о тарифах не устоял перед судьями КС

(Митина Ю.)

(«Бизнес-адвокат», N 5, 1998)

ЗАКОН О ТАРИФАХ НЕ УСТОЯЛ ПЕРЕД СУДЬЯМИ КС

Ю. МИТИНА

24 февраля 1998 г. Конституционный Суд Российской Федерации принял Постановление по делу о проверке конституционности отдельных положений статей 1 и 5 Федерального закона от 5 февраля 1997 года «О тарифах страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Государственный фонд занятости населения Российской Федерации и в фонды обязательного медицинского страхования на 1997 год» в связи с жалобами ряда граждан и запросами судов.

Богатых у нас не любят. Пожалуй, даже очень. И если богатых грабят, народ относится к этому с пониманием, трактуя все происходящее как «просто дележку».

Государственная Дума по праву считается выразителем народных чаяний. Поэтому и в ее стенах высокие доходы той или иной категории граждан не встречают одобрения. В основном довольно медлительная Дума весьма оперативно реагирует на зарождение в России среднего класса, то есть прослойки достаточно обеспеченных граждан. С высокими доходами на самом деле бороться очень легко — нужно просто забрать у тех, кто хорошо зарабатывает, часть денег. Вот и все.

Например, принято считать, что известные адвокаты, частные нотариусы, частные аудиторы, фермеры и частные охранники зарабатывают много. Неужели только представители этих профессий? — спросит наивный читатель. Конечно, нет. Но надо же с чего-то (кого-то) начинать. «Бизнес — адвокат» еще в марте прошлого года («БА», N 5, 1997 г.) писал о том, как 5 февраля 1997 г. Госдума приняла Закон «О тарифах страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Государственный фонд занятости населения Российской Федерации и в фонды обязательного медицинского страхования на 1997 год», которым увеличила отчисления вышеназванных категорий граждан в Пенсионный фонд почти в шесть раз. То есть раньше они выплачивали 5 процентов от своего дохода, а после принятия закона тариф возрос до 28 процентов. Если приплюсовать к этому необходимые выплаты в другие внебюджетные фонды, а также подоходный и прочие налоги, расходы на обязательное профессиональное страхование, обязательные взносы в коллегию адвокатов (для адвокатов) и в Федеральную нотариальную палату (для нотариусов), то чистый заработок не превысит 20 процентов дохода.

Заметим при этом, что на предпринимательскую деятельность, то есть на зарабатывание денег, адвокаты могут потратить в лучшем случае треть своего рабочего времени, поскольку статья 48 Конституции обязывает их оказывать бесплатную юридическую помощь и защищать граждан в ходе уголовного судопроизводства. Объем этой бесплатной помощи, по данным Министерства юстиции РФ, составляет 36 процентов от общего количества отработанных адвокатами дел.

Кроме того, по требованию органов следствия и суда при рассмотрении 35,5 процента всех уголовных дел адвокат получает вознаграждение в размере 1/4 минимальной оплаты труда за день работы в суде.

Общая уверенность в том, что адвокаты много зарабатывают, базируется на примерах известных, популярных и, как правило, столичных мэтров, таких, как Резник, Падва или Гагарин. Однако тысячи адвокатов по всей стране сидят буквально на голодном пайке и порой вообще не имеют коммерческих клиентов. Так что, охотясь за богатыми, Дума наказала бедных.

Что касается нотариусов, то и в этом сословии существуют огромные различия между доходами известных московских нотариусов и их коллег, скажем, в Суздале. И они тоже, как и адвокаты, позволяют государству осуществлять необходимые публичные функции. Без нотариусов, как и без адвокатов, государство не может обойтись, так же как не может оно обойтись без судов и других правоохранительных органов, сколько бы ни стоило содержание этих институтов казне. Правосудие — дорогое удовольствие, и бюджету в крупную сумму обходится содержание судов, прокуратуры, милиции и т. д. И только на адвокатов государству почти не приходится тратиться, а нотариусы и вовсе приносят местным бюджетам ощутимый доход. Они сами снимают или покупают помещение для своих контор, сами нанимают служащих и платят им зарплату, сами содержат и охраняют архив, который нотариальная контора должна хранить столетиями, и платят ВСЕ налоги со своих доходов, потому что нотариус, возможно, единственный из предпринимателей, кто не может утаить ни копейки своих заработков, так как размеры пошлин прописаны в законе, и все сделки внесены в реестровые книги. При этом хорошая работа нотариата позволяет существенно снизить нагрузку на судебную систему, которая задыхается от обилия дел, поскольку грамотно составленный договор приобретает статус закона и сторонам, его заключившим, нет надобности обращаться в суд.

