Комментарий изменений, которые были внесены в правовой режим вещей в связи с принятием Федерального закона N 142-ФЗ «О внесении изменений в подраздел 3 раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»

(Гришаев С. П.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2013)

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

КОММЕНТАРИЙ ИЗМЕНЕНИЙ, КОТОРЫЕ БЫЛИ ВНЕСЕНЫ В ПРАВОВОЙ РЕЖИМ ВЕЩЕЙ В СВЯЗИ С ПРИНЯТИЕМ ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА N 142-ФЗ «О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ В ПОДРАЗДЕЛ 3 РАЗДЕЛА I ЧАСТИ ПЕРВОЙ ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 30 сентября 2013 года

С. П. ГРИШАЕВ

Гришаев Сергей Павлович, кандидат юридических наук, заведующий кафедрой гражданско-правовых дисциплин ИГУМО.

Статья посвящена изменениям, которые были внесены в правовой режим вещей в связи с принятием Федерального закона N 142-ФЗ «О внесении изменений в подраздел 3 раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». Автором анализируются как достоинства, так и недостатки этих изменений.

Общие положения

2 июля 2013 г. был принят Федеральный закон N 142-ФЗ «О внесении изменений в подраздел 3 раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». Изменения коснулись подраздела 3 раздела 1 части 1 ГК «Объекты гражданских прав». Изменения, внесенные рассматриваемым Законом в Гражданский кодекс РФ, вступают в силу с 1 октября 2013 г. (п. 1 ст. 3 Закона). В определенной степени изменилось и законодательство, регулирующее один из основных видов объектов гражданских прав — вещи. О необходимости внесения изменений в правовой режим вещей говорилось как в Концепции развития гражданского законодательства, так и в ранее опубликованном проекте изменений ГК. Так, согласно п. 3.1 указанной Концепции предлагалось дополнить статью 133 ГК о неделимой вещи правилами, определяющими правовой режим составной части сложной вещи. Такой составной частью вещи, по мнению авторов Концепции, целесообразно считать все то, что относится к ее составу согласно представлениям участников гражданского оборота и не может быть отделено от вещи без ее разрушения, повреждения или изменения ее функционального назначения. В качестве дополнительного критерия должен быть предусмотрен подход, согласно которому временное соединение вещей не должно образовывать единой сложной вещи и прекращать права на соединенные вещи. Замена одних составных частей вещи другими не влечет возникновения иной вещи, поскольку сохраняются существенные свойства вещи. В Концепции содержались и другие предложения по изменению законодательства, регулирующего правовой режим вещей. Ранее публиковался проект изменений в ГК, который также предполагал существенные изменения в правовом режиме вещей. Однако следует сразу отметить, что реально внесенные в новый ГК изменения вызвали некоторое удивление, прежде всего среди юристов, поскольку, как будет показано ниже, многие из ранее продекларированных изменений так и не были приняты. Вещами в гражданском праве признаются материальные, физические осязаемые объекты, имеющие экономическую форму товара. Ими являются как предметы материальной и духовной деятельности человека, то есть продукты (результаты) человеческого труда, так и предметы, созданные самой природой и используемые людьми в своей жизнедеятельности, — земля, полезные ископаемые, растения и т. д. Таким образом, важнейший признак вещей, благодаря которому они и становятся объектами гражданских прав, заключается в их возможности удовлетворять те или иные потребности людей. Предметы, не обладающие полезными качествами либо полезные свойства которых еще не открыты людьми, а также предметы, недоступные людям на данном этапе развития человеческой цивилизации (например, космические тела), объектами гражданско-правовых отношений не выступают. Иными словами, статус вещей приобретают лишь материальные блага, полезные свойства которых осознаны и освоены людьми. Следует подчеркнуть, что юридическое понимание вещей не совпадает с обыденным представлением о них. С юридической точки зрения вещами признаются не только традиционные предметы быта, средства производства и т. п., но и живые существа (например, дикие и домашние животные), сложные материальные объекты (например, промышленные здания и сооружения, железные дороги и т. д.), различные виды энергии (например, тепловой, электрической, атомной и т. п.), жидкие и газообразные вещества (например, вода и газ в резервуарах, трубопроводах и т. п.). Однако жидкие и газообразные вещества вне емкостей, в которых они содержатся, не являются вещами. В теории и практике возникает вопрос о соотношении понятий «товар» и «вещь». Так, в ст. 454 ГК РФ, посвященной общим положениям о купле-продаже, говорится, что продавец обязуется передать вещь (товар) в собственность покупателю. Таким образом, в данном случае товар является синонимом вещи. Однако товаром может быть не только вещь, но и результат интеллектуальной деятельности, а также иной продукт (например, финансовый продукт). Товаром могут быть работы, и услуги. Таким образом, товар — это более широкое понятие, чем вещи. Значение вещей состоит не только в том, что они являются наиболее распространенным объектом гражданских прав, но и в том, что по поводу вещей возникают правоотношения собственности — одного из основополагающих прав участников гражданских правоотношений. Одна вещь от другой отличается своими качественными характеристиками. При этом следует иметь в виду, что вещь — это предмет материального мира, имеющий свои определенные границы, в том числе позволяющие обособить его от всех прочих объектов. Не следует смешивать понятие вещи и имущества, что иногда происходит на практике. Последнее является более широким понятием и включает в себя не только вещи, но также имущественные права и обязанности. В соответствии с ранее действовавшей редакцией ст. 129 ГК объекты гражданских прав, а значит, и вещи делились на изъятые из оборота (отдельные виды вооружений), ограниченные в обороте (т. е. те, которые могут приобретаться и продаваться по особому разрешению (наркотические средства)) и свободно обращающиеся, то есть все остальные. Согласно действующей в настоящее время редакции ГК указанной статьи все вещи делятся на ограниченные в обороте и свободно обращающиеся. При этом законом или в предусмотренном им порядке могут быть предусмотрены виды объектов (в первую очередь вещей) гражданских прав, которые могут принадлежать лишь определенным участникам оборота либо совершение сделок с которыми допускается по специальному разрешению (п. 2 ст. 129 ГК). Таким образом, вещи, изъятые из оборота, были заменены на вещи, которые могут принадлежать лишь определенным участникам оборота. В качестве примеров ограниченно оборотоспособных вещей можно привести вещи, указанные в ст. 27 Земельного кодекса РФ, названной «Ограничения оборотоспособности земельных участков», ст. 2 Закона о наркотических средствах и психотропных веществах и др. По существу различие с ранее действовавшим законодательством носит в основном терминологический характер. Следует учитывать, что правовой режим объектов гражданских прав, которые до дня вступления в силу Федерального закона от 2 июля 2013 г. N 142-ФЗ признавались изъятыми из оборота в соответствии с пунктом 2 статьи 129 ГК РФ, сохраняется. Оборот отдельных видов вещей как объектов гражданских прав имеет определенную специфику, в том числе особое правовое регулирование. В качестве примера можно привести недвижимое имущество, предприятия, комплексы недвижимого имущества, морские и воздушные суда, органы и ткани человека и т. д. Наличие особого регулирования обусловлено специфическими особенностями, выделяющими их из общей массы данной категории вещей. Такое особое правовое регулирование может быть предусмотрено как специальными законами, так и соответствующими нормами ГК. Законодатель сохранил ранее действовавшее положение п. 3 ст. 129 ГК, согласно которому земля и другие природные ресурсы могут отчуждаться или переходить от одного лица к другому иными способами в той мере, в какой их оборот допускается законами о земле и других природных ресурсах. Речь, в частности, идет о Земельном кодексе РФ, Водном кодексе РФ, Лесном кодексе РФ и принятых на их основе других правовых актах. Таким образом, особенностью земельных участков является то, что их правовой режим регулируется не только нормами гражданского права, но и земельно-правовыми нормами, среди которых важнейшими являются Земельный кодекс РФ и Закон об обороте земель сельскохозяйственного назначения. Земля (земельные участки) и другие природные ресурсы являются разновидностью недвижимого имущества, однако в силу важности для жизни человека законодатель установил указанное выше правило. Следует отметить, что законодатель по существу устранился от решения одной из нерешенных проблем законодательства, а именно соотношения природоресурсового и гражданского законодательства применительно к земельным участкам. Как было отмечено в п. 5 Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, подготовленной на основании Указа Президента Российской Федерации от 18 июля 2008 г. N 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации», в отличие от большинства развитых западных правопорядков в российском законодательстве не создана система стабильных вещных прав на землю и другие природные ресурсы. Реализация Концепции должна привести к ее созданию, что повлечет перераспределение соответствующего нормативного материала между ГК и комплексными законами природоресурсного законодательства. Одной из основополагающих идей Концепции является сосредоточение всех правовых норм, регулирующих правовые отношения собственности на земельные участки в ГК. Так, в п. 3.5 Концепции отмечено, что в ГК необходимо включить самостоятельные главы о праве собственности на земельные участки и иные природные объекты. Соответственно, все нормы, посвященные указанному вопросу, должны быть изъяты из природоресурсовых кодексов и сосредоточены в ГК. Это обусловлено тем, что в настоящее время правовое регулирование оборота природных ресурсов регулируется не только ГК, но и природоресурсовыми кодексами (Земельный кодекс, Водный кодекс и др.), между которыми существуют определенные противоречия. Более того, можно даже говорить о приоритете земельного законодательства по отношению к гражданскому. К первому отнесены не только федеральные законы и законы субъектов Федерации, но и акты органов исполнительной власти субъектов Федерации, органов местного самоуправления. Именно в этом, пожалуй, отличительная черта Земельного Кодекса: большинство земельных полномочий и функций, ранее сосредоточенных в центре, передаются непосредственно на места — субъектам Федерации и муниципальным образованиям. В законодательстве (ст. 261 ГК) и практике выделяют такое понятие, как земельный участок, который собственно и может быть предметом различных гражданско-правовых сделок. Земля в своем природном состоянии является сплошной массой территории. Для того чтобы ей придать характер вещи, необходимо обособить отдельный земельный участок от соседних земельных участков. Анализируя ст. ст. 1 и 3 Земельного кодекса РФ, ст. 8 Федерального закона о введении его в действие, можно отметить, что имущественные отношения по владению, пользованию и распоряжению земельными участками, а также по совершению сделок с ними (купля-продажа, дарение, мена, ипотека) регулируются гражданским законодательством. Но гражданское законодательство применяется лишь в случае, если иное не предусмотрено земельным, лесным, водным законодательством, законодательством о недрах, об охране окружающей среды, специальными федеральными законами. Причем следует учитывать, что природоресурсовое законодательство было принято позже гражданского и, соответственно, имеет формальный приоритет. В ранее опубликованной ч. 2 п. 2 ст. 130 проекта ГК земельный участок и находящиеся на нем здание, сооружение, объект незавершенного строительства, принадлежащие на праве собственности одному лицу, признавались единым объектом, который должен участвовать в гражданском обороте как одна недвижимая вещь. Другими словами, в таких случаях нельзя продать по отдельности ни земельный участок, ни находящуюся на этом участке недвижимость. Необходимость выделения таких видов недвижимого имущества в качестве единого объекта недвижимости на теоретическом уровне ставилась давно, поскольку возникали сложности с государственной регистрацией таких объектов. Таким образом, законодатель мог бы попытаться претворить в жизнь принцип суперфиция, согласно которому право собственности на недвижимость и земельный участок должны принадлежать одному лицу. Однако на законодательном уровне этот вопрос так и не был решен и указанная выше статья проекта была отвергнута. Законодатель особо подчеркивает (п. 4 ст. 129 ГК), что результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (статья 1225 ГК) не могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому. Однако права на такие результаты и средства, а также материальные носители, в которых выражены соответствующие результаты или средства, могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому в случаях и в порядке, которые установлены ГК. Наличие подобного правила обусловлено тем, что сами по себе результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации являются всегда нематериальными, однако должны иметь объективную форму выражения. В большинстве случаев такой объективной формой выражения является их фиксация на материальных носителях, которые являются вещами и могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому.

Недвижимые вещи

Вещи как объекты гражданских прав определенным образом классифицируются. Одной из наиболее важных классификаций вещей является деление вещей на движимые и недвижимые. Гражданский кодекс в новой редакции также предусматривает такое деление вещей. Таким образом, все вещи делятся на недвижимые и движимые. Различие в правовом режиме движимых и недвижимых вещей заключается в том, что оформление перехода прав на последние требует государственной регистрации в соответствующих государственных органах. Понятие недвижимых вещей (недвижимости) дается в ст. 130 ГК. Согласно п. 1 указанной статьи к недвижимым вещам (недвижимое имущество, недвижимость) относятся земельные участки, участки недр и все, что прочно связано с землей, то есть объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе здания, сооружения, объекты незавершенного строительства. Таким образом, как и в действующем законодательстве, отличительной особенностью недвижимости является ее неразрывная связь с землей (при этом сами по себе земельные участки также рассматриваются в качестве недвижимости), что, в свою очередь, предполагает ее значительную стоимость. Вне связи с земельными участками недвижимые вещи теряют обычное назначение и, соответственно, понижаются в цене. Так, не рассматриваются в качестве недвижимости деревья, выращиваемые в специальных питомниках, или дома, предназначенные на снос. Следует отметить, что в указанной статье ГК помимо термина «недвижимые вещи» также используется термин «недвижимое имущество». Представляется, что в данном случае речь идет об ошибке, которая вновь повторяется в ГК. Как известно, понятие «имущество» — это более широкое понятие по сравнению с понятием «вещи», поскольку включает в себя, помимо вещей, также и имущественные права. Указанное обстоятельство дает основание некоторым юристам утверждать, что «под понятием недвижимости, употребляемым в ст. 130 ГК, необходимо понимать недвижимое имущество, включающее в себя как вещи, так и имущественные права на данные вещи». Объясняется это следующим образом. Использование вещей лицами, не являющимися собственниками, возможно только путем предоставления им собственником соответствующих вещных прав. И потому объектами гражданских прав на пользование чужими вещами являются не вещи как таковые, а лишь права на их использование <1>. ——————————— <1> Гражданское право / Под ред. В. П. Мозолина М., 2003. Ч. 1. С. 212.

Однако несмотря на то что вопрос этот ставился давно, никакие изменения не были внесены в указанную статью ГК. В качестве основополагающего признака недвижимости законодатель оставил наличие прочной связи с землей. Между тем применение этого признака на практике в настоящее время может вызвать значительные трудности. Следует иметь в виду, что многие здания и сооружения в принципе могут перемещаться с одного участка на другой, сохраняя при этом свою целостность и назначение (однако как недвижимое имущество они могут быть квалифицированы только в том случае, если неразрывная физическая связь с землей возникнет заново). Например, деревянные дома (срубы) в сельской местности довольно часто переносят с одного места на другое в разобранном виде. При этом нужно отметить, что современные технологии позволяют переместить с места на место любые здания или сооружения без причинения серьезного ущерба. Как и ранее, критерии прочной связи с землей и несоразмерного ущерба законодательно не установлены. Это будет вызывать определенные сложности, поскольку исходя из формального толкования этих критериев к недвижимости можно отнести такие объекты как заборы, скамейки и т. д. Соответственно, права на них должны быть зарегистрированы, что может вызвать технические трудности. В отличие от ранее опубликованного проекта ГК в ст. 130 ГК не выделяются в качестве самостоятельных объектов гражданских прав такие виды недвижимого имущества, как жилые и нежилые помещения. Не дано и базовое понятие помещения. В действующих правовых актах легальное определение помещения содержится в следующих правовых актах. Так, Федеральный закон от 30 декабря 2009 г. N 384-ФЗ «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений» определяет помещение как часть объема здания или сооружения, имеющую определенное назначение и ограниченную строительными конструкциями (ст. 2). Согласно ч. 2 п. 6 ст. 12 ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» помещения — это объекты, входящие в состав зданий и сооружений. В п. 3.8.1 Концепции, одобренной решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 г. <2>, дается такое определение помещения: под помещением как объектом гражданских прав следует понимать конструктивно и пространственно обособленную часть (трехмерный объем) внутри здания, пригодную для использования. Таким образом, помещение — это всегда часть здания или сооружения, которая должна быть конструктивно и пространственно обособлена и пригодна для определенного использования. Следовательно, можно говорить, что помещение — это вещь в юридическом смысле слова. Однако в новой редакции ГК определение помещения отсутствует. ——————————— <2> Вестник Высшего Арбитражного Суда. 2009. N 11. С. 18.

При этом в новой редакции ГК необходимо было провести разграничение между жилыми и нежилыми помещениями. Принадлежность к недвижимости жилых помещений установлена в ЖК (в ГК о жилых помещениях как разновидности недвижимого имущества не упоминается). Жилищный кодекс РФ (п. 2 ст. 15) определяет жилое помещение как изолированное помещение, которое является недвижимым имуществом и пригодно для постоянного проживания граждан (отвечает установленным санитарным и техническим правилам и нормам, иным требованиям законодательства). Что касается нежилых помещений, то в качестве самостоятельной разновидности недвижимого имущества они в ГК ранее также не упоминались. Между тем у них присутствует важнейший признак недвижимого имущества — прочная связь с землей (хотя такая связь осуществляется не прямо, а опосредованно — через здания и сооружения). Между тем вопрос об определении статуса нежилых помещений как объекта гражданских правоотношений ставился давно. Отсутствие законодательного определения нежилого помещения как разновидности недвижимого имущества, на которое может быть зарегистрировано право собственности, возможно, объясняется следующим. Зарегистрированное право собственности на нежилое помещение в здании или сооружении автоматически ведет к праву общей собственности собственника этого помещения и собственника оставшихся помещений на вспомогательное имущество (лестницы, лифты, крыша и т. д.). Никакой иной правовой режим в отношении указанного имущества ни с технической, ни с юридической точки зрения невозможен. Подобная схема применяется в отношении общего имущества квартир в многоквартирном доме (ст. 290 ГК). Возникает вопрос о том, кто же является собственником всего здания в целом. Очевидно, следует прийти к выводу о том, что после того, как в здании или сооружении зарегистрировано право собственности двух и более лиц на помещения в этом здании или сооружении, единого собственника на все здание или сооружение больше нет. Речь может идти о праве собственности на отдельные объекты (помещения) и об общей долевой собственности на имущество общего пользования. При этом специфика общей долевой собственности на общее имущество заключается в том, что доля не может быть отчуждена отдельно от помещения. Возможны ситуации, когда нежилые помещения, которые изначально были частью здания или сооружения, впоследствии стали самостоятельными объектами права, которые пригодны для самостоятельного использования и у которых есть свои собственники (права которых были соответствующим образом зарегистрированы). Регистрация права собственности на здание исключает возможность одновременной регистрации на часть этого здания. Таким образом, регистрация прав на часть здания (помещение) должна привести к прекращению права собственности в отношении самого здания. Если у каждого нежилого помещения, входящего в здание, есть свой собственник, то у собственника здания в целом теоретически может остаться только право собственности на крышу, лестницы, инженерное оборудование и т. п., однако последние, как уже было отмечено, находятся в долевой собственности. Характерным признаком такого имущества является невозможность использования его ни в качестве жилых, ни в качестве нежилых помещений. При этом они обеспечивают возможность использования по назначению как жилых, так и нежилых помещений. Однако собственник нежилого помещения должен пользоваться указанными объектами, поэтому их можно назвать объектами общего пользования. В отношении их возможно право сервитута, то есть право ограниченного пользования чужим имуществом. Если же по аналогии со ст. 290 ГК признать право общей долевой собственности на эти объекты, то право собственности на здание в целом следует признать юридической фикцией. В этом случае доля в праве собственности на общее имущество должна быть неразрывно связана с помещением и может быть отчуждена только в совокупности с помещением. Вместе с тем на такую долю не распространяется правило о преимущественной покупке. Кроме того, ее невозможно выделить в натуре, а также требовать выкупа принадлежащей сособственнику доли в соответствии со ст. 252 ГК. Таким образом, собственник здания в целом, если он желает распорядиться частью этого здания, должен зарегистрировать право собственности на эту часть. Если же в здании отсутствуют обособленные нежилые помещения или они не удовлетворяют одновременно двум вышеуказанным условиям, то здание должно признаваться неделимой вещью. Похожая точка зрения высказывается в Концепции развития законодательства о недвижимом имуществе и государственной регистрации, согласно которой нежилое помещение нельзя рассматривать как часть здания, поскольку здания сами по себе являются неделимыми вещами и, соответственно, части здания не могут быть предметом сделок. Таким образом, собственник здания, желающий совершить сделку с нежилым помещением, должен выделить это помещение и зарегистрировать право собственности на него. Выходом из положения, по мнению авторов Концепции, может быть общая собственность на здание и законодательное закрепление доли в праве, соответствующей размеру нежилого помещения <3>. ——————————— <3> Концепция развития гражданского законодательства о недвижимом имуществе. М., 2003. С. 51 — 53.

Законодатель сохранил ранее действовавшее положение о том, что к числу недвижимых вещей относятся объекты незавершенного строительства. Легального определения объекта незавершенного строительства на уровне закона нет. По смысловому значению этого слова речь может идти о завершающих стадиях строительства, когда уже выполнена основная часть работ по объекту строительства. Следует отметить, что вопрос об отнесении объектов незавершенного строительства к недвижимости в течение длительного времени являлся дискуссионным. В научной литературе высказывалось мнение, что объект незавершенного строительства ни в коей мере не может считаться объектом недвижимости, поскольку «до регистрации в порядке ст. 219 ГК любой объект не может считаться недвижимостью» <4>. Аналогичные взгляды высказывал и К. И. Скловский, который, однако, расширил этот подход и писал, что «объект строительства может считаться единым имущественным комплексом, включающим не только строительные материалы, но и стоимость затрат на монтаж и прочее» <5>. ——————————— <4> Суханов Е. А. Приобретение и прекращение права собственности // Хозяйство и право. 1998. N 6. <5> Скловский К. И. Квалификация отношений по застройке и права на объект строительства в судебной практике // Хозяйство и право. 1997. N 10.

В настоящее время эта дискуссия утратила практический смысл, поскольку ФЗ от 30 декабря 2004 г. N 213-ФЗ в п. 1 ст. 130 ГК были внесены изменения, согласно которым объекты незавершенного строительства были включены в перечень недвижимых вещей. Согласно п. 2 ст. 25 Закона о государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним в случае необходимости совершения сделки с объектом незавершенного строительства право на указанный объект недвижимого имущества регистрируется на основании документов, подтверждающих право пользования земельным участком для создания объекта недвижимого имущества, в установленных случаях — на основании проектно-сметной документации, а также документов, содержащих описание объекта незавершенного строительства. К числу документов, подтверждающих право пользования земельным участком для создания объекта недвижимости, относятся: свидетельство о праве собственности на землю, свидетельство о праве пожизненного наследуемого владения или постоянного (бессрочного) пользования земельным участком, договоры аренды земельного участка. Проектно-сметная документация включает проекты объектов недвижимости и смету (документ, в котором определяется стоимость выполняемой работы, разбитая на определенные этапы). Смета бывает твердой и приблизительной. Твердой считается смета, которая по общему правилу не может быть изменена, а приблизительная смета в процессе работы может быть пересмотрена как в сторону увеличения, так и уменьшения. Документы, содержащие описание объекта незавершенного строительства, включают промежуточные акты сдачи-приемки работ, заключения оценщиков, осуществляющих определение стоимости объекта незавершенного строительства, и т. д. Отдельные виды недвижимого имущества имеют статус объектов культурного наследия. Так, Федеральный закон от 25 июня 2002 г. N 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» в ст. 3 говорит об объектах культурного наследия. Согласно указанной статье к объектам культурного наследия (памятникам истории и культуры) народов Российской Федерации (далее — объекты культурного наследия) в целях настоящего Федерального закона относятся объекты недвижимого имущества (включая объекты археологического наследия) со связанными с ними произведениями живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства, объектами науки и техники и иными предметами материальной культуры, возникшие в результате исторических событий, представляющие собой ценность с точки зрения истории, археологии, архитектуры, градостроительства, искусства, науки и техники, эстетики, этнологии или антропологии, социальной культуры и являющиеся свидетельством эпох и цивилизаций, подлинными источниками информации о зарождении и развитии культуры. Для подобных объектов установлен особый правовой режим, целью которого является сохранение подобных объектов в максимальной мере. Особыми видами недвижимого имущества как по ранее действовавшему, так и по новому законодательству являются морские, воздушные суда, суда внутреннего плавания, космические объекты. Иногда применительно к ним используется такое понятие, как условная недвижимость <6>, или, как ее еще называют, недвижимость в силу закона. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Статья А. М. Эрделевского «О государственной регистрации ипотеки» включена в информационный банк. —————————————————————— <6> Эрделевский А. М. Государственная регистрация ипотеки // Закон. 2002. N 10. С. 40.

Понятие и виды упомянутых транспортных средств, рассматриваемых в качестве недвижимости, раскрываются в соответствующих транспортных уставах и кодексах. В транспортных уставах и кодексах также указывается, на какие транспортные средства регистрируются права, и устанавливается порядок их регистрации. Так, одним из видов недвижимости в силу закона, как было отмечено выше, являются морские суда. Кодекс торгового мореплавания (КТМ) Российской Федерации определяет морское судно как «самоходное или несамоходное плавучее сооружение, используемое для перевозки и иных целей» (ст. 7). В ранее опубликованном проекте ГК они более не рассматривались в качестве недвижимости, однако законодатель установил, что к ним применяются правила о недвижимых вещах, если иное не установлено законом и не вытекает из существа указанных объектов гражданских прав. Такая формулировка является более точной, поскольку сложно называть недвижимостью вещи, которые по своей физической природе являются движимыми. Однако законодатель без объяснения причин не стал менять законодательство и по прежнему рассматривает их в качестве недвижимых вещей. Согласно п. 2 ст. 130 ГК вещи, не относящиеся к недвижимости, включая деньги и ценные бумаги, признаются движимым имуществом. Регистрация прав на движимые вещи не требуется, кроме случаев, указанных в законе. В последнем случае речь идет о регистрации, необходимость которой обусловлена публичными интересами. В качестве примера можно привести регистрацию прав на оружие, транспортные средства и др. Юридическое значение деления вещей на движимые и недвижимые состоит в том, что права на недвижимость подлежат государственной регистрации. В частности, в соответствии со ст. 13 ГК регистрации подлежат следующие права: право собственности, хозяйственного ведения, право опер ативного управления, право пожизненного наследуемого владения, право постоянного пользования, ипотека, сервитуты, а также иные права в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными законами. Таким образом, перечень прав, подлежащих государственной регистрации, не изменился. Следовательно, можно сделать вывод, что резких изменений в системе вещных прав, которые декларировались ранее, не будет. В случаях, предусмотренных законом, наряду с государственной регистрацией могут осуществляться специальная регистрация или учет отдельных видов недвижимого имущества. Примером такого учета является государственный кадастровый учет недвижимого имущества, осуществляемый Росреестром в соответствии с Законом о государственном кадастре недвижимости. Изменения были внесены в п. 6 ст. 131 ГК. В частности, в новой редакции этого пункта речь идет о Законе о государственной регистрации прав, тогда как в ранее действовавшей редакции речь шла о Законе государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Это изменение, очевидно, обусловлено тем, что государственная регистрация сделок с недвижимым имуществом, за исключением договоров аренды, более производиться не будет. Однако следует учитывать, что в последней редакции этого Закона, который вступает в силу с 1 января 2014 г., сохранилось прежнее название.

Предприятие

Одним из наиболее обсуждаемых из предполагаемых изменений в ГК была возможность исключения предприятий из числа недвижимых вещей при сохранении их статуса как объекта гражданских прав. Так, в п. 3.4 Концепции было отмечено, что «практика показала, что статья 132 ГК, в силу которой предприятие как имущественный комплекс следует рассматривать в качестве недвижимой вещи (недвижимости), фактически не была осуществлена. Входящие в состав предприятия здания, строения, сооружения регистрируются как отдельные объекты недвижимости, а регистрация предприятия в качестве недвижимости порождает трудноразрешимый вопрос, какое именно имущество входит в состав этой недвижимости. По этой причине предприятие практически выбыло из оборота недвижимости. В связи с этим необходимо исключить из статьи 132 ГК признание предприятия в целом недвижимой вещью». Следует отметить, что на протяжении истории российской и зарубежной цивилистической мысли понятию «предприятие» придавались различные значения. Как правильно было отмечено в литературе, «предприятие как явление рассматривалось в отечественной и зарубежной литературе неоднозначно» <7>. Так, Г. Ф. Шершеневич писал, что «предприятие как самостоятельный, экономически независимый имущественно обособленный участник гражданского оборота есть юридическое лицо, вступающее самостоятельно в юридические отношения, а предприниматель, хозяин является не более чем слугой предприятия» <8>. ——————————— <7> Степанов С. А. Имущественные комплексы в российском гражданском праве. М., 2002. С. 18. <8> Шершеневич Г. Ф. Учебник торгового права. М., 1994. С. 18.

Термин «предприятие» используется в современном гражданском праве России применительно как к субъектам, так и объектам права. Так, ГК признает одним из видов юридических лиц государственные, муниципальные унитарные, а также казенные предприятия (ст. ст. 113 — 115). В этом случае «предприятие — лишь один из элементов наименования соответствующей организационно-правовой формы юридических лиц». В соответствии с ранее действовавшим законодательством (Закон о собственности в РСФСР и Закон о предприятиях и предпринимательской деятельности) допускалось создание индивидуальных (семейных) предприятий. Действующее законодательство не предусматривает такой формы. В данном случае речь идет о субъектах права. Одновременно тот же термин применяется для обозначения определенного объекта права. Именно в этом значении речь идет о предприятии в ст. 132 ГК. В последнем случае предприятие рассматривается как особый вид недвижимости (имущественный комплекс), для которой установлен особый правовой режим, связанный, в частности, с удостоверением состава предприятия, его передачей, обеспечением прав кредиторов и т. д. В состав предприятия входят все виды имущества, предназначенные для его деятельности, включая земельные участки, здания, сооружения, инвентарь, сырье, продукцию, право требования, долги, а также права на обозначение, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (фирменное наименование, товарные знаки, знаки обслуживания), другие исключительные права (ст. 132 ГК). Таким образом, объекты, образующие предприятие как имущественный комплекс, можно разделить на три группы. 1. Движимые и недвижимые вещи, предназначенные для осуществления деятельности предприятия. Это здания, сооружения, сырье, сырье, приготовленное к переработке, предназначенные к сбыту товары и т. д. 2. Имущественные права и обязанности предприятия, включая права на безналичные денежные средства. 3. Исключительные права (право на объекты интеллектуальной собственности, на фирму, товарный знак). Вместе с тем четкая грань между предприятием как объектом права и субъектом права не всегда прослеживается. Например, Н. И. Клейн и В. В. Чубаров отмечают: «В ст. 132 ГК РФ исходя из ее названия дано определение предприятия как объекта гражданских прав. Однако упоминание в определении прав требования, долгов и ряда исключительных прав предприятия дает основание полагать, что в ст. 132 ГК РФ, по существу, содержится определение предприятия как субъекта гражданских прав. Такой вывод основан на том, что и права требования, и долги, и исключительные права могут принадлежать только субъекту права» <9>. ——————————— <9> Гражданское право России. Часть вторая. Обязательственное право: Курс лекций / Отв. ред. О. Н. Садиков. М., 1997. С. 151.

В литературе также высказано мнение, что предприятие признано недвижимостью условно, поскольку «законодатель относится к нему как к особому объекту прав, что проявляется, во-первых, чисто формально: предприятие не упоминается в определении недвижимости в статье 130 ГК РФ, а вводится в статье 132 ГК, которая расположена после блока статей о недвижимости. Во-вторых, по составляющим его элементам объект этот настолько неоднороден, что отнесение его к той или иной группе объектов может быть осуществлено только исходя из характеристики его как особого имущественного комплекса, но не основываясь на природе составляющих его элементов, многие из которых, такие как права требования, долги, исключительные права, к недвижимости не относятся». Как правильно отмечает О. М. Козырь, отношение законодателя к предприятию как к особому объекту прав проявляется, «во-первых, чисто формально — предприятие не упоминается в определении недвижимости в статье 130 ГК, а вводится в статье 132 ГК, которая расположена после блока статей о недвижимости. Во-вторых, по составляющим его элементам объект этот настолько неоднороден, что отнесение его к той или иной группе объектов может быть осуществлено только исходя из характеристики его как особого имущественного комплекса, но не основываясь на природе составляющих его элементов, многие из которых, такие как права требования, долги, исключительные права, к недвижимости не относятся. Предприятие является недвижимостью не в силу его неразрывной связанности с землей, а по решению законодателя распространить на этот специфический объект особенности правового режима, устанавливаемого для недвижимого имущества (как будет отмечено ниже, отдельные предприятия вообще не имеют в своем составе недвижимого имущества). В-третьих, предприятие является объектом, который выпадает из классификации недвижимых и движимых вещей, поскольку оно вещью, даже сложной, не является» <10>. ——————————— <10> Козырь О. М. Недвижимость в новом Гражданском кодексе России // Гражданский кодекс России: проблемы, теория, практика / Отв. ред. А. Л. Маковский. М., 1998. С. 280 — 281.

Законом или договором может предусматриваться как расширение, так и сужение предусмотренного ст. 132 ГК состава предприятия. Так, согласно п. 2 ст. 340 ГК в состав предприятия, являющегося предметом ипотеки, помимо указанного имущества, входят права требования и исключительные права, которые залогодатель может приобрести после заключения договора ипотеки, а ст. ст. 559 и 656 ГК предусматривают, что при продаже и аренде предприятия права продавца или арендодателя, полученные им на основании лицензии (то есть разрешения на занятие определенной деятельностью), не подлежат передаче покупателю или арендатору. В законодательстве развитых стран присутствует такое понятие, как клиентелла (бизнес), или, другими словами, устойчивые хозяйственные связи юридического лица — производителя с потребителями произведенной продукции или услуг, которые в условиях конкурентной борьбы весьма важны. В связи с этим функционирующее предприятие как объект права стоит гораздо дороже, чем определенная балансовая стоимость имущества, входящего в предприятие. Что касается нашего законодательства, то в нем понятие «клиентелла» (бизнес) применительно к предприятию как имущественному комплексу отсутствует, а упор делается на его имущественную составляющую. Как уже было отмечено, в состав имущества предприятия наряду с материальным имуществом и денежными средствами могут также входить исключительные права на интеллектуальную собственность. В частности, к таким правам могут относиться исключительное право на использование охраняемых патентом изобретения, промышленного образца, полезной модели, охраняемого авторским правом произведения литературы, науки, искусства и т. д. Эти права в денежном выражении учитываются на балансе предприятия в качестве нематериальных активов. В случае перехода имущества предприятия по гражданско-правовым сделкам или по другим основаниям (например, по наследству) особенно важна правильность оформления документов, подтверждающих право на данный объект. Это могут быть документы, подтверждающие передачу прав (авторский договор на передачу прав на использование произведения, лицензионный договор и т. д.), а также документы, подтверждающие факт приемки-передачи самого объекта как произведения творческого труда. Состав имущества предприятия не является фиксированным: одни виды его отчуждаются, другие приобретаются, что отражается в балансе предприятия. Так, сырье перерабатывается в готовую продукцию, последняя реализуется и воплощается в денежной форме, прекращаются одни обязательства и возникают другие. Относительно стабильно только положение недвижимого имущества, однако и оно может быть предметом сделок. Движение имущества предприятия ежедневно отражается в бухгалтерской отчетности юридического лица, которому принадлежит предприятие, и подытоживается за определенный период времени (месяц, квартал и т. д.). При совершении сделок с имущественным комплексом предприятие не прекращает свою производственную или иную предпринимательскую деятельность, которая осуществлялась предыдущим собственником, то есть объектом является имущественный комплекс «на ходу». Соответственно, при совершении сделок с предприятием предметами сделки являются все вышеперечисленные виды имущества. При этом, как уже отмечалось, возможны сделки в отношении отдельных составных частей предприятия (например, отдельных объектов недвижимого имущества или оборудования). Однако, как правильно было отмечено, «исключение отдельных составных частей предприятия не снимает необходимости государственной регистрации прав на него, но только при том непременном условии, что это имущество сохраняет качество комплекса, который может быть использован для осуществления предпринимательской деятельности» <11>. ——————————— <11> Брагинский М. И. Комментарий к Закону Российской Федерации «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». М., 1998. С. 10.

Возникает вопрос о том, с какой целью законодатель отнес предприятие к недвижимости. Возможны ситуации, когда предприятие вообще не имеет в своем составе недвижимого имущества. Речь идет о мелких фирмах, оказывающих всякого рода услуги, которые располагаются в арендованных помещениях и которым нет необходимости в обладании недвижимостью. Тем не менее и такие предприятия считаются разновидностью недвижимости. Можно вполне согласиться с точкой зрения, согласно которой признание предприятия недвижимостью независимо от того, входит ли в его состав недвижимое имущество или нет, вызвано необходимостью подчинения сделок с предприятием специальному правовому режиму недвижимости в целях обеспечения повышенной надежности таких сделок, защиты прав как их участников, так и третьих лиц <12>. Однако, «признав предприятие недвижимостью, в дальнейшем ГК не подчиняет его автоматически всем общим правилам о недвижимости, а устанавливает для сделок с предприятиями более формализованный и строгий режим» <13>. ——————————— <12> Включение в состав объектов гражданских прав предприятий как имущественных комплексов поставило ряд проблем, которые заключаются во вхождении в состав последних абсолютно разнородных как с точки зрения физических характеристик, так и с точки зрения правового режима видов имущества. Этот особый правовой режим фиксируется в специальных нормах, посвященных различным сделкам с предприятием (купля-продажа, аренда и т. д.). Права на предприятие, их возникновение, переход, обременения подлежат государственной регистрации в силу ст. 131 ГК и в порядке, предусмотренном Законом о государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Таким образом, предприятие действительно является недвижимостью, но не в силу его связи с землей, а на основании определения его законом в качестве такового. Соответственно, существует определенное противоречие между ст. ст. 130 и 132 ГК, поскольку утрачивается важнейший признак недвижимого имущества — связанность с землей. <13> Козырь О. М. Недвижимость в новом Гражданском кодексе // Гражданский кодекс России: проблемы, теория, практика / Под ред. А. Л. Маковского. М., 1998. С. 282.

Было высказано предложение признать предприятие в качестве особого вида имущества и самостоятельного объекта гражданских прав и гражданско-правовых сделок, но не квалифицировать предприятие как объект недвижимости. В этом случае оно может как включать, так и не включать в себя объекты недвижимости. Следствием этого будет то, что права на предприятие, ограничение и возникновение, прекращение прав не будут подлежать государственной регистрации (она сохранится только в отношении прав на недвижимое имущество в составе предприятия). В то же время особый характер предприятия как объекта гражданских прав мог бы быть обеспечен иным способом — введением обязательной публикации сведений о сделках с предприятием. Государственной же регистрации должны подлежать только переход и обременения вещных прав на объекты недвижимого имущества в составе предприятия. Сама же государственная регистрация прав на недвижимость в составе предприятия должна носить упрощенный характер. С таким предложением вполне можно согласиться. В настоящее время сделок с предприятием как имущественным комплексом из-за сложной процедуры регистрации проводится очень мало. В основном совершаются сделки с акциями, долями, паями и т. д. В последнем случае лицо, которое приобрело акции, паи, доли и т. д., формально является собственником только акций, паев и т. д., но не предприятия, однако это не мешает ему осуществлять полный контроль над предприятием как имущественным комплексом. Таким образом, главным недостатком действующего законодательства следует признать отсутствие в нем четких признаков предприятия как объекта гражданских прав, которые отличали бы предприятие от иных сходных объектов, например от других имущественных комплексов, которые в принципе можно использовать в предпринимательской деятельности <14>. С таким мнением вполне можно согласиться. В частности, возникает вопрос о том, можно ли рассматривать в качестве предприятия спортивные клубы, или же это особый имущественный комплекс. ——————————— <14> Концепция гражданского законодательства о недвижимом имуществе / Под ред. В. В. Витрянского, О. М. Козырь, А. А. Маковской. М., 2004. С. 43.

Однако вопреки ожиданиям статья 132 ГК, в которой говорилось о признании предприятия недвижимым имуществом, осталась в неизменном виде.

Неделимые вещи

Существенным изменениям подверглась ст. 133 ГК, которая называется «Неделимые вещи». Они определяются как вещи, раздел которых в натуре невозможен без разрушения, повреждения вещи или изменения их назначения и которые выступают в обороте как единый объект вещных прав. При этом они являются неделимыми вещами и в том случае, если они имеют составные части (п. 1 ст. 133 ГК). В ранее действовавшей редакции ГК неделимой признавалась вещь, раздел которой в натуре невозможен без изменения ее назначения. Следует иметь в виду, что речь не идет о физической невозможности разделить ту или иную вещь, поскольку не существует вещей, которые невозможно было бы разделить физически. Под назначением вещи необходимо понимать обычное хозяйственное назначение той или иной неделимой вещи. Примерами неделимых вещей являются транспортные средства, предметы одежды и т. д. Как верно отмечается в Постановлении Президиума ВАС РФ от 5 апреля 2005 г. N 15318/04, «признание вещи неделимой влечет за собой определенные правовые последствия — часть ее не может быть предметом самостоятельных гражданских прав». Неделимость вещи может основываться на ее естественной, законной и договорной неделимости, поэтому в доктрине выделяют эти виды неделимости соответственно. Что же изменилось в определении неделимой вещи? По сравнению с ранее действовавшей редакцией новое определение является более подробным и более юридически точным, поскольку учитывает самые разнообразнее ситуации. Особенно важно указание на то, что вещь рассматривается в качестве неделимой и в том случае, если она имеет составные части. Таким образом, речь идет о неделимости вещи в силу прямого указания закона, поскольку указание на составные части прямо говорит о физической делимости таких вещей. При этом замена одних составных частей неделимой вещи другими составными частями не влечет возникновения иной вещи, если при этом существенные свойства вещи сохраняются. Так, замена двигателя у автомобиля не делает его новой вещью, хотя сам по себе автомобиль является неделимой вещью. ГК РФ не устанавливает каких-либо ограничений при продаже неделимых вещей по частям, допуская возможность продажи, например, деталей автомобиля, телевизора и т. п. как запасных частей, когда в силу различных причин неделимые вещи не могут использоваться по назначению. Однако при этом четко должно быть оговорено, что неделимая вещь продается как запасные части. В п. 3 ст. 133 ГК установлено общее правило, согласно которому взыскание может быть обращено на неделимую вещь только в целом, а не на отдельные ее части. Однако эта норма носит диспозитивный характер и законом или судебным актом может быть установлена возможность выделения из вещи ее составной части, в том числе в целях продажи ее отдельно. Особое внимание законодатель уделяет ситуациям, когда на неделимую вещь возникло право общей долевой собственности. В таких случаях применяются как правила главы 16 ГК, посвященной общей долевой собственности, так и положения статьи 1168 ГК. Базовые правила, касающиеся общей долевой собственности, сводятся к следующему. Общая собственность именуется долевой, когда каждому из ее участников принадлежит определенная доля, которая обычно выражается в виде арифметической дроби (идеальная доля). Если в законе, договоре или ином акте, на основании которого устанавливается общая собственность, нет определения долей каждого из сособственников, то их доли предполагаются равными. Владение и пользование общим долевым имуществом осуществляются по согласию всех сособственников, а при недостижении соглашения спор решается судом. Распоряжение общей долевой собственностью также осуществляются по согласию всех ее участников. При этом каждый участник может распорядиться своей долей, и для этого не требуется согласия других сособственников. Однако при продаже доли (аналогичные правила применяются к договору мены доли) постороннему лицу другие участники имеют право преимущественной покупки, которое заключается в том, что они имеют преимущественное право приобрести долю по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, за исключением случаев продажи на публичных торгах. Продавец доли должен письменно уведомить других сособственников о намерении продать ее третьему лицу. Для продажи доли недвижимости срок уведомления составляет 30 дней, а для движимого имущества — 10 дней. Если по истечении указанных сроков сособственники не выразили намерения приобрести долю, продавец вправе продать ее третьему лицу. Имущество, находящееся в долевой собственности, может быть разделено в натуре между ее участниками по соглашению между ними, что означает ее прекращение. Участник долевой собственности вправе требовать выдела своей доли в натуре из общего имущества. В этом случае общая собственность сохраняется только в отношении остающихся участников. Что касается статьи 1168 ГК, то суть этих правил состоит в том, что отдельные наследники имеют преимущественное право при разделе наследственного имущества на неделимую вещь. Из общего правила о выделе доли применительно к отдельным жизненным ситуациям сделаны исключения. Преимущественными правами обладают три категории наследников. 1. Наследник, обладавший совместно с наследодателем правом общей собственности на неделимую вещь на момент раздела, доля в праве на которую входит в состав наследства. 2. Наследник, постоянно пользовавшийся неделимой вещью, входящей в состав наследства. 3. Наследники, проживавшие в жилом помещении ко дню открытия наследства, раздел которого в натуре невозможен, и не имеющие другого жилья. Таким образом, законодатель расширил применение ст. 1168 ГК не только к наследникам, но и к другим субъектам общей долевой собственности на неделимую вещь.

Единый недвижимый комплекс

В ГК появилась новая разновидность недвижимых вещей — единый недвижимый комплекс. Как следует из ст. 133.1 ГК, недвижимой вещью, участвующей в обороте как единый объект, может являться единый недвижимый комплекс — совокупность объединенных единым назначением зданий, сооружений и иных вещей, неразрывно связанных физически или технологически, в том числе линейных объектов (железные дороги, линии электропередачи, трубопроводы и другие), либо расположенных на одном земельном участке, если в едином государственном реестре прав на недвижимое имущество зарегистрировано право собственности на совокупность указанных объектов в целом как одну недвижимую вещь. К единым недвижимым комплексам применяются правила о неделимых вещах. Таким образом, законодатель выделил два важных момента. 1. Единый недвижимый комплекс — это особая разновидность недвижимого имущества, для которой предусмотрено специальное правовое регулирование. 2. Такие комплексы относятся к неделимым вещам, и, соответственно, к ним применяются правила о неделимых вещах. Указанная новелла среди прочего призвана упростить проблему отнесения к недвижимому имуществу таких нестандартных, но распространенных объектов, как линейные объекты, а также иные объекты, которые являются едиными с технологической точки зрения, но не относятся к традиционным зданиям, строениям и сооружениям и, более того, имеют в составе не только недвижимое по своей природе имущество, но и движимое (например, системы отопления, канализации, линии электропередач, связи и др.). Кроме того, следует упомянуть о линейных (протяженных) объектах, связанных не с конкретным земельным участком, а с рядом земельных участков на территории одного или нескольких государств, — транснациональных линиях электропередач, трубопроводах, метрополитенах, автомагистралях, железных дорогах и т. п.

Сложные вещи

Некоторые изменения были внесены в ст. 134 ГК РФ, которая выделяет сложные вещи. Они состоят из различных частей, но образуют единое целое и используются по общему назначению (например, библиотека или коллекция монет). Новая редакция указанной статьи определяет сложные вещи как различные вещи, соединенные таким образом, который предполагает их использование по общему назначению (сложная вещь). При этом действие сделки, совершенной по поводу сложной вещи, распространяется на все входящие в нее вещи, поскольку условиями сделки не предусмотрено иное. Можно выделить следующие признаки сложных вещей: — имеют индивидуально-определяющие признаки, позволяющие идентифицировать их среди подобных объектов; — отдельные вещи, составляющие сложную вещь, используются по единому назначению и образуют единое целое (важный признак сложной вещи — ее целостность, под которой понимается возникновение у сложной вещи качеств, не присущих в полной мере ее компонентам, что делает ее самостоятельным объектом права); — могут использоваться самостоятельно по тому же назначению, что и в составе сложной вещи, и при этом не выполняют применительно к ней роль принадлежности. Такие вещи выступают, как правило, в качестве единого объекта определенного обязательства (например, купли-продажи), однако они могут отчуждаться и по отдельности. Согласно ранее действовавшей редакции ст. 134 ГК сложными вещами признавались разнородные вещи, которые образуют единое целое, предполагающее использование их по общему назначению. При этом действие сделки, заключенной по поводу сложной вещи, распространялось на все ее составные части, если договором не предусмотрено иное. Таким образом, изменения носят скорее уточняющий, редакционный характер. Так, в старой редакции указанной статьи говорилось о разнородных вещах, хотя в данном случае речь не обязательно идет о разнородных вещах (например, марки в коллекции). Кроме того, законодатель совершенно справедливо заменил слово «договор» на слово «сделка». Последнее является более широким понятием и включает в себя не только договоры, но и односторонние сделки.

Плоды, продукция и доходы

Весьма значительные изменения были внесены в ст. 136 ГК. Согласно данной статье плоды, продукция и доходы, полученные в результате использования вещи независимо от того, кто ее использует, принадлежат собственнику вещи, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами, договором или не вытекает из существа отношений. В ранее действовавшей редакции указанной статьи, напротив, именно лицо, использовавшее имущество на законном основании, по общему правилу обладало правом на плоды, продукцию и доходы, приносимые этим имуществом. Для того чтобы оценить актуальность внесенных изменений, следует выяснить, что имеется в виду под плодами, продукцией и доходами. Под плодами понимаются продукты органического развития вещи, отделяющиеся от нее в качестве новых вещей без существенного ее изменения (молоко от коровы, шерсть от овцы и т. д., плоды кустарников и деревьев, срезанные цветы, приплод скота и т. п.). Продукция — это все то, что получено в результате производительного использования вещи, продукт производства, хозяйственной деятельности собственника. Продукция во всех случаях, а плоды нередко являются одновременно также и результатом переработки (ст. 220 ГК). Термин «доходы» имеет два значения. В широком смысле под доходами понимаются плоды и денежные поступления. В узком смысле доходы — деньги или иные материальные ценности, получение которых обусловлено наличием обязательственного правоотношения. Это денежные и иные поступления от вещи, обусловленные ее участием в гражданском обороте. К доходам относятся, в частности, арендная плата, проценты по вкладу в банке и т. п. Следует учитывать, что в отдельных случаях (см., например, ст. 305 ГК) термин «доход» употребляется в более широком смысле и охватывает собой натуральные поступления от вещи, т. е. плоды. Поскольку одно из правомочий собственника — пользование вещью состоит в извлечении полезных свойств вещи всеми доступными способами, важно определить, кто же может получить выгоду от такого использования. При этом наиболее распространенными способами использования являются присвоение, потребление или дальнейшее вовлечение в гражданский оборот продуктов использования (плодов, продукции и доходов). Использование вещи может происходить разными способами. Использует имущество на законном основании прежде всего его собственник. Кроме того, правомочие пользования может быть передано собственником по договору арендатору (ст. 606 ГК), нанимателю жилого помещения (ст. 671 ГК), ссудополучателю (ст. 689 ГК). Кроме того, вместо слова «имущество» в новой редакции ст. 136 ГК используется слово «вещи». Как уже отмечалось, понятие «имущество» является более широким по отношению к понятию «вещи». В данном же случае речь идет именно о вещах.

Классификация вещей

Следует отметить, что законодатель в новой редакции ГК не стал расширять классификацию вещей. Помимо уже упоминавшегося деления вещей на движимые и недвижимые, делимые и неделимые, простые и сложные, существует также деление вещей на главную вещь и принадлежность. Об этом, в частности, говорится в ст. 135 ГК, которая осталась без изменений. Согласно указанной статье вещь, предназначенная для обслуживания другой, главной, вещи и связанная с ней общим назначением (принадлежность), следует судьбе главной вещи, если договором не предусмотрено иное. Суть этого деления состоит в том, что общее хозяйственное назначение двух или нескольких вещей может связывать их таким образом, что значимость каждой является неодинаковой: одна является зависимой от другой и не может существовать самостоятельно, тогда как другая имеет самостоятельное значение. Вещи, между которыми существует подобного рода связь, называются главной вещью и принадлежностью. Это значит, что при продаже пылесоса в виде принадлежности должны передаваться дополнительные специальные приспособления, если в договоре не указано, что продается один только пылесос. Вопрос о том, какая вещь является главной, а — какая принадлежность, не всегда решается однозначно. Так, по общему правилу картина (холст) с определенным изображением является главной вещью по отношению к раме, в которой находится эта картина. Однако возможны ситуации, когда стоимость рамы будет превышать стоимость самой картины. Соответственно, в этом случае рама может быть предметом отдельных сделок. Кроме классификаций вещей, прямо предусмотренных в законодательстве, существуют и другие виды деления вещей. Так, вещи можно разделить на потребляемые и непотребляемые. Такое деление основано на том, что к потребляемым относятся вещи, однократный акт использования которых ведет к их уничтожению или к существенному видоизменению (продукты питания, топливо), к непотребляемым — вещи, которые в процессе использования хотя и снашиваются (амортизируются), но сохраняют свое качество в течение более или менее продолжительного срока (жилые дома, машины). Юридическое значение состоит в том, что предметом некоторых договоров могут быть только потребляемые вещи (договор займа), других — только непотребляемые вещи (договор аренды). Различаются также вещи индивидуально-определенные и вещи, определяемые родовыми признаками. Первые, являясь объектом правоотношения, не могут быть заменены: стороны имеют в виду конкретную вещь, определенную присущими только ей индивидуальными признаками (фасоном, цветом, номером и т. д.), позволяющими выделить ее из ряда других таких же вещей. Вещи, не выделенные до определенного момента из ряда аналогичных вещей, могут быть индивидуализированы путем отбора (например, при покупке их в магазине) либо в процессе их использования. Среди индивидуально-определенных вещей различаются вещи уникальные, существующие в единственном экземпляре (конкретная картина определенного художника). Вещи, определяемые родовыми признаками (числом, весом, мерой), являются заменимыми. Вступая в правоотношения по поводу таких вещей, стороны имеют в виду род вещей (мешок картофеля, тонна мазута, тысяча рублей), а не определенную вещь. Поэтому подобные вещи могут быть предметом договора займа и не могут быть предметом договора аренды — по условиям первого возврату подлежит такая же вещь, а по условиям второго — та же, которая была получена. Отдельно в ГК говорится о безналичных денежных средствах и бездокументарных ценных бумагах как объектах гражданских прав. Они более не рассматриваются в качестве вещей. Как следует из определения ст. 128 ГК, они относятся к иному имуществу. Отнесение безналичных денег и бездокументарных ценных бумаг к категории вещей, как это было ранее, весьма условно. Вопрос о правовой природе безналичных денежных средств долгое время был предметом дискуссий. Исторически безналичные деньги возникли вместе с безналичными расчетами. По разным данным, первенство в использовании безналичных платежей оспаривают итальянская Венеция и голландский Амстердам. Безналичные деньги лишены материальной оболочки. Они находятся, а точнее, учитываются на счетах в банках. Бухгалтерским носителем безналичных денег является банковский счет. Вне счета безналичные деньги не существуют; конкретную безналичную сумму невозможно представить себе в отрыве от какого-либо счета. С теоретической точки зрения это было неправильно, однако это было единственно возможным выходом в рамках действовавшего тогда законодательства. Косвенно это подтверждалось употреблением таких терминов, как «перечисление денежных средств» (п. 3 ст. 834, п. 2 ст. 843, п. 1 ст. 845, п. п. 1 и 2 ст. 865 ГК РФ), «поступление денежных средств (сумм)» (п. 1 ст. 834, п. 1 ст. 839, ст. 841, ст. 845, ст. 849 ГК РФ), «пользование денежными средствами на счете» (п. 1 ст. 852, ст. 853 ГК РФ). Все вышеуказанные термины обычно используются применительно к вещам. Что касается наличных денег, то законодатель не внес изменений в их правовой статус. Они по прежнему рассматриваются в качестве особой разновидности вещей. Наличными деньгами именуются денежные знаки: банкноты (банковские билеты) и монеты, являющиеся безусловными обязательствами Банка России и обеспечиваемые всеми его активами. Следует напомнить, что ввиду их особой роли в экономическом обороте правовое регулирование отношений по поводу денег имеет значительные особенности. Будучи вещами, определенными родовыми признаками, деньги могут быть индивидуализированы путем записи номера отдельного денежного знака и тогда превращаются в вещи индивидуально-определенные. Например, денежные знаки индивидуализируются при указании их номеров в следственном протоколе. Сами по себе деньги могут быть предметом некоторых гражданско-правовых сделок (например, договоров займа, дарения, мены). Деньги могут приносить доход в виде процентов на денежные вклады в банке.

——————————————————————

«Обзор практики рассмотрения федеральными арбитражными судами округов споров, связанных с рекламой (второй квартал 2013 года)» (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2013)

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫМИ АРБИТРАЖНЫМИ СУДАМИ ОКРУГОВ СПОРОВ, СВЯЗАННЫХ С РЕКЛАМОЙ (ВТОРОЙ КВАРТАЛ 2013 ГОДА)

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 27 сентября 2013 года

С. Ю. КАРАСЕВА

1. Поскольку информация, которая может повлиять на намерение покупателя воспользоваться рекламируемым предложением, изображена таким образом, что она не воспринимается потребителями, является для них недоступной, она фактически отсутствует; отсутствие информации приводит к искажению ее смысла и вводит в заблуждение потребителей рекламы (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 03.07.2013 по делу N А79-12733/2012).

В УФАС поступило заявление А. о распространении ООО «Шупашкартранс-К» (рекламодатель) на щитовых рекламных конструкциях недостоверной рекламы. А. указала, что из рекламного сообщения следует, что общество за 249 руб. в месяц обеспечивает скорость выхода в сеть Интернет 25 мегабит. Однако обозначенная в рекламной информации скорость обеспечивается только в ночные и утренние часы с 01 часов до 12 часов и действует в первые три месяца, с четвертого — 399 руб. в месяц. В ходе проверки УФАС установило, что на данных рекламных конструкциях размещена информация следующего содержания: «Эзервей Интернет. Наш город — наш Интернет. 25 Мбит — 249 руб./мес. Правильный выбор. Тел. 234 — 234». Ниже мелким шрифтом размещена информация: «*Цена за первые три месяца обслуживания в сети. Начиная с четвертого месяца, ежемесячный платеж составит 499 руб./мес.». Далее следует нечитаемый текст. УФАС пришло к выводу, что часть существенной информации об условиях предоставления услуги связи по доступу в сеть Интернет (время предоставления услуги, изменение цены услуги) выполнена мелким нечитаемым шрифтом (фактически информация отсутствует), что приводит к искажению смысла рекламы и вводит в заблуждение потребителей. По результатам проверки УФАС приняло решение от 15.10.2012 о признании данной рекламы ненадлежащей, как не соответствующей ч. 7 ст. 5 ФЗ от 13.03.2006 N 38-ФЗ «О рекламе». Общество не согласилось с решением и обжаловало его в суд. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении требования отказано. Заявитель считает, что суды неправильно применили Закон о рекламе, сделали выводы, не соответствующие фактическим обстоятельствам дела. По его мнению, УФАС не доказало, что размещенная обществом реклама является ненадлежащей. УФАС и суды не приняли во внимание, что с июня 2012 года всем абонентам общества, оплачивающим 249 руб. в месяц, предоставляется доступ к Интернету со скоростью не менее 25 Мбит/с. круглосуточно и цена услуг не меняется весь период действия договора. Суд руководствовался ст. ст. 3, 4, ч. ч. 3 и 7 ст. 5 Закона о рекламе, Постановлением Пленума ВАС РФ от 08.10.2012 N 58 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами Федерального закона «О рекламе» и сделал вывод о несоответствии спорной рекламы требованиям законодательства о рекламе. Согласно ст. 3 Закона о рекламе реклама — это информация, распространенная любым способом, в любой форме и с использованием любых средств, адресованная неопределенному кругу лиц и направленная на привлечение внимания к объекту рекламирования; ненадлежащая реклама — реклама, не соответствующая требованиям законодательства РФ. Реклама должна быть добросовестной и достоверной. Недобросовестная и недостоверная реклама не допускаются (ч. 1 ст. 5 Закона о рекламе). В силу ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе не допускается реклама, в которой отсутствует часть существенной информации о рекламируемом товаре, об условиях его приобретения или использования, если при этом искажается смысл информации и вводятся в заблуждение потребители рекламы. Пленум ВАС РФ в п. 28 Постановления N 58 разъяснил, что рекламодатель вправе выбрать форму, способ и средства рекламирования своего товара. Однако при этом он должен соблюдать обязательные требования, предъявляемые Законом к рекламе, в частности о включении в нее предупреждающих надписей, обязательных сведений или условий оказания услуг. Поэтому, если информация изображена таким образом, что она не воспринимается или плохо воспринимается потребителем (шрифт (кегль), цветовая гамма и тому подобное), и это обстоятельство приводит к искажению ее смысла и вводит в заблуждение потребителей рекламы, то данная информация считается отсутствующей; соответствующая реклама — ненадлежащей в силу того, что она не содержит существенной информации о рекламируемом товаре, условиях его приобретения или использования (ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе). Суды установили, что спорная реклама размещена на рекламных конструкциях, установленных вдоль проезжей части дороги. Информация об услуге связи по предоставлению доступа в сеть Интернет на скорости 25 мегабит за 249 руб. в месяц выполнена крупным шрифтом. Вместе с тем существенная для потребителя часть информации (о времени суток предоставления рекламируемой услуге на указанной скорости; об изменении стоимости услуги, начиная с четвертого месяца) выполнена мелким нечитаемым шрифтом. При размерах рекламного панно 3000 на 6000 мм текст, выполненный мелким шрифтом по нижнему краю рекламы, воспринимается только с близкого расстояния, причем не в полном объеме. Поскольку соответствующая информация, которая может повлиять на намерение покупателя воспользоваться рекламируемым предложением и необходима ему для осуществления выбора тарифного плана, изображена таким образом, что она не воспринимается потребителями, является для них недоступной, она фактически отсутствует. Отсутствие этой информации приводит к искажению смысла информации и вводит в заблуждение потребителей рекламы относительно характеристики тарифного плана сети Интернет, предоставляемого обществом. При таких обстоятельствах суды сделали правильный вывод о несоответствии рекламы ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе. Довод заявителя о том, что с июня 2012 года всем абонентам общества, оплачивающим 249 руб. в месяц, предоставляется доступ к Интернету со скоростью не менее 25 Мбит/с. круглосуточно и цена услуг не изменяется весь период действия договора, отклонен как не подтвержденный материалами дела. При рассмотрении дела о нарушении законодательства о рекламе общество такой довод не приводило. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

2. Реклама признана ненадлежащей, поскольку при ее создании допущены неоправданные сравнения в использовании зрительных образов, применении словосочетаний (выражений), которые могут быть оскорбительными по отношении к Православной Церкви и религиозным чувствам верующих христиан (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 27.06.2013 по делу N А11-6284/2012).

ООО «Оконный завод» с использованием наружных рекламных конструкций распространило рекламу следующего содержания: «ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ! Не мой окна к Пасхе — закажи новые! КИТЕЖ, оконный завод N 1». УФАС возбудило дело по признакам нарушения ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе. Вопрос восприятия спорной рекламы и наличия признаков нарушения законодательства о рекламе УФАС вынесло на обсуждение Экспертно-консультативного совета. Члены совета единогласно признали данную рекламу ненадлежащей. О неодобрении спорной рекламы высказалась в ответе на обращение УФАС канцелярия Владимирского епархиального управления Московского патриархата. УФАС признало рекламу ненадлежащей (п. 1 решения) и решило выдать обществу предписания об устранении нарушений и передать материалы дела для возбуждения дела о правонарушении, предусмотренном ст. 14.3 КоАП РФ. ООО «Оконный завод» обратилось с заявлением о признании недействительным пункта 1 решения УФАС. Руководствуясь ст. 3, ч. ч. 1 и 6 ст. 5, ч. 6 ст. 38 Закона о рекламе, суд пришел к выводу, что реклама является ненадлежащей, поскольку содержит образы, выражения, оскорбительные по отношению к Православной Церкви и религиозным чувствам верующих, и отказал в удовлетворении требования. Апелляционный суд оставил решение без изменения. Заявитель считает, что суды неправильно применили ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе, сделали выводы, не соответствующие обстоятельствам дела. По его мнению, спорная реклама не содержит оскорбительных образов применительно к Православной Церкви и религиозным чувствам верующих христиан. В ней отражены необходимые сведения о характеристиках рекламируемого товара (окон). Кроме того, суды нарушили ст. ст. 64 и 82 АПК РФ, положив в основу судебных актов протокол Экспертно-консультативного совета, в состав которого не входят специалисты в области религиоведения и филологии. Под ненадлежащей рекламой понимается реклама, не соответствующая требованиям законодательства РФ (п. 4 ст. 3 Закона о рекламе). В силу ч. 6 ст. 5 Закона в рекламе не допускается использование бранных слов, непристойных и оскорбительных образов, сравнений и выражений, в том числе в отношении пола, расы, национальности, профессии, социальной категории, возраста, языка человека и гражданина, официальных государственных символов (флагов, гербов, гимнов), религиозных символов, объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов РФ, а также объектов культурного наследия, включенных в Список всемирного наследия. Ответственность за нарушение требований, установленных данной нормой, несет рекламодатель. Суды установили, что общество является рекламодателем рекламы: «ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ! Не мой окна к Пасхе — закажи новые! КИТЕЖ, оконный завод N 1». Далее указаны номера телефонов, адрес общества в сети Интернет. Эта информация была размещена на рекламной конструкции (щите), распространялась с 14.03.2012 по 14.04.2012. Реклама сопровождалась изображением пасхального яйца. Содержащаяся в рекламе надпись «ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!» выполнена на старорусский, церковный манер, с применением церковнославянского шрифта и слога. Суды пришли к выводу, что данная рекламная информация не соответствует требованиям ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе. Суды правильно указали, что УФАС, признавая рекламу ненадлежащей, правомерно оценивало совокупность всех элементов зрительного воздействия рекламной информации на потребителя и восприятия им данной рекламы. Так, в рекламе использовано изображение пасхального яйца — атрибута одного из главных религиозных праздников христиан — дня поминовения Воскресения распятого на кресте Иисуса Христа. Надпись в рекламе «ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!» выполнена на старорусский, церковный манер, с применением церковнославянского шрифта и характерного сложения слова, также придающего выражению церковнославянский слог. Реклама распространена с 14.03.2012 по 14.04.2012, то есть до дня празднования Пасхи (15.04.2012). Из содержания и направленности этой рекламы не следует, что ее объектом является реклама производимой обществом продукции (реклама не содержит никаких сведений о характеристиках, качестве либо иных потребительских свойствах продукции). Напротив, внимание потребителей рекламы к продукции формируется не описанием ее свойств и качества, а использованием христианской символики; при этом она расположена на всеобщем обозрении в общественном месте, доступна для всех без исключения категорий населения, в том числе верующих христиан. Суды пришли к выводу, что обществом при создании рекламы допущены неоправданные сравнения в использовании зрительных образов, применении словосочетаний (выражений). Такие сравнения в совокупности с предметом рекламирования не связаны с христианским праздником, в связи с чем могут быть оскорбительными по отношении к Православной Церкви и религиозным чувствам верующих христиан. УФАС приняло во внимание мнение Владимирского епархиального управления, а также заключение Экспертно-консультативного совета по применению законодательства о рекламе, в состав которого входят в том числе представители СМИ, психолог, филолог. Довод общества о том, что протокол заседания совета не содержит обоснований для признания рекламы ненадлежащей, не является доказательством ее восприятия потребителями, отклонен. Суды установили, что члены совета (потребители спорной рекламы) дали оценку рекламы с учетом восприятия информации, которое характерно для ее потребителей. Данное экспертное заключение суды исследовали наряду с другими доказательствами по делу и на основании оценки всей совокупности доказательств сделали выводы о несоответствии рекламы ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

3. Суд признал незаконным решение антимонопольного органа, установив, что спорная реклама не нарушает Закона о рекламе, поскольку распространитель спорного ролика обладал информацией о рекламодателе и о наличии у него соответствующей лицензии на осуществление рекламируемых услуг по перевозке пассажиров на теплоходе (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 30.05.2013 N А19-14667/2012).

ООО «Медиа-Сервис» обратилось с заявлением о признании незаконным решения УФАС. Решением суда требование удовлетворено. Апелляционный суд решение оставил без изменения. 01.12.2008 между ООО «Медиа-Сервис» и ООО «Алькасар-Медиа» был заключен агентский договор, по условиям которого ООО «Алькасар-Медиа» совершает от своего имени, в интересах и за счет ООО «Медиа-Сервис» сделки по реализации услуг по размещению рекламных материалов в эфире телепрограммы «Иркутское время» (заключает рекламные договоры), в том числе спонсорской рекламы, а также совершает иные юридические и фактические действия, связанные с распространением в эфире рекламных материалов. 08.12.2009 между ООО «Алькасар Иркутск» и ООО «Криолло» заключен договор на распространение рекламных материалов, в соответствии с которым ООО «Алькасар-Иркутск» приняты обязательства по заданию ООО «Криолло» оказывать услуги по распространению, в том числе в эфире ООО «Медиа-Сервис», рекламных материалов, предоставленных ООО «Криолло» на условиях, указанных в договоре. В соответствии с условиями договора от 01.06.2011 ООО «Сервис-Центр» во взаимоотношениях с ООО «Алькасар Иркутск» и ООО «Криолло» выступило в качестве агента на изготовление и распространение рекламной информации/продукции. УФАС по Иркутской области установлено, что в телепрограмме «Иркутское время» на телеканале «ТНТ»: 07.07.2011 в 17.53, в 20.23, в 21.43, в 00.40, в 01.36; 08.07.2011 в 00.37, в 01.29; 12.07.2011 в 00.40; 13.07.2011 в 21.18, в 21.52, в 00.51; 14.07.2011 в 17.24, в 20.22, в 22.08, в 00.36; 15.07.2011 в 00.36, в 01.33; 21.07.2011 в 19.51, 22.15, 23.13, 00.37, 01.33; 22.07.2011 в 23.50, в 00.36, 01.32 был выявлен рекламный ролик продолжительностью 15 секунд следующего содержания: видеоряд, состоящий из статичной картинки, имеющей следующий текст: «Теплоход «Антей», круизы по Байкалу, пикник, рыбалка, мальчишник, девичник, игра «Мафия» на Байкале. 730 — 190″. Видеоряд сопровождается следующим закадровым аудиотекстом: «Круизный теплоход «Антей», отдохни от стрессов и серых будней. 730 — 190″. УФАС пришло к выводу, что объектом рекламирования является теплоход «Антей», а также услуги, оказываемые с использованием данного теплохода — услуги по перевозке пассажиров; возможности использования теплохода «Антей» для совершения круизов по Байкалу, проведения мальчишника, девичника, игры «Мафия», пикников, рыбалки. УФАС вынесено решение, которым данная реклама признана ненадлежащей в связи с тем, что в период ее распространения ООО «Сервис-Центр» владело и пользовалось теплоходом «Антей», оказывало услуги перевозки пассажиров данным теплоходом и в целях привлечения внимания к этим услугам выступило рекламодателем данного рекламного ролика в телепрограмме «Иркутское время» на телеканале «ТНТ» при отсутствии лицензии на осуществление рекламируемого вида деятельности, что является нарушением п. 7 ст. 7 Закона о рекламе. Суд исходил из того, что решение УФАС не соответствует закону, нарушает права и законные интересы общества. Согласно п. 7 ст. 7 Закона о рекламе не допускается реклама товаров, на производство и (или) реализацию которых требуется получение лицензий или иных специальных разрешений, в случае отсутствия таких разрешений. Из п. 7 ст. 38 Закона о рекламе следует, что рекламораспространитель несет ответственность за нарушение требований, установленных ст. 7 Закона. Теплоход «Антей» принадлежит на праве собственности Б. (свидетельство от 02.09.2009), который на основании договоров аренды транспортного средства без экипажа от 14.05.2010, от 14.04.2011 передал теплоход во временное владение и пользование ООО «Агат-Авто». В соответствии с договором от 14.04.2011 субаренды транспортного средства без экипажа ООО «Агат-Авто» передало судно ООО «Сервис-Центр» во временное владение и пользование на срок с 14.04.2011 по 11.08.2011 для перевозки пассажиров. ООО «Сервис-Центр» являлось поверенным ООО «Агат-Авто» на размещение спорного рекламного ролика, на основании договора поручения от 02.03.2011, согласно которому ООО «Сервис-Центр» приняло на себя обязательства совершать от имени и за счет ООО «Агат-Авто» следующие действия: распространение в СМИ рекламы, касающейся перевозок пассажиров теплоходом «Антей», идентификационный номер ВС-03-173, класс судна М2.0, проект N РМ-376, год и место постройки: 1984 год, п/я Г-4306. Условиями договора предусмотрено право ООО «Сервис-Центр» в целях исполнения поручения заключать соответствующие рекламные договоры с третьими лицами. ООО «Сервис-Центр» в соответствии с договором поручения передало ООО «Криолло» текст спорного рекламного ролика, утвержденный ООО «Агат-Авто», а также проинформировало ООО «Криолло» о том, что в рамках заключенного договора от 01.06.2011 выступает поверенным от ООО «Агат-Авто» и предоставило лицензию, выданную ООО «Агат-Авто» на право осуществления перевозок внутренним водным транспортом, от 14.09.2006. На момент распространения с 07.07.2011 по 22.07.2011 в эфире телепрограммы «Иркутское время» на телеканале «ТНТ» рекламного ролика о теплоходе «Антей» судно находилось во временном владении и пользовании ООО «Сервис-Центр», в связи с чем рекламодателем ролика является ООО «Сервис-Центр». Суд пришел к выводу, что ни статистическая картинка, ни аудиотекст не содержат информации о том, что реклама теплохода «Антей» и перевозка пассажиров посредством теплохода оказываются именно ООО «Сервис-Центр». Содержание ролика не направлено на привлечение внимания к ООО «Сервис-Центр» и каким-либо услугам, оказываемым обществом с использованием данного теплохода. Рекламодателем рекламы теплохода «Антей» и оказываемых посредством теплохода услугам по перевозке является ООО «Агат-Авто», которое в период распространения рекламы обладало действующей лицензией на право перевозки внутренним водным транспортом. При этом ООО «Агат-Авто» само определило объект рекламирования и согласовало содержание рекламы, действуя через своего поверенного ООО «Сервис-Центр» в рамках договора поручения. Рекламный видеоролик акцентирует внимание потребителей к объекту рекламирования — теплоходу «Антей», а не рекламирует деятельность ООО «Сервис-Центр» по перевозке пассажиров при отсутствии лицензии. Выводы суда о том, что спорная реклама не нарушает ч. 7 ст. 7 Закона о рекламе, поскольку, распространяя спорный ролик, ООО «Медиа-Сервис» обладало информацией о рекламодателе — ООО «Агат-Авто» и о наличии у него соответствующей лицензии на осуществление рекламируемых услуг по перевозке пассажиров на теплоходе «Антей», является обоснованным. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

4. Размещение наименования (коммерческого обозначения) организации в месте ее нахождения, а также иной информации для потребителей непосредственно в месте реализации товара, оказания услуг (например, информации о режиме работы, реализуемом товаре) не является рекламой, поскольку размещение такой информации в данном месте не преследует целей, связанных с рекламой (Постановление ФАС Дальневосточного округа от 10.06.2013 N Ф03-2065/2013).

Городская администрация обратилась с иском об обязании ООО «Мастер — стальные двери» демонтировать рекламную конструкцию — щит в проеме окна в здании с рекламной информацией, а также отдельно стоящую рекламную конструкцию, а в случае неисполнения данного требования — представить истцу право демонтировать рекламные конструкции за счет ответчика. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. Управлением регулирования рекламной деятельности проведено обследование рекламных конструкций, по результатам которого составлены акты от 21.05.2012, которыми установлено, что ООО «Мастер — стальные двери» размещены рекламные конструкции: щит в окне с информацией «Стальные двери. Мастер. Промышленное потолочное производство. Сделано в России. Семейная 14850 руб. Вход»; отдельно стоящая с информацией «Стальные двери. Вход». Данная информация является рекламной; наличие разрешительной документации отсутствует. Предписаниями от 21.05.2012 администрацией ООО «Мастер — стальные двери» предложено произвести демонтаж конструкций. Администрация ссылается на невыполнение предписания и считает, что содержащаяся на конструкциях информация является рекламной, установлена в нарушение Закона о рекламе, муниципального правового акта г. Владивостока от 24.09.2007 «Положение о выдаче разрешения на установку рекламной конструкции и предоставлении рекламного места на территории г. Владивостока» — без разрешения на ее установку. Согласно ч. ч. 9 и 10 ст. 19 Закона о рекламе установка рекламной конструкции допускается при наличии разрешения на ее установку, выданного органом местного самоуправления муниципального района или органом местного самоуправления городского округа, на территориях которых предполагается осуществить установку рекламной конструкции. При отсутствии такого разрешения установка является самовольной. Установлено, что в проеме окна здания ООО «Мастер — стальные двери» размещены: щит с информацией «Стальные двери. Мастер. Стальные двери. Вход» (ранее при проверке щит имел информацию «Стальные двери. Мастер. Промышленное потолочное производство. Сделано в России. Семейная 14850 руб. Вход»), а также отдельно стоящая конструкция в районе здания с информацией «Стальные двери. Вход». Эти конструкции (щит и отдельно стоящая) размещены в отсутствие разрешений на установку, порядок получения которых предусмотрен Положением от 24.09.2007. В пунктах 2, 5 ч. 2 ст. 2 Закона о рекламе предусмотрено, что действие этого Закона не распространяется на информацию, раскрытие или распространение либо доведение до потребителя которой является обязательным в соответствии с федеральным законом, а также на вывески и указатели, не содержащие сведений рекламного характера. Согласно разъяснениям п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 08.10.2012 N 58 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами ФЗ «О рекламе» не следует рассматривать в качестве рекламы и размещение наименования (коммерческого обозначения) организации в месте ее нахождения, а также иной информации для потребителей непосредственно в месте реализации товара, оказания услуг (например, информации о режиме работы, реализуемом товаре), поскольку размещение такой информации в указанном месте не преследует целей, связанных с рекламой. Суд пришел к выводу, что информация не отвечает требованиям, предъявляемым Законом к рекламе, поэтому не может быть квалифицирована как реклама. Суды признали, что в силу ст. 9 Закона РФ «О защите прав потребителей» спорные конструкции представляют собой вывески с информацией, обязательной к размещению и содержащей сведения о юридическом лице, его местонахождении, с обозначением входа, которая получения специального разрешения для установки не требует. В связи с этим сделали вывод об отсутствии правовых оснований для их демонтажа согласно ст. 19 Закона о рекламе. Доводы истца относительно информации «Стальные двери. Мастер. Промышленное потолочное производство. Сделано в России. Семейная 14850 руб. Вход» отклонены, поскольку она после проведенной проверки изменена на информацию «Стальные двери. Мастер. Стальные двери. Вход». ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

5. Суд признал правомерным решение антимонопольного органа, поскольку банк разместил рекламу на опоре городского освещения, которая в проверяемый период являлась также и опорой размещения временных знаков дорожного движения (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 06.06.2013 по делу N А67-5890/2012).

ОАО «Банк Москвы» обратилось с заявлением о признании незаконным решения УФАС. Решением суда в удовлетворении требования отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. Согласно ч. 3 ст. 19 Закона о рекламе распространение рекламы на знаке дорожного движения, его опоре или любом ином приспособлении, предназначенном для регулирования дорожного движения, не допускается. В соответствии с ч. 1 ст. 28 Закона о рекламе реклама банковских и иных финансовых услуг должна содержать наименование юридического лица. По результатам проверки УФАС составлен акт осмотра наружной рекламы от 20.04.2012 и вынесено решение от 25.07.2012, согласно которому признана ненадлежащей реклама ОАО «Банк Москвы» следующего содержания: «Банк Москвы. Обслуживание организаций и частных лиц. Пр. Комсомольский», направленная на привлечение внимания к банку, распространенная в период с 22.12.2011 по 20.04.2012 на опоре знаков дорожного движения с нарушением требований ч. 3 ст. 19 и ч. 1 ст. 28 Закона о рекламе. Банком заключены договоры с МП «Томскгорсвет», УМП «Томскгорсвет», ООО «Горсети», согласно которым Банк размещает на опорах наружного освещения световые рекламно-информационные конструкции. Комитетом по информационной политике администрации г. Томска 21.02.2007 выданы разрешения банку на установку рекламной конструкции по адресу: г. Томск, ул. Нахимова, 8/1. Содержание рекламы: «Банк Москвы. Кредиты населению». При этом банком размещена напротив строения 8/1 по ул. Нахимова на опоре наружного освещения рекламная конструкция со следующим содержанием: «Банк Москвы. Обслуживание организаций и частных лиц. Пр. Комсомольский». Согласно справкам специализированного монтажно-эксплуатационного учреждения УВД знаки дорожного движения по адресу ул. Нахимова, 8/1, временно размещены на опоре освещения 22.12.2011, демонтированы 23.04.2012, в соответствии с техническим заданиями Управления ГИБДД. Распространение рекламы в месте, где были размещены временные дорожные знаки, происходило с 22.12.2011 по 20.04.2012 (день проверки). Банк осуществлял распространение рекламы на опоре городского освещения, которая в проверяемый период являлась также и опорой размещения временных знаков дорожного движения. Доводы о том, что банк не распространял рекламу, а разместил лишь сведения, носящие информационный характер о деятельности банка и месте нахождения его офиса, которые не относятся к рекламе, отклонены. Согласно п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 08.10.2012 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами ФЗ «О рекламе», п. 16 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.12.1998 N 37 информация, адресованная неопределенному кругу лиц и направленная на привлечение внимания к объекту рекламирования, формирование или поддержание интереса к нему и его продвижение на рынке, является рекламой и должна в связи с этим отвечать требованиям, предъявляемым Законом о рекламе. При этом суды установили, что расположенная по адресу ул. Нахимова, 8/1 конструкция «Банк Москвы. Обслуживание организаций и частных лиц. Пр. Комсомольский» не располагалась в непосредственной близости от места осуществления деятельности Банка (местом нахождения офиса Банка Москвы является г. Томск, пр-т Комсомольский, 70) и была призвана вызвать у потребителя заинтересованность к определенной сфере деятельности, осуществляемой данной организацией. Исходя из ст. 3 Закона о рекламе, суды пришли к выводу, что спорная конструкция не является информационно-справочной и предназначена для поддержания и формирования интереса неопределенного круга лиц к юридическому лицу и его деятельности, ее размещение не является обязательным для заявителя в силу закона и направлено на привлечение внимания к банку, поддержание интереса потребителей к реализуемым в данном месте услугам, что является основанием для ее квалификации как рекламы. Довод о том, что конструкция расположена недалеко от банкомата Банка Москвы, отклонен как не свидетельствующий о незаконности решения УФАС, поскольку данная конструкция не содержит никаких сведений о банкомате. Суды указали, что данная конструкция является рекламной, поскольку содержит информацию, явно ассоциирующуюся у потребителя с банком и видом его деятельности, а именно: фирменное наименование Банка Москвы, адресация неопределенному кругу лиц и привлечение внимания к деятельности банка. Суды, не принимая довод заявителя о том, что наружная реклама размещена на основании разрешения, выданного в 2001 году, учитывали, что срок действия разрешения истек 01.02.2012, следовательно, продолжительный период времени реклама размещалась не только на одной опоре со знаками дорожного движения в нарушение ч. 3 ст. 19 Закона о рекламе, но и незаконно после истечения срока действия разрешения в нарушение ч. 10 ст. 19 Закона о рекламе, что также отражено в решении УФАС. Довод о том, что на момент размещения средств наружной рекламы на опоре отсутствовали знаки дорожного движения, а знаки были установлены третьим лицом позднее без согласования с банком, признаны несостоятельными по указанным выше основаниям, а также в связи с тем, что выявленное правонарушение является длящимся и не охватывается только действием по установке рекламной конструкции, а длится (совершается) во времени весь период нахождения рекламы на опоре знака дорожного движения. Суды указали, что, осуществляя регулярное обслуживание рекламной конструкции, банк должен был соблюдать требования закона, в том числе ч. 3 ст. 19 Закона о рекламе. Относительно довода банка об отсутствии объективной стороны правонарушения, предусмотренного ст. 14.38 КоАП РФ, суды указали, что предметом рассмотрения данного дела является признание незаконным решения УФАС о нарушении ст. ст. 19, 28 Закона о рекламе, а не привлечение банка к административной ответственности. При этом банком фактически не оспариваются выводы УФАС о нарушении ст. 28 Закона о рекламе в части отсутствия в рекламе банковских услуг наименования юридического лица. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

6. Суд признал недействительными решение и предписание антимонопольного органа, поскольку объектом рекламирования выступали не услуги такси, а операторские услуги, для осуществления которых получение специального разрешения либо лицензии не требуется (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 06.06.2013 по делу N А27-16307/2012).

УФАС вынесено решение, в соответствии с которым реклама предпринимателя Б. следующего содержания: «Служба заказа такси Maxim. 40-00-00. Приглашаем водителей с личным автомобилем» признана ненадлежащей в связи с нарушением п. 2 ч. 3 ст. 5, ч. 7 ст. 7 Закона о рекламе. На основании решения вынесено предписание о прекращении нарушений законодательства РФ о рекламе, в соответствии с которым Б. предписано прекратить размещение рекламы на рекламных конструкциях, а также иными способами (СМИ, подъезды жилых домов и т. д.) с указанием не соответствующих сведений о заказе такси, а также с указанием услуг по перевозке пассажиров и багажа легковым такси без соответствующего разрешения. Б. обратился с заявлением о признании решения и предписания недействительными. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, требования удовлетворены. Суды исходили из отсутствия доказательств, подтверждающих, что спорная реклама является недостоверной и ненадлежащей. Согласно п. 2 ч. 3 ст. 5 Закона о рекламе недостоверной признается реклама, которая содержит не соответствующие действительности сведения о любых характеристиках товара, в том числе о его природе, составе, способе и дате изготовления, назначении, потребительских свойствах, об условиях применения товара, о месте его происхождения, наличии сертификата соответствия или декларации о соответствии, знаков соответствия и знаков обращения на рынке, сроках службы, сроках годности товара. Основанием для принятия решения и предписания послужили следующие обстоятельства: реклама с текстом «Служба заказа такси Maxim. 40-00-00» воспринимается потребителями как служба, позвонив в которую каждый имеет возможность заказать именно такси. При этом при заказе такси через «службу заказа такси Maxim» на заказ приезжает автомобиль, не соответствующий требованиям Правил перевозок пассажиров и багажа автомобильным транспортом и городским наземным электрическим транспортом, утвержденных Постановлением Правительства РФ 14.02.2009 N 112. Это свидетельствует о том, что в данной рекламе содержатся сведения, не соответствующие действительности. Между тем судами установлено, что Б. на основании свидетельства о регистрации физического лица в качестве индивидуального предпринимателя и разрешения на осуществление деятельности по перевозке пассажиров и багажа легковым такси, выданного Департаментом транспорта и связи Кемеровской области, осуществляется деятельность по перевозке пассажиров и багажа легковым такси. В целях получения операторского обслуживания Б. заключен договор на оказание информационных услуг с ООО «Максим», осуществляющим свою деятельность под маркой «Служба заказа такси Maxim». Материалами дела подтверждается, что ООО «Максим» не осуществляет деятельность по перевозке пассажиров легковым такси, а предоставляет исключительно операторские услуги, то есть принимает заявки на перевозки, формирует из них электронную базу данных и предоставляет посредством сети Интернет перевозчикам доступ к базе данных. Спорная реклама размещена на территории г. Кемерово на основании договора на размещение информации от 27.02.2012, заключенного между Б. (заказчик) и ИП Д. (исполнитель), согласно которому исполнитель брал на себя обязанности по размещению информации заказчика на информационных стендах в подъездах жилых домов; договоров от 29.02.2012 и от 28.03.2012, заключенных между Б. (заказчик) и ООО «МАРКЕТ» (агентство), согласно которому агентство брало на себя обязательства по производству аудиорекламы (изготовление, редактирование аудиороликов) и распространению аудиорекламы в сети трансляции агентства; договора на осуществление рекламных услуг от 29.02.2012, заключенного между ООО «Оранжевый салон Кемерово» (исполнитель) и Б. (заказчик), согласно которому исполнитель принимает на себя обязательства по размещению рекламных материалов заказчика на стендах; договора на предоставление рекламных услуг от 12.04.2012, заключенного между ООО «Продюсерский центр Продвижение-Кемерово» (исполнитель) и Б. (заказчик), согласно которому исполнитель брал на себя обязательства по изготовлению, тиражированию и размещению рекламно-информационных материалов на стендах в кабинах лифтов жилых домов; договора на оказание услуг по изготовлению и/или распространению рекламы от 22.02.2012, заключенного между ООО «Радио-Реклама» (исполнитель) и Б. (заказчик), по которому исполнитель брал на себя обязательства по изготовлению и/или размещению рекламы заказчика в СМИ. Данная реклама не содержит в себе каких-либо характеристик рекламируемых услуг, поэтому не может быть признана недостоверной. Кроме того, оспариваемое решение УФАС устанавливает, что реклама Б. содержит признаки ненадлежащей рекламы, как рекламы товаров, на производство и (или) реализацию которых требуется получение лицензий или иных специальных разрешений, в случае отсутствия таких разрешений, в частности в нем указано, что в рекламе Б. указываются услуги для провоза пассажиров и багажа легковым такси без соответствующего разрешения. Согласно решению УФАС по информации, представленной Департаментом транспорта и связи, водители, приезжающие на заказ через «службу заказа такси Maxim», не проходят обязательных предрейсовых медицинских осмотров, транспортное средство, на котором осуществляется перевозка пассажиров, не проходит обязательный предрейсовый технический осмотр. Согласно ч. 7 ст. 7 Закона о рекламе не допускается реклама товаров, на производство и (или) реализацию которых требуется получение лицензий или иных специальных разрешений, в случае отсутствия таких разрешений. Суды пришли к выводу, что объектом рекламирования выступает не «Такси Maxim», а именно «служба заказа такси Maxim», то есть не услуги такси, а именно операторские услуги, для осуществления которых получение специального разрешения либо лицензии не требуется. Судами также установлено, что Б. представил УФАС разрешение на осуществление деятельности по перевозке пассажиров и багажа легковым такси. Доказательств, свидетельствующих о совершении правонарушений в сфере перевозок, в материалы дела не представлено. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

7. Суд признал незаконным отказ антимонопольного органа в возбуждении дела, установив, что в рекламе кирпичных домов была указана информация только об одном виде кирпича, хотя при строительстве домов используется также облицовочный кирпич, изготавливаемый другой организацией (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 04.06.2013 по делу N А70-6278/2012).

ООО «Инвест-силикат-стройсервис» обратилось с заявлением о признании недействительным решения УФАС об отказе в возбуждении дела. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, требование удовлетворено. 10.02.2012 общество обратилось в УФАС с заявлением, в котором указало, что в журнале «Квартирный вопрос» от 26.09.2011 N 38/742 (пятый разворот журнала) размещена реклама с использованием в нижней части первой страницы разворота фирменной символики ЗАО «ВЗКСМ» и фразы: «Дома возведены из экологически чистого и теплого керамического кирпича ЗАО «ВЗКСМ». В домах из нашего кирпича живут здоровые поколения». Однако при строительстве указанных на развороте домов жилых комплексов «На Ямской», «Таврический», «Московский», «Восточный-2» застройщик (ОАО «Сибстройсервис») использовал для облицовки силикатный кирпич производства ООО «Инвест-силикат-стройсервис». Поскольку объем облицовочного кирпича при возведении дома составляет практически 1/5 всего объема кирпича и именно силикатный кирпич непосредственно виден и воспринимается потребителем при внешнем осмотре данных домов, ООО «Инвест-силикат-стройсервис» считает, что размещенная реклама является недостоверной. УФАС была осуществлена проверка фактов, изложенных в заявлении. По результатам принято решение об отказе в возбуждении дела от 16.04.2012. Суды исходили из того, что при облицовке рекламируемых объектов недвижимости ОАО «Сибстройсервис» использовало силикатный кирпич, произведенный ООО «Инвест-силикат-стройсервис». Однако в спорной рекламе отсутствует информация о силикатном кирпиче и о том, что его производителем является ООО «Инвест-силикат-стройсервис». Согласно ч. 1 ст. 5 Закона о рекламе реклама должна быть добросовестной и достоверной. Недобросовестная реклама и недостоверная реклама не допускаются. В силу п. п. 2, 20 ч. 3 ст. 5 Закона о рекламе недостоверной признается реклама, которая содержит не соответствующие действительности сведения: о любых характеристиках товара, в том числе о его природе, составе, способе и дате изготовления, назначении, потребительских свойствах, об условиях применения товара, о месте его происхождения, наличии сертификата соответствия или декларации о соответствии, знаков соответствия и знаков обращения на рынке, сроках службы, сроках годности товара; об изготовителе или о продавце рекламируемого товара. В спорном рекламном макете упоминается фраза «Дома возведены из экологически чистого и теплого керамического кирпича ЗАО «ВЗКСМ», а информация об использовании при строительстве объектов силикатного кирпича, произведенного ООО «Инвест-силикат-стройсервис», отсутствует. Судами установлено, что, поскольку именно силикатный кирпич непосредственно виден и воспринимается потенциальными покупателями при внешнем осмотре данных домов, содержащееся в рекламе утверждение о том, что дома возведены исключительно из керамического кирпича, вводит в заблуждение потребителей предлагаемого к продаже товара. Довод УФАС о том, что объем используемого силикатного кирпича составляет не более 17% от общего объема кирпичной кладки, отклонен, так как в данном случае имеет значение сам факт использования при строительстве двух видов кирпича: керамического и силикатного, а также факт указания в рекламном объявлении только одного вида. При этом то обстоятельство, на каком этапе строительства используется облицовочный силикатный кирпич, не имеет значения, поскольку важен сам факт его использования при возведении объекта капитального строительства. Суды пришли к выводу, что в данной ситуации происходит искажение смысла рекламной информации на основе предоставления неверных сведений и неполного информирования потребителей, что ведет к нарушению их права на получение достоверной и полной информации об объекте рекламирования с целью обеспечения возможности осознанного и правильного выбора товара. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

8. Суд признал правомерным привлечение к административной ответственности, установив факт недобросовестной конкуренции путем введения в заблуждение в отношении потребительских свойств и качества товара (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 24.04.2013 по делу N А70-8081/2011).

ООО «РосМасло» обратилось с заявлением о признании незаконным и отмене постановления УФАС о привлечении к административной ответственности. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении требования отказано. Решением комиссии УФАС от 08.07.2011 ООО «РосМасло» было признано нарушившим п. 2 ч. 1 ст. 14 ФЗ от 26.07.2006 N 135 «О защите конкуренции» недобросовестной конкуренцией путем введения в заблуждение в отношении потребительских свойств и качества товара. УФАС установлено, что по результатам исследований следующие образцы: масло сливочное «Крестьянское» несоленое сорт высший (маркировка 12.05.2010), масло сладко-сливочное «Крестьянское» несоленое с м. д. ж. 72,5% сорт высший ГОСТ Р 52969-2008 (дата выработки 23.06.2010), масло сливочное «Крестьянское» несоленое с м. д. ж. 72,5% сорт высший ГОСТ Р 52969-2008 (дата выработки 10.06.2010), расфасованные ООО «РосМасло» и реализованные в магазинах «Пчелка», «Лента», на рынке «Пригородный», а также масло сливочное крестьянское «Из Тюмени» (дата фасовки 11.12.2010), изготовленное по заказу ООО «РосМасло», реализованное в магазине «Монетка», — не соответствуют требованиям ГОСТ Р 52969-2008 по содержанию жировой фазы, а по своим органолептическим показателям соответствуют ГОСТ Р 52100-2003, то есть фактически являются спредами (протоколы испытаний от 08.06.2010 N 485, от 24.12.2010 N 1095, 1096, подготовленные Испытательной аналитической лабораторией Некоммерческого партнерства «Тюменский независимый сертификационно-испытательный центр», протоколы испытаний от 30.06.2010 N 678, 679, подготовленные Испытательной лабораторией общества с ограниченной ответственностью «Уральский центр сертификации и испытаний «Уралсертификат»). Вступившим в законную силу решением арбитражного суда от 18.10.2011, оставленным без изменения апелляционной и кассационной инстанциями, данное решение УФАС признано законным и обоснованным. В отношении ООО «РосМасло» по выявленному факту недобросовестной конкуренции 12.07.2011 составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 14.33 КоАП РФ. УФАС вынесено оспариваемое постановление о привлечении ООО «РосМасло» к ответственности в виде штрафа в размере 200000 руб. В соответствии с ч. 1 ст. 14.33 КоАП РФ недобросовестная конкуренция, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния, за исключением случаев, предусмотренных ст. 14.3 КоАП РФ и ч. 2 данной статьи, влечет наложение штрафа на должностных лиц в размере от 12000 до 20000 руб.; на юридических лиц — от 100000 до 500000 руб. Частью 1 ст. 14 Закона N 135-ФЗ установлен запрет на недобросовестную конкуренцию, в том числе введение в заблуждение в отношении характера, способа и места производства, потребительских свойств, качества, количества товара. Согласно ч. 2 ст. 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. Решение суда от 18.10.2011 имеет преюдициальное значение при рассмотрении данного дела. Протокол и оспариваемое постановление составлены УФАС в рамках полномочий, предоставленных ему ч. 1 ст. 28.3 и 23.48 КоАП РФ, с соблюдением срока давности привлечения к ответственности, предусмотренного ст. 4.5 КоАП РФ. Довод заявителя о том, что протокол по делу об административном правонарушении от 12.07.2011 составлен УФАС до вступления в силу решения комиссии от 08.07.2011, отклонен. Согласно п. 10.1 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.06.2008 N 30 (в редакции от 14.10.2010 N 52) «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства» в соответствии с ч. 1.2 ст. 28.1 КоАП РФ поводом к возбуждению дел об административных правонарушениях, предусмотренных ст. ст. 14.9, 14.31, 14.31.1 — 14.33 КоАП РФ, является вступление в силу решения комиссии антимонопольного органа, которым установлен факт нарушения антимонопольного законодательства РФ. При этом закон не устанавливает, что датой вступления в силу решения антимонопольного органа является иная дата, чем дата принятия этого решения (дата его изготовления в полном объеме). С момента изготовления решения антимонопольного органа в полном объеме он вправе возбудить дело о правонарушении независимо от того, обжаловано ли соответствующее решение в судебном порядке (ст. 52 Закона N 135-ФЗ). С этой же даты на основании ч. 6 ст. 4.5 КоАП РФ исчисляется срок давности привлечения к ответственности за правонарушения, предусмотренные данными статьями. Само по себе нарушение срока составления протокола не является основанием, исключающим производство по делу об административном правонарушении, поскольку срок, установленный для составления протокола, не является пресекательным. Довод о том, что на момент составления протокола отсутствовали основания для привлечения к ответственности, также является необоснованным, поскольку ООО «РосМасло» не были приняты все зависящие от него меры по соблюдению правил и норм, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность (ст. 2.1 КоАП РФ). ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

9. Суд признал правомерным привлечение к ответственности по ч. 1 ст. 14.3 КоАП РФ, поскольку в спорном буклете торгового центра не указано на ограниченное количество акционного товара; отсутствует информация о том, что не получившие акционный товар лица могут получить его, оформив заявку в торговом центре либо на официальном сайте (Постановление ФАС Московского округа от 24.06.2013 по делу N А40-159085/12-153-1641).

ООО «МЕТРО Кэш энд Керри» обратилось с заявлением о признании незаконным постановления УФАС о привлечении к ответственности по ч. 1 ст. 14.3 КоАП РФ. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении требования отказано. В период с октября 2011 года по март 2012 года в торговом центре «METRO», расположенном по адресу: г. Ульяновск, ул. Урицкого, д. 100Д, распространялись буклеты «METRO-ПОЛИЯ Сезон второй» с информацией о проведении акции «METRO-ПОЛИЯ». Согласно условиям акции за собранные в торговом центре «METRO» в период с 20.10.2011 по 25.03.2012 наклейки «METRO-ПОЛИСЫ» (одна наклейка за каждые 500 руб. оплаченных покупок) можно было приобрести акционный товар (столовые наборы Zwilling Nova) со скидкой, размер которой зависит от количества собранных наклеек. Правила акции опубликованы на официальном сайте ООО «МЕТРО Кэш энд Керри» www. metro-cc. ru, в рекламном журнале «METRO. Дело в доверии», N 04 (08). 12.04.2012 в УФАС поступило обращение клиента общества, указывающее на то, что в начале марта 2012 года ему было отказано в приобретении столовых наборов Zwilling Nova на условиях, изложенных в буклете «METRO-ПОЛИЯ Сезон второй» в связи с отсутствием в торговом центре данного товара, при том, что в соответствии с размещенной в буклете информацией акционный товар должен находиться в свободном доступе в торговом зале. Решением УФАС от 11.09.2012 реклама акции «METRO-ПОЛИЯ», распространенная в виде буклетов «METRO-ПОЛИЯ Сезон второй» в торговом центре «METRO» по адресу: г. Ульяновск, ул. Урицкого, д. 100Д, признана ненадлежащей, поскольку в ней нарушены п. 3 ч. 3 и ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе. По факту нарушения 26.10.2012 УФАС составило протокол об административном правонарушении, на основании которого 09.11.2012 вынесло постановление о привлечении ООО «МЕТРО Кэш энд Керри» к ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 14.3 КоАП РФ, в виде штрафа в размере 200000 руб. В соответствии с п. п. 1, 2 ст. 3 Закона о рекламе рекламой признается информация, распространенная любым способом, в любой форме и с использованием любых средств, адресованная неопределенному кругу лиц и направленная на привлечение внимания к объекту рекламирования, формирование или поддержание интереса к нему и его продвижение на рынке. Объектом рекламирования являются товар, средства индивидуализации юридического лица и (или) товара, изготовитель или продавец товара, результаты интеллектуальной деятельности либо мероприятие (в том числе спортивное соревнование, концерт, конкурс, фестиваль, основанные на риске игры, пари), на привлечение внимания к которым направлена реклама. Согласно п. 3 ч. 3 ст. 5 Закона о рекламе недостоверной признается реклама, которая содержит не соответствующие действительности сведения об ассортименте и о комплектации товаров, а также о возможности их приобретения в определенном месте или в течение определенного срока. В соответствии с ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе не допускается реклама, в которой отсутствует часть существенной информации о рекламируемом товаре, об условиях его приобретения или использования, если при этом искажается смысл информации и вводятся в заблуждение потребители рекламы. Пунктом 4 ст. 3 Закона о рекламе определено, что реклама, не соответствующая требованиям законодательства РФ, является ненадлежащей. Согласно ч. 6 ст. 38 Закона о рекламе ответственность за нарушение требований, установленных ч. ч. 3, 7 ст. 5 Закона, несет рекламодатель. Рекламодателем является изготовитель или продавец товара либо иное определившее объект рекламирования и (или) содержание рекламы лицо (п. п. 5, 7 ст. 3 Закона о рекламе). В соответствии с ч. 1 ст. 14.3 КоАП РФ административным правонарушением, влекущим применение административного наказания, признается нарушение рекламодателем, рекламопроизводителем или рекламораспространителем законодательства о рекламе, за исключением случаев, предусмотренных ч. ч. 2 — 4 данной статьи, ст. ст. 14.37, 14.38, 19.31 КоАП РФ. Суды установили, что в спорном буклете не указано на ограниченное количество акционного товара; отсутствует информация о том, что не получившие акционный товар лица могут получить его, оформив заявку в торговом центре «МЕТРО» либо на официальном сайте ООО «МЕТРО Кэш энд Керри». Суды обсудили ссылку общества на то, что размещенная в буклетах информация не является рекламой, поскольку адресована определенному кругу лиц — имеющим карточку клиента юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям, заключившим договор поставки и приобретающим товары исключительно для целей последующей перепродажи и/или профессионального использования, и отклонили как неосновательную, поскольку из экземпляров буклета «METRO-ПОЛИЯ Сезон второй» не следует, что они адресованы каким-либо определенным лицам. Суды пришли к выводу, что буклет «METRO-ПОЛИЯ Сезон второй» адресован неопределенному кругу лиц, направлен на привлечение внимания к объекту рекламирования (акции), формирование и поддержание интереса к нему и его продвижение на рынке, то есть отвечает всем признакам рекламы, в связи с чем признали доказанным факт совершения правонарушения. Суды проверили порядок и срок давности назначения административного наказания и посчитали их соблюденными. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

10. Суд признал законными решение и предписание антимонопольного органа, поскольку в рекламе услуг банка по предоставлению кредита необходимые сведения о кредите не были доведены до потребителей рекламы надлежащим образом (Постановление ФАС Московского округа от 23.05.2013 по делу N А40-122589/12-21-1173).

В ФАС России от П. поступило обращение с претензией к рекламе ОАО «Россельхозбанк» по предоставлению кредита по ставке 9,9%. Рассмотрев поступившую информацию, ФАС России установил, что в марте — мае 2012 в эфире телеканала «РОССИЯ 1» осуществлялось распространение рекламы услуг банка по предоставлению кредита по ставке 9,9%. Рекламный ролик завершается постером с условиями кредитования по ставке 9,9%, который демонстрируется на экране в течение короткого времени и выполнен мелким, нечитаемым шрифтом. В ходе проверки антимонопольный орган 06.07.2012 принял решение, которым признал рекламу банка не соответствующей ч. 7 ст. 5, ч. ч. 2 и 3 ст. 28 Закона о рекламе. Банку также было выдано предписание о прекращении нарушения законодательства РФ о рекламе. Банк обратился с требованием о признании решения и предписания незаконными. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении требований отказано. Пунктом 2 ч. 3 ст. 5 Закона о рекламе установлено, что реклама, содержащая не соответствующие действительности сведения о любых характеристиках товара, в том числе о его природе, составе, способе и дате изготовления, назначении, потребительских свойствах, об условиях применения товара, о месте его происхождения, наличии сертификата соответствия или декларации о соответствии, знаков соответствия и знаков обращения на рынке, сроках службы, сроках годности товара, признается недостоверной. Частью 7 данной статьи предусмотрено, что реклама, в которой отсутствует часть существенной информации о рекламируемом товаре, об условиях его приобретения или использования, если при этом искажается смысл информации и вводятся в заблуждение потребители рекламы, не допускается. К рекламе в сфере банковских услуг при их распространении Закон предъявляет определенные требования. Так, п. 2 ч. 2 ст. 28 Закона о рекламе предусмотрено, что реклама банковских, страховых и иных финансовых услуг не должна умалчивать об иных условиях оказания соответствующих услуг, влияющих на сумму доходов, которые получат воспользовавшиеся услугами лица, или на сумму расходов, которую понесут воспользовавшиеся услугами лица, если в рекламе сообщается хотя бы одно из таких условий. В ч. 3 ст. 28 Закона указано, что если реклама услуг, связанных с предоставлением кредита, пользованием им и погашением кредита, содержит хотя бы одно условие, влияющее на его стоимость, такая реклама должна содержать все остальные условия, определяющие фактическую стоимость кредита для заемщика и влияющие на нее. К условиям, определяющим стоимость кредита для заемщика, относятся сумма кредита, срок кредитного договора, процентная ставка, единовременные и периодически взимаемые платежи, а также иные условия, если их включение в кредитный договор может повлиять на сумму денежных средств, которую заемщик должен выплатить кредитору по кредитному договору. Вся необходимая и требуемая по закону информация должна доводиться непосредственно в рекламе с тем, чтобы обеспечить возможность потребителю с ней ознакомиться, так как она может существенно повлиять на его выбор. В распространенной банком рекламе кредита выделено крупным шрифтом наиболее привлекательное для потребителей условие — процентная ставка 9,9% годовых. В то же время иные условия данного кредита, играющие существенную роль для потребителя с целью определения конечной стоимости кредита, присутствовали в рекламе формально, так как хотя такая информация и имелась, она не могла быть воспринята конечным потребителем. Суды пришли к выводу, что необходимые сведения о кредите не были доведены до потребителей рекламы надлежащим образом, что является нарушением действующего законодательства. Довод подателя жалобы о том, что банк Постановлением УФАС от 22.05.2012 привлечен к ответственности по ст. 14.3 КоАП РФ за те же самые нарушения законодательства о рекламе, отклонен, поскольку в данной ситуации банк обжалует решение антимонопольного органа о нарушении Закона о рекламе. Постановление о привлечении к административной ответственности в рамках настоящего дела не рассматривается. Кроме того, обжалование ненормативного правового акта государственного органа и оспаривание постановления о привлечении к административной ответственности имеют два независимых друг от друга предмета спора. Довод банка о том, что распространение одной и той же рекламы разными способами в разных частях страны не свидетельствует о совершенных самостоятельных нарушениях требований действующего законодательства, не может быть признан обоснованным, поскольку такие нарушения устанавливаются в каждом конкретном случае самостоятельно. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

11. Суд признал правомерным отказ в заключении договоров на установку и эксплуатацию рекламных конструкций, поскольку места их размещения находятся в очагах повышенной аварийности, а средства наружной рекламы (рекламные конструкции) не должны быть размещены на аварийно-опасных участках дорог и улиц (Постановление ФАС Московского округа от 25.04.2013 по делу N А41-25490/12).

ЗАО «XXI век-ТВ» обратилось с заявлением к администрации муниципального района о признании незаконными решения об отказе в заключении договоров на установку и эксплуатацию рекламных конструкций, бездействие по несогласованию листа согласований с уполномоченными органами, необходимого для заключения договоров на установку и эксплуатацию рекламных конструкций с победителем конкурса на право заключения договоров на установку рекламных конструкций. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении требований отказано. 14.12.2009 администрацией проведен конкурс на право заключения договора на установку и эксплуатацию рекламной конструкции на территории Красногорского муниципального района. ЗАО «XXI век-ТВ» объявлено победителем конкурса на право размещения рекламных конструкций (формата 3 x 6) по следующим адресам в городе Красногорске: Волоколамское шоссе, 21 км 100 м (правая сторона); Волоколамское шоссе, 21 км 320 м (левая сторона); Волоколамское шоссе, 21 км 330 м (правая сторона); Волоколамское шоссе, 21 км 680 м (правая сторона). В соответствии с протоколами оценки и сопоставления заявок на участие в конкурсе от 14.12.2009 администрация обязалась заключить с ЗАО «XXI век-ТВ» договоры на установку и эксплуатацию рекламных конструкций по данным адресам на общую сумму 470000 руб. за первый год размещения рекламных конструкций. Согласно протоколам ЗАО «XXI век-ТВ» были выданы листы согласований к договорам на право установки и эксплуатации рекламных конструкций на территории района для осуществления согласований размещения рекламных конструкций с уполномоченными органами, которые согласно Регламенту выдачи разрешений на установку и эксплуатацию рекламных конструкций на территории Красногорского муниципального района, утвержденному Постановлением главы Красногорского муниципального района от 22.12.2008, заявитель должен осуществить самостоятельно. Однако договоры на установку и эксплуатацию рекламных конструкций администрация с ЗАО «XXI век-ТВ» как победителем конкурса не заключила. Письмом от 02.05.2012 администрация отказала заявителю в заключении договоров на установку и эксплуатацию рекламных конструкций по адресам: Волоколамское шоссе, 21 км 100 м (правая сторона); 21 км 320 м (левая сторона); 21 км 330 м (правая сторона); 21 км 680 м (правая сторона). Основанием послужило то, что эти места находятся в очагах повышенной аварийности, что является нарушением п. 6.1 ГОСТ Р 52044-2003, так как средства наружной рекламы (рекламные конструкции) не должны быть размещены на аварийно-опасных участках дорог и улиц. При этом ответчик ссылается на письмо командира 1 специализированного полка ДПС «Северный» 11 СБ ДПС МО и Управления ГИБДД ГУВД по Московской области от 18.06.2012 N 106/11-4302 о невозможности размещения рекламных конструкций на данном участке ввиду существенного ограничения видимости дороги на месте их установки, что приводит к существенному увеличению числа ДТП. В соответствии с ч. ч. 1, 5.1 ст. 19 Закона о рекламе распространение наружной рекламы с использованием щитов, стендов, строительных сеток, перетяжек, электронных табло, воздушных шаров, аэростатов и иных технических средств стабильного территориального размещения, монтируемых и располагаемых на внешних стенах, крышах и иных конструктивных элементах зданий, строений, сооружений или вне их, а также остановочных пунктов движения общественного транспорта осуществляется владельцем рекламной конструкции, являющимся рекламораспространителем, с соблюдением требований данной статьи. Заключение договора на установку и эксплуатацию рекламной конструкции на земельном участке, здании или ином недвижимом имуществе, находящемся в государственной или муниципальной собственности, осуществляется на основе торгов (в форме аукциона или конкурса), проводимых органами государственной власти, органами местного самоуправления или уполномоченными ими организациями в соответствии с законодательством РФ. Форма проведения торгов (аукцион или конкурс) устанавливается органами государственной власти или представительными органами муниципальных образований. Заключение контракта по результатам проведения конкурса регулируется ст. 29 ФЗ от 21.07.2005 N 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд», предусматривающей, в частности, обязанность победителя конкурса представить заказчику в установленный в конкурсной документации срок подписанный контракт, так как в случае невыполнения этого требования победитель торгов признается уклонившимся от заключения контракта. Контракт заключается на условиях, указанных в поданной участником конкурса, с которым заключается контракт, заявке на участие в конкурсе и в конкурсной документации. В силу ч. ч. 9, 10, 13 ст. 19 Закона о рекламе установка рекламной конструкции допускается при наличии разрешения на установку рекламной конструкции, выдаваемого на основании заявления собственника или иного указанного в ч. ч. 5 — 7 данной статьи законного владельца соответствующего недвижимого имущества либо владельца рекламной конструкции органом местного самоуправления муниципального района или органом местного самоуправления городского округа, на территориях которых предполагается осуществить установку рекламной конструкции. Установка рекламной конструкции без разрешения (самовольная установка) не допускается. Орган местного самоуправления муниципального района или городского округа самостоятельно осуществляет согласование с уполномоченными органами, необходимое для принятия решения о выдаче разрешения или об отказе в его выдаче. При этом заявитель вправе самостоятельно получить от уполномоченных органов такое согласование и представить его в орган местного самоуправления муниципального района или городского округа. Размещение рекламных конструкций, расположенных в г. Красногорске, осуществляется на основании Регламента, Положения «О порядке заключения и оплаты договоров на установку и эксплуатацию рекламных конструкций на территории, здании или ином недвижимом имуществе, находящемся в собственности Красногорского муниципального района или на земельном участке, государственная собственность на который не разграничена», утвержденного решением Совета депутатов Красногорского муниципального района Московской области. В соответствии с Регламентом разрешение на установку рекламной конструкции на территории Красногорского муниципального района должно быть согласовано с уполномоченными органами, перечень которых определен в п. 2.14 Регламента. Сбор согласований и оформление бланков разрешений на установку рекламных конструкций заявитель должен осуществить в течение двух месяцев со дня приема от него администрацией необходимых документов. После получения согласования всех органов и организаций, предусмотренных в бланке разрешения на установку рекламной конструкции, заявитель сдает в администрацию оформленный бланк на установку рекламной конструкции. Решение в письменной форме о выдаче разрешения или об отказе в его выдаче направляется администрацией заявителю в установленные законом сроки. Общие требования к рекламе, установленные ст. 5 Закона о рекламе, не допускают, чтобы реклама угрожала безопасности движения автомобильного, железнодорожного, водного, воздушного транспорта. Порядок размещения рекламных конструкций регулируется ГОСТом Р 52044-2003. В соответствии с п. 1 ГОСТа Р 52044-2003 данный стандарт распространяется на средства наружной рекламы, размещенные на автомобильных дорогах и территориях городских сельских поселений. Средства наружной рекламы, согласно п. 6.1 ГОСТа Р 52044-2003, не должны быть размещены, в частности, на аварийно-опасных участках дорог и улиц, мостовых сооружениях. Суды указали, что из письма командира 1 специализированного полка ДПС «Северный» 11 СБ ДПС МО и Управления ГИБДД ГУВД по Московской области от 18.06.2012 следует о невозможности размещения рекламных конструкций на данном участке, ввиду существенного ограничения видимости дороги на месте их установки, что приводит к существенному увеличению числа ДТП. При этом суды посчитали, что органы внутренних дел действуют в пределах предоставленных им полномочий, направленных на защиту интересов неограниченного круга лиц, обеспечение безопасности дорожного движения, сохранение здоровья и жизни граждан, а также минимизацию возможного ущерба, при наличии этих возражений в обоснование отказа в предоставлении согласования администрация должна учитывать данные обстоятельства при разрешении вопроса о предоставлении разрешения на установку соответствующих конструкций. Также администрацией принимались меры по возможности получения таких согласований, что подтверждается ответом 1 специализированного полка ДПС «Северный» 11 СБ ДПС МО и Управления ГИБДД ГУВД по Московской области от 18.06.2012, в котором сообщается, что по адресам: Волоколамское шоссе, 21 км 100 м (правая сторона); Волоколамское шоссе, 21 км 320 м (левая сторона); Волоколамское шоссе, 21 км 330 м (правая сторона); Волоколамское шоссе, 21 км 680 м (правая сторона) — размещение рекламных конструкций не возможно ввиду того, что они находятся в очагах аварийности. Суды пришли к выводу о законности оспариваемого решения администрации об отказе в заключении договоров на установку и эксплуатацию рекламных конструкций. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

12. Суд признал рекламу ненадлежащей, поскольку она содержит зрительную и текстовую информацию, освещающую аморальное поведение, оскорбительное для института семьи и брака (Постановление ФАС Московского округа от 19.04.2013 по делу N А40-108923/12-148-1042).

ООО «Пронто-Москва» на рекламных конструкциях г. Санкт-Петербург (Петергофское шоссе) и в СМИ на территории РФ размещена реклама газеты «Из рук в руки». На рекламном макете изображены мужчина и женщина, сидящие на ключе золотистого цвета с надписью «Квартира любовнице». Вокруг ключевой фразы «Квартира любовнице» размещены словосочетания «раньше покупать», «было неудобно», «теперь удобно», «раздел «Недвижимость» Новый irr. ru». Решением ФАС России от 28.06.2012 наружная реклама газеты «Из рук в руки» признана ненадлежащей ввиду нарушения ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе. В этот же день заявителю было выдано предписание о прекращении нарушения законодательства РФ о рекламе. ООО «Пронто-Москва» обжаловало решение в суд. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении требования отказано. Частью 6 ст. 5 Закон о рекламе предусмотрено, что в рекламе не допускается использование бранных слов, непристойных и оскорбительных образов, сравнений и выражений, в том числе в отношении пола, расы, национальности, профессии, социальной категории, возраста, языка человека и гражданина, официальных государственных символов (флагов, гербов, гимнов), религиозных символов, объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов РФ, а также объектов культурного наследия, включенных в Список всемирного наследия. Судами установлено, что реклама содержит зрительную и текстовую информацию, не направленную на укрепление семьи и построение семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения. В рекламе наличие «любовницы» (в общераспространенном значении — женщина по отношению к мужчине, находящемуся с ней во внебрачной связи) дано как норма социального поведения мужчины, что, естественно, является оскорбительным для института семьи в целом и института брака в частности, а соответственно, и для нравственно ориентированных участников данного института. Освещение аморального поведения в рекламе (факта наличия любовницы, нормальности приобретения для нее жилья) являлось центральным и было направлено на привлечение внимания потребителей к усовершенствованию сайта «Из рук в руки», что и составляет суть любой рекламы как таковой (привлечение внимания потребителя к товару, работам, услугам). Суды сделали вывод о соответствии вынесенного решения нормам действующего законодательства. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

13. Суд признал факт нарушения законодательства о рекламе, поскольку спорная рекламная информация о лизинге направлена на привлечение внимания к наиболее привлекательным для потребителей условиям, в то время как иная существенная информация, формально присутствующая в рекламе, выполнена мелким шрифтом, фактически не воспринимаемым человеческим взглядом, чтобы не привлекать к ней внимание потенциальных потребителей (Постановление ФАС Поволжского округа от 20.06.2013 по делу N А65-32532/2011).

ЗАО «Европлан» обратилось с заявлением к УФАС об оспаривании решения от 25.10.2011 по делу N 08-315/2011 и предписания от 07.11.2011. Решением суда требование удовлетворено. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа судебные акты отменил, направил дело на новое рассмотрение. При новом рассмотрении решением суда в удовлетворении требования отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. В ходе осуществления государственного надзора за соблюдением законодательства о рекламе УФАС установлен факт размещения рекламного объявления на стекле здания автосалона «Хонда» следующего содержания: «europlan. www. leasing. ru HONDA в лизинг. Удорожание от 5%. (843)533-19-22 г. Казань, ул. Право-Булачная, 35/2, офис 413». Остальная существенная информация об условиях предоставления услуги лизинга (в том числе об организации предоставляющей данную услугу) затруднительна для прочтения, так как выполнена шрифтом, размер которого меньше, чем размер шрифта основной привлекательной информации об услуге. По мнению УФАС, указание в рекламе информации мелким шрифтом, затруднительным для прочтения с расстояния, свидетельствует об отсутствии части существенной информации о рекламируемом товаре (услугах), формальное присутствие в рекламе таких условий не может расцениваться как их наличие. Данная реклама размещена ООО «Квартал Авто» самовольно без получения разрешения. Решением от 25.10.2011 рекламодатель признан нарушившим ч. 1 ст. 28 Закона о рекламе в связи с отсутствием наименования или имени лица, оказывающего услуги лизинга. Выдано предписание о прекращении нарушения Закона о рекламе. В соответствии с ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе не допускается реклама, в которой отсутствует часть существенной информации о рекламируемом товаре, об условиях его приобретения или использования, если при этом искажается смысл информации и вводятся в заблуждение потребители рекламы. Реклама предназначается для распространения среди неопределенного круга лиц, в связи с чем вся информация, включая обязательные к указанию сведения, должна быть доступна для потребителей при ознакомлении с рекламой без специальных усилий и применения специальных средств. Пунктом 24 Постановления Пленума ВАС РФ от 08.10.2012 N 58 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами ФЗ «О рекламе» предусмотрено, что в соответствии с ч. ч. 1 и 3 ст. 28 Закона о рекламе в рекламе должны быть указаны наименование или имя лица, оказывающего банковские, страховые и иные финансовые услуги, а также условия оказания этих услуг. Наличие в рекламе информации о возможности получения (уточнения) сведений об условиях оказания соответствующих услуг у сотрудников организации, предоставляющей такие услуги, или иных консультантов, обладающих необходимыми сведениями об условиях оказания данных услуг, не освобождает рекламодателя от исполнения обязанности опубликования в рекламном объявлении условий оказания банковских, страховых и иных финансовых услуг, влияющих на их стоимость, если в рекламе сообщается хотя бы одно из таких условий. Согласно ч. 1 ст. 54 ГК РФ юридическое лицо имеет наименование, содержащее указание на его организационно-правовую форму. Наименования некоммерческих организаций, а в предусмотренных законом случаях наименования коммерческих организаций должны содержать указание на характер деятельности юридического лица. В соответствии со ст. 4 ФЗ от 26.07.2006 N 135-ФЗ «О защите конкуренции» под финансовой услугой понимается банковская услуга, страховая услуга, услуга на рынке ценных бумаг, услуга по договору лизинга, а также услуга, оказываемая финансовой организацией и связанная с привлечением и (или) размещением денежных средств юридических и физических лиц. В спорной рекламе содержится информация о предоставлении услуг лизинга, то есть объектом рекламы выступает финансовая услуга — лизинг, оказываемый ЗАО «Европлан». Суды, оценив особенности размещения рекламы, такие как месторасположение возле проезжей части дороги, ограниченное время считывания информации для потребителей, фактический размер шрифта, которым написаны существенные условия оказания услуги по сравнению со шрифтом основной привлекательной информации об услуге, высоту расположения текста (несколько десятков метров), пришли к следующим выводам. Информация указана мелким шрифтом, затруднительным для прочтения и для восприятия, что свидетельствует об отсутствии части существенной информации о рекламируемом товаре (услуге). Кроме того, в рекламном объявлении имеется перепад высоты, который согласно представленной заявителем фото-таблице образуется за счет размещения рекламного объявления в двух плоскостях — плоскости рамы павильона и плоскости вставленного в раму материала. Перепад высоты в этих плоскостях составляет не менее ширины одного печатного знака исследуемого рекламного сообщения, при этом буква «О» в названии фирмы совпадает с обрезом плоскости рамы и воспринимается как буква «С». Буква «З» в аббревиатуре «ЗАО» размещена в части рекламы, в другой плоскости, и указание организационно-правовой формы может быть воспринято как «АО». При прочтении возникает впечатление, что на боковой поверхности рамы тоже могут иметься буквы. Таким образом, в трудночитаемой, сложной для восприятия в силу мелкого шрифта и длины рекламной строке изготовитель рекламы создал непреодолимые трудности для точного установления именно названия организации. Формальное присутствие в рекламе необходимой существенной информации не может расцениваться как ее наличие. Ссылка заявителя на то, что Законом о рекламе не установлен размер шрифта, не свидетельствует о том, что размер шрифта может быть любым, поскольку, как следует из ст. 5 Закона о рекламе, реклама должна быть достоверной и добросовестной и не должна вводить в заблуждение потребителей, размещение привлекательной для потребителя информации крупным шрифтом, а менее привлекательной информации — способом, затрудняющим ее восприятие (с учетом размера рекламной конструкции и шрифта текста рекламы, а также его местоположения), свидетельствует о недобросовестности такой рекламы. В данном случае рекламная информация направлена на привлечение внимания к наиболее привлекательным для потребителей условиям, в то время как иная существенная информация, формально присутствующая в рекламе, выполнена мелким шрифтом, фактически не воспринимаемым человеческим взглядом, чтобы не привлекать внимание потенциальных потребителей к данной информации. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

14. Суд принял решение о демонтаже рекламной конструкции, установив, что она установлена самовольно, без получения разрешения (Постановление ФАС Поволжского округа от 03.04.2013 по делу N А49-4509/2012).

Городская администрация обратилась с иском к ООО «Караван» об обязании за счет ответчика демонтировать самовольно установленную рекламную конструкцию в виде настенного панно, прикрепленного на фасаде здания. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен. На ООО «Караван» возложена обязанность в течение 10 календарных дней с даты вступления решения в законную силу своими силами и за свой счет демонтировать самовольно установленную рекламную конструкцию. Ответчик указал, что настенное панно не может рассматриваться как реклама, поскольку рекламная информация содержалась лишь на сменных элементах: баннерное полотно, сменные рекламные стикеры с информацией о ценах на товары. Что же касается собственно настенного полотна, то этот элемент служит для размещения сведений, носящих информационный характер о деятельности ответчика, и не может быть отнесен к рекламе. К видам деятельности, которые осуществляет ООО «Караван», относится розничная торговля в неспециализированных магазинах незамороженными продуктами, напитками и табачными изделиями. Муниципальным казенным учреждением «Рекламная служба г. Пензы» выявлен факт самовольной установки и эксплуатации ООО «Караван» рекламной конструкции — настенное панно, прикрепленное на фасаде здания, монтируемое на внешней стене здания на уровне первого этажа слева от входа в магазин, состоящее из баннерного полотна (сменное информационное поле), которое натянуто на металлический каркас. Размер рекламной конструкции — 15,0 x 3 м, общая площадь информационного поля — 45 кв. м. На сменном информационном поле рекламной конструкции на белом фоне с левой стороны изображена семья, с правой стороны — бананы и виноград, а также сделана надпись «Приглашаем всех за покупками», в центральной части расположено поле, на которое крепятся сменные рекламные стикеры с информацией о ценах на товары, ниже прикреплено баннерное полотно красного цвета с надписью «Революция цен! Всего несколько дней». Рекламной службой 22.03.2012 был составлен акт, которым подтверждается, что настенное панно принадлежит ООО «Караван» и установлено без получения разрешительной документации. 06.02.2012 администрацией ООО «Караван» выдано предписание о добровольном демонтаже данной конструкции в 10-дневный срок. Ответчик предписание не исполнил. Суд исходил из того, что спорная конструкция подпадает под понятие рекламы. При этом суд руководствовался ст. ст. 3, 10, 19, 22 Закона о рекламе, ст. ст. 11 и 12 ГК РФ. Согласно п. 1 ст. 3 Закона о рекламе рекламой признается информация, распространенная любым способом, в любой форме и с использованием любых средств, адресованная неопределенному кругу лиц и направленная на привлечение внимания к объекту рекламирования, формирование или поддержание интереса к нему и его продвижение на рынке. Спорная конструкция квалифицирована судом как рекламная, поскольку имеет яркое оформление в цветовой гамме, соответствующей расцветке магазинов ответчика, имеет ярко выраженное назначение для привлечения внимания неопределенного круга покупателей к магазину ответчика, формируя у них интерес к реализуемым ответчиком товарам. В соответствии с ч. ч. 9, 10 ст. 19 Закона о рекламе установка рекламной конструкции допускается при наличии разрешения на установку, выдаваемого органом местного самоуправления. Установка без разрешения (самовольная) не допускается. В случае самовольной установки рекламной конструкции она подлежит демонтажу на основании предписания органа местного самоуправления. Ответчиком рекламная конструкция установлена самовольно, без получения разрешения. Суды пришли к выводу, что спорная конструкция адресована неопределенному кругу лиц и направлена на привлечение внимания, формирование или поддержание интереса к предприятию ответчика и к реализуемым им товарам, способствует его продвижению на рынке, то есть обладает всеми признаками рекламы. Поскольку ответчиком доказательств соблюдения законной процедуры установки рекламной конструкции не представлено, суд принял решение о ее демонтаже. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

15. Указание в рекламе на возможность получения необходимой информации о стимулирующей лотерее из другого источника (в данном случае — на интернет-сайте) свидетельствует о соблюдении требований законодательства об указании сведений об источнике информации об организаторе стимулирующего мероприятия (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 10.06.2013 по делу N А21-9876/2012).

ООО «Дворник-Калининград» обратилось с заявлением о признании незаконным и отмене постановления УФАС о привлечении к ответственности по ч. 1 ст. 14.3 КоАП РФ в виде 150000 руб. штрафа. Решением суда признано незаконным и отменено постановление в части штрафа, он снижен до 100000 руб., в остальной части в удовлетворении требования отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ООО «Дворник-Калининград» указывает, что оно привлечено к ответственности только по формальным основаниям — в связи с отсутствием в рекламном сообщении о проведении стимулирующей лотереи достаточных сведений об источнике информации, хотя в самой рекламе имелась ссылка на сайт в сети Интернет, содержащий подробные сведения. При этом заявитель ссылается на Постановление Пленума ВАС РФ от 08.10.2012 N 58 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами ФЗ «О рекламе». УФАС на стр. 7 выпуска N 1 (810) от 17 — 24 января 2012 года газеты «Дворник» была обнаружена рекламная информация о проведении стимулирующей лотереи с признаками нарушения рекламного законодательства. Текст рекламного сообщения: «Получите карту постоянного клиента! Участвуй в розыгрыше призов!!! Покупайте в мебельных центрах «Идея»! Получайте пластиковую дисконтную карту! Получайте скидки или специальные условия! Участвуйте в розыгрыше призов! Подробности спрашивайте у продавцов сети и на нашем сайте www. ideamebel. net». Определением от 25.07.2012 УФАС возбудило дело по признакам нарушения ИП А. и ООО «Дворник-Калининград» п. 2 ст. 9 Закона о рекламе. Решением Комиссии УФАС от 10.08.2012 реклама о проведении стимулирующей лотереи признана ненадлежащей, а действия рекламораспространителя (ООО «Дворник-Калининград») — нарушившими п. 2 ст. 9 Закона о рекламе. УФАС пришел к выводу, что спорная реклама не содержит сведений об источнике информации об организаторе стимулирующего мероприятия, о правилах его проведения, количестве призов или выигрышей по результатам такого мероприятия, сроках, месте и порядке их получения. 08.10.2012 в отношении общества составлен протокол о правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 14.3 КоАП РФ. 19.10.2012 вынесено постановление о наложении штрафа в размере 150000 руб. Суд пришел к выводу о наличии состава правонарушения и отсутствии процессуальных нарушений при производстве по делу, однако снизил размер штрафа, указав на необоснованное применение санкции в размере 150000 руб. в отсутствие отягчающих вину обстоятельств. Согласно ч. 1 ст. 14.3 КоАП РФ нарушение рекламодателем, рекламопроизводителем или рекламораспространителем законодательства о рекламе, за исключением случаев, предусмотренных ч. ч. 2 — 4 этой статьи, ст. ст. 14.37, 14.38, 19.31 КоАП РФ, влечет наложение штрафа на юридических лиц в размере от 100000 до 500000 руб. В соответствии с п. п. 1, 2 и 4 ст. 3 Закона о рекламе рекламой является информация, распространенная любым способом, в любой форме и с использованием любых средств, адресованная неопределенному кругу лиц и направленная на привлечение внимания к объекту рекламирования, формирование или поддержание интереса к нему и его продвижение на рынке; объект рекламирования — товар, средство его индивидуализации, изготовитель или продавец товара, результаты интеллектуальной деятельности либо мероприятие (в том числе спортивное соревнование, концерт, конкурс, фестиваль, основанные на риске игры, пари), на привлечение внимания к которым направлена реклама; ненадлежащая реклама — это реклама, не соответствующая требованиям законодательства РФ. Согласно ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе не допускается реклама, в которой отсутствует часть существенной информации о рекламируемом товаре, об условиях его приобретения или использования, если при этом искажается смысл информации и вводятся в заблуждение потребители рекламы. В силу ст. 9 Закона в рекламе, сообщающей о проведении стимулирующей лотереи, конкурса, игры или иного подобного мероприятия, условием участия в которых является приобретение определенного товара, должны быть указаны сроки проведения такого мероприятия; источник информации о его организаторе, о правилах его проведения, количестве призов или выигрышей по результатам мероприятия, сроках, месте и порядке их получения. Суды пришли к выводу, что в спорной рекламе не указаны предусмотренные данной нормой сведения об источнике информации об организаторе проведения стимулирующего мероприятия, о правилах его проведения, количестве призов или выигрышей по результатам такого мероприятия, сроках, месте и порядке их получения. Спорная реклама содержит информацию о проведении стимулирующего мероприятия, при этом в ней указано на возможность получения подробностей о проводимой акции на интернет-сайте: www. ideamebel. net. Представитель общества также ссылался на указание в данном интернет-сайте всех необходимых сведений. В п. 27 Постановления Пленума ВАС РФ N 58 разъяснено, что в силу ст. 9 Закона о рекламе в рекламе, сообщающей о проведении стимулирующего мероприятия, должны быть указаны сроки проведения данного мероприятия, а также источник информации об организаторе мероприятия, о правилах его проведения, количестве призов или выигрышей, сроках, месте и порядке их получения. ВАС РФ также указал, что судам надлежит учитывать, что данные нормы обязывают рекламодателя сообщать не саму информацию об организаторе стимулирующего мероприятия и так далее, а источник этой информации (например, адрес интернет-сайта, номер телефона, по которому можно получить информацию). Таким образом, следует признать, что указание в рекламе на возможность получения необходимой информации о мероприятии из другого источника (в данном случае на Интернет-сайте) свидетельствует о соблюдении требований законодательства. УФАС не представило доказательств, подтверждающих факт размещения ненадлежащей рекламы, а также невозможность получения необходимой информации из источника, указанного в рекламе. Данные факты УФАС достоверно не установлены. В решении и постановлении УФАС также не содержится никаких сведений об исследовании заинтересованным лицом указанного в рекламе интернет-сайта. Таким образом, УФАС фактически пришло к выводу о несоответствии спорной рекламы ст. 9 Закона о рекламе лишь исходя из напечатанного в газете текста рекламного сообщения и без учета ссылки на источник в Интернете. При таких обстоятельствах выводы судов относительно ненадлежащей рекламы противоречат п. 27 Постановления Пленума ВАС РФ N 58. Вывод суда о том, что, поскольку ссылка на интернет-сайт размещена с пометкой «*» после фразы «Получайте скидки или специальные условия!», данная ссылка относится исключительно к сведениям о скидках и специальных условиях, является предположительным и не подтвержденным доказательствами. ФАС округа отменил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции и требование удовлетворил.

16. Суд признал рекламу единой службы заказа такси ненадлежащей, поскольку в ней отсутствует информация о том, что эта служба объединяет только четыре диспетчерские службы, то есть отсутствует часть существенной информации (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 10.06.2013 по делу N А13-10239/2012).

Предприниматель П. обратился с заявлением о признании недействительными решения и предписания УФАС по делу о нарушении ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе. Решением суда требование удовлетворено. Апелляционный суд решение отменил, в удовлетворении требования отказал. 28.03.2012 ООО «Вологодский авторынок» обратилось в УФАС с заявлением о проведении проверки деятельности П., распространившего рекламу «Единая служба заказа такси 064». УФАС установило, что спорная реклама содержит не соответствующие действительности сведения и вводит потребителей в заблуждение, поскольку, сделав звонок по телефону 064, возможно заказать услугу не любого из действующих на территории г. Вологды таксомоторных перевозчиков, а только 4 из них. При этом служба заказа такси 064 рекламируется как единая. Решением УФАС от 01.08.2012 эта реклама признана ненадлежащей как не соответствующая ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе. УФАС выдало П. предписание о прекращении распространения ненадлежащей рекламы. Суд первой инстанции сделал вывод, что доказательства введения потребителей в заблуждение относительно рекламируемой услуги УФАС не представлены. Суд апелляционной инстанции установил, что реклама содержала лишь часть существенной информации об объекте рекламирования. В соответствии с п. 4 ст. 3 Закона о рекламе под ненадлежащей понимается реклама, не соответствующая требованиям законодательства РФ. В силу ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе не допускается реклама, в которой отсутствует часть существенной информации о рекламируемом товаре, об условиях его приобретения или использования, если при этом искажается смысл информации и вводятся в заблуждение потребители рекламы. Реклама «Единая служба заказа такси 064» размещена на здании. При этом согласно письму департамента городского хозяйства от 24.07.2012 на территории данного муниципального образования ориентировочно действует 16 субъектов предпринимательской деятельности (диспетчерских служб), занимающихся оказанием информационных услуг для водителей транспортных средств (перевозчиков), оказывающих услуги по перевозке пассажиров и багажа легковым такси. Учитывая, что в службу заказа такси 064 входят только 4 диспетчерские службы, суд апелляционной инстанции признал обоснованным вывод УФАС о том, что в рекламе отсутствует часть существенной информации, что искажает смысл информации и вводит потребителя в заблуждение. УФАС оценило спорную рекламу с позиции обычного потребителя, не обладающего специальными знаниями, приняв во внимание данные социологических опросов, проведенных ООО «Вологодский авторынок» и П. Поскольку в рекламе отсутствует информация о том, что единая служба заказа такси 064 объединяет только четыре диспетчерские службы, вывод суда апелляционной инстанции об отсутствии в рекламе части существенной информации соответствует имеющимся в деле доказательствам. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.

17. Отсутствие согласования установки рекламной конструкции органом охраны объектов культурного наследия в порядке, установленном законодательством, является основанием отказа в выдаче разрешения на ее установку (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 17.04.2013 по делу N А56-29307/2012).

ЗАО «ПОСТЕР» обратилось с заявлением о признании незаконным отказа Комитета по печати и взаимодействию со СМИ правительства Санкт-Петербурга в выдаче разрешения на установку рекламной конструкции и об обязании Комитета по печати выдать разрешение. Решением суда в удовлетворении требования отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ЗАО «ПОСТЕР» 21.11.2011 обратилось в Комитет по печати с заявлением о выдаче разрешения на установку рекламной конструкции (крышная установка; общая площадь информационного поля — 95,2; количество информационных полей — 1). Комитет по печати в выдаче разрешения отказал со ссылкой на отказ в согласовании Комитета по градостроительству и архитектуре (КГА) и Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП). Суды пришли к выводу о соответствии отказа Закону о рекламе, ФЗ от 25.06.2002 N 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов РФ», а также Постановлению Правительства Санкт-Петербурга от 25.07.2006 N 904 «О выдаче разрешений на установку рекламных конструкций в Санкт-Петербурге и проведении торгов на право заключения договора на установку и эксплуатацию рекламной конструкции на земельных участках, зданиях или ином недвижимом имуществе, находящемся в государственной собственности Санкт-Петербурга». Согласно ч. 1 ст. 19 Закона о рекламе распространение наружной рекламы с использованием щитов, стендов, строительных сеток, перетяжек, электронных табло, воздушных шаров, аэростатов и иных технических средств стабильного территориального размещения, монтируемых и располагаемых на внешних стенах, крышах и иных конструктивных элементах зданий, строений, сооружений или вне их, а также остановочных пунктов движения общественного транспорта осуществляется владельцем рекламной конструкции, являющимся рекламораспространителем, с соблюдением требований данной статьи. В соответствии с ч. 9 ст. 19 Закона о рекламе установка рекламной конструкции допускается при наличии разрешения, выдаваемого органом местного самоуправления муниципального района или органом местного самоуправления городского округа, на территориях которых предполагается осуществить установку рекламной конструкции. Постановлением Правительства Санкт-Петербурга N 904 утвержден Порядок взаимодействия исполнительных органов государственной власти Санкт-Петербурга при реализации Федерального закона «О рекламе». Согласно п. 1 Постановления N 904 и п. 5 Порядка исполнительным органом государственной власти, уполномоченным на осуществление функций по выдаче разрешений на установку рекламных конструкций в Санкт-Петербурге, является Комитет по печати, который при рассмотрении вопроса о выдаче или отказе в выдаче разрешений осуществляет согласования с КГА о соответствии установки рекламной конструкции в заявленном месте Генеральному плану Санкт-Петербурга и размещения рекламной конструкции внешнему архитектурному облику сложившейся застройки Санкт-Петербурга. Согласно п. 5 Порядка при рассмотрении вопроса о выдаче разрешений или отказе в выдаче разрешений Комитет осуществляет согласования с исполнительными органами государственной власти Санкт-Петербурга и федеральными органами государственной власти в соответствии с их компетенцией в части, касающейся, в частности: — соответствия установки рекламной конструкции в заявленном месте Генплану Санкт-Петербурга и размещения рекламной конструкции внешнему архитектурному облику сложившейся застройки Санкт-Петербурга — с Комитетом по градостроительству и архитектуре; — соответствия размещения рекламной конструкции требованиям законодательства РФ об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов РФ, их охране и использовании при установке рекламной конструкции на объекте культурного наследия — с Комитетом по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры. В ч. 15 ст. 19 Закона о рекламе перечислены основания для отказа в выдаче разрешения, в том числе: — нарушение внешнего архитектурного облика сложившейся застройки поселения или городского округа; — нарушение требований законодательства РФ об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов РФ, их охране и использовании; — нарушение требований, установленных ч. ч. 5.1 — 5.7 и 9.1 данной статьи. Частью 15 ст. 19 Закона о рекламе предусмотрено, что решение об отказе в выдаче разрешения должно быть мотивировано, а в качестве одного из оснований отказа может быть нарушение внешнего архитектурного облика сложившейся застройки поселения или городского округа в результате установки рекламной конструкции (п. 4). Понятие «нарушение внешнего архитектурного облика сложившейся застройки поселения или городского округа» носит оценочный характер, поскольку вопрос о соответствии рекламной конструкции внешнему архитектурному облику застройки, исходя из смысла п. 4 ч. 15 ст. 19 Закона о рекламе, решается с учетом архитектурных и градостроительных особенностей конкретных зданий, территорий в испрашиваемом месте установления рекламной конструкции, с учетом установления зон повышенного рекламного контроля, ограничений, касающихся размещения наружной рекламы относительно объектов культурного и исторического значения, архитектурных стилевых ансамблей. Судебные инстанции установили, что здание по адресу: Невский проспект, дом 94, в силу Закона Санкт-Петербурга от 19.01.2009 N 820-7 «О границах зон охраны объектов культурного наследия на территории Санкт-Петербурга и режимах использования земель в границах указанных зон и о внесении изменений в Закон Санкт-Петербурга «О Генеральном плане Санкт-Петербурга и границах зон охраны объектов культурного наследия на территории Санкт-Петербурга» находится в зоне регулирования застройки и хозяйственной деятельности ЗРЗ 1, в пределах которой запрещается установка рекламных конструкций площадью более 10 кв. м на фасадах зданий; здания по адресу: Невский проспект, дом 90 — 92, Невский проспект, дом 96, улица Маяковского, дом 1, согласно приказу КГИОП от 20.02.2001 N 15 являются выявленными объектами культурного наследия «Дом К. С. Меняева» и «Дом Яковлевых». В соответствии с п. 1 ст. 33 Закона N 73-ФЗ объекты культурного наследия подлежат государственной охране в целях предотвращения их повреждения, разрушения или уничтожения, изменения облика и интерьера, нарушения установленного порядка их использования, перемещения и предотвращения других действий, могущих причинить вред объектам культурного наследия, а также в целях их защиты от неблагоприятного воздействия окружающей среды и от иных негативных воздействий. Приведенное КГИОП основание отказа в согласовании разрешения на установку рекламной конструкции предусмотрено ч. 15 ст. 19 Закона о рекламе, а вывод о негативном воздействии установкой рекламной конструкции на объекты культурного наследия сделан в соответствии с компетенцией соответствующего Комитета. Комитет вправе самостоятельно принять решение либо отказ по установке рекламной конструкции. Однако он производит согласование с КГА и КГИОП. Отсутствие согласования установки рекламной конструкции органом охраны объектов культурного наследия в порядке, установленном законодательством, является основанием отказа в выдаче разрешения на ее установку. КГА в листе согласований размещения рекламной конструкции от 17.11.2011 указал на отказ в согласовании в связи с тем, что размещение рекламной конструкции нарушает требования Архитектурно-художественного регламента Невского проспекта и прилегающих территорий, утвержденного КГА 28.05.2010 N 1759, и Архитектурно-художественного регламента «Объекты наружной рекламы и информации в Санкт-Петербурге» от 09.11.2004, согласно которым размещение рекламных и информационных конструкций на крышах зданий по Невскому проспекту не предусмотрено. Объекты наружной рекламы и информации не должны ухудшать качественные характеристики городской среды и ее комфортность. С учетом того что действующее законодательство не устанавливает четкие критерии и признаки, наличие или отсутствие которых свидетельствует о нарушении внешнего архитектурного облика сложившейся застройки поселения