Можно было бы, конечно, порассуждать и о той пользе, которую приносят фермеры и аудиторы, хотя всем это и так очевидно, равно как и важность для возрождения отечественной экономики мелкого и среднего предпринимательства. Однако значимость этих факторов для нашего законодателя померкла перед лицом простой классовой ненависти. Дума не приняла в расчет даже такие конституционные принципы, как принцип равенства (ст. 19) и принцип соразмерности ограничений прав и свобод граждан социально значимым интересам и целям (ст. 55) Конституции РФ.

Забыто было и то, что у граждан есть конституционное право распоряжаться своими способностями и выбирать род деятельности, а любая дискриминация по профессиональному признаку недопустима. Когда не пекари и не слесари, а фермеры и аудиторы должны платить 28 процентов налога, даже если первые зарабатывают больше вторых — что это как не дискриминация?

Однако может быть, Дума имела в виду, что по достижении пенсионного возраста вышеназванные категории граждан окажутся в привилегированном положении по сравнению с другими и получат право на особую пенсию?

Комизм ситуации заключается в том, что предприниматели в большинстве своем вообще не имеют права на государственную пенсию. Правда, пенсионное законодательство в течение ближайших лет может измениться, однако их огромные вклады в Пенсионный фонд сегодня вовсе не скажутся на размере их будущей пенсии, как бы не менялись законы. Это следует из самой сути пенсионного страхования, которое исходит не только из частных интересов застрахованных (уплатой страховых взносов они гарантируют себе получение пенсии в старости), но и на публичном интересе, связанном с реализацией принципа социальной солидарности поколений. Страховые взносы носят целевой характер — не случайно деньги, аккумулированные в Пенсионном фонде, не могут расходоваться ни на что иное, кроме трудовых пенсий. Вместе с тем целевое расходование средств фонда вовсе не предполагает, что размер пенсии будет соответствовать сумме взносов, уплаченных пенсионером в Пенсионный фонд за все время его трудовой деятельности. Иными словами, страховым взносам в Пенсионный фонд придается обезличенно — безвозмездный характер.

Поскольку получатели пенсий уравниваются в правах, логично предположить, что и плательщики взносов должны быть равны. Правила игры должны соблюдаться всеми игроками и давать кому-то фору и создавать для кого-то заведомо худшие условия — значит как минимум поступать нецивилизованно.

Социальная справедливость вовсе не означает уравниловку. Пять процентов с пяти рублей и пять процентов с пяти миллионов — суммы принципиально разные. Справедливо, наверное, и то, что разные обязанности налагаются на лиц наемного труда и на предпринимателей, потому что индивидуальный предприниматель — это нечто среднее между служащим и предприятием, поэтому наемные работники выплачивали в Пенсионный фонд 1 процент заработка, а самозанятые граждане — 5 процентов.

В большинстве стран с развитыми системами пенсионного страхования дело обстоит именно так. Хотя и не везде. Так, например, в Австрии и наемные работники, и предприниматели платят в пенсионный фонд 10,2 процента заработка, в Мексике и те и другие платят 2 процента, во Франции — по 6,55 процента, а в Бразилии наемные работники платят 8 процентов, а предприниматели — 10. В Италии наемные работники платят 1 процент, а предприниматели — 4 процента плюс 4 процента с дохода от 40 миллионов лир. В США, соответственно, 6,2 и 12,4 процента; в Швейцарии — 4,2 и 7,8 процента. Но, во-первых, нигде размер тарифа не доходит до астрономической цифры 28, а во-вторых, никому из зарубежных законодателей не пришло в голову разделить предпринимательское сословие на «чистых» и «нечистых» и обложить их разными налогами.

Еще один парадокс нашего пенсионного законодательства заключается в том, что пенсионеры-адвокаты получают от государства пенсию, но вместе с тем продолжают выплачивать в Пенсионный фонд гораздо большие суммы. То есть платят пенсию сами себе и еще ряду пенсионеров.

Это опять же идет в разрез с зарубежной практикой, где пенсионные взносы уплачиваются либо до определенного возраста, либо когда сумма выплат конкретного лица достигает предельной цифры, указанной в законе.

Конституционный Суд признал положения пунктов «б» и «в» ст. 1 Федерального закона «О тарифах страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Государственный фонд занятости Российской Федерации и в фонды обязательного медицинского страхования на 1997 год» не соответствующими Конституции РФ, ее статьям 19 (части 1 и 2) и 55 (части 2 и 3). Суд счел, что принципы справедливости и равенства требуют того, чтобы тарифы страховых взносов не были чрезмерными и чтобы их размер соотносился с размерами будущих пенсий. Чрезмерность страховых взносов, взимаемых с индивидуальных предпринимателей, с точки зрения конституционных судей, усиливается тем, что по договорам гражданско-правового характера взнос в Пенсионный фонд фактически платится дважды, то есть если предприниматель заключает договор с организацией и выполняет для нее некий объем работ, то сначала организация как работодатель выплачивает 28 процентов из тех денег, которые она выплатила предпринимателю за выполненную работу, а потом сам предприниматель платит те же 28 процентов с той суммы, которую получил за работу как с дохода. В результате в Пенсионный фонд поступает почти в два раза больше страховых взносов, чем по договорам, заключаемым между организациями и наемными работниками.

Конституционный Суд полагает, что взимание тарифа в размере 28 процентов с доходов адвокатов и нотариусов есть ни что иное, как необоснованное лишение их части законно заработанного, и к тому же ставит их в худшее положение по сравнению с такими плательщиками страховых взносов, как лица наемного труда, а это говорит о нарушении конституционных принципов справедливости, равенства всех перед законом и соразмерности ограничения основных прав и свобод конституционно — значимым целям.

Кроме того, Суд признал неконституционным то, что принятый 5 февраля 1997 года и опубликованный 10 февраля 1997 года Закон был введен в действие с 1 января 1997 года, то есть закону, ухудшающему положение граждан, была придана обратная сила. Таким образом были нарушены статьи 54 и 57 Конституции.

Итак, оспариваемые нормы Закона перестали действовать 24 февраля 1998 года, в тот момент, когда было оглашено Постановление Конституционного Суда. Однако, как мы помним, Суд оценивал нормы Закона «О тарифах… на 1997 год». А аналогичный закон на 1998 год в точности воспроизвел нормы закона прошлогоднего.

Конституционный Суд не имеет права давать заключения по собственной инициативе и может отвечать только на те вопросы, которые ему задал заявитель.

В этом есть известный парадокс: отменен Закон, который и так уже не действует просто потому, что 1997 год закончился. Зато действует такой же закон в году нынешнем. Впрочем, заявителей этот факт нисколько не опечалил. Потому что, по закону, нормы, противоречащие Конституции, обязательно должны быть пересмотрены, и на это Государственной Думе отводится до шести месяцев с момента оглашения Постановления КС. Значит ли это, что до этого времени Закон «О тарифах… на 1998 год» будет применяться? Да, значит. Но после его отмены индивидуальные предприниматели смогут обратиться в суд общей юрисдикции и потребовать свои деньги назад, что они намерены сделать уже завтра применительно к Закону на 1997 год. Правда, судя по разговорам в кулуарах Суда после оглашения Постановления, многие из них не собираются выплачивать Пенсионному фонду взносы в размере 28 процентов с дохода, а намерены платить 5 процентов, как раньше. И они почему-то уверены, что Пенсионный фонд и прочие фонды не будут настаивать на сохранении статус-кво.

——————————————————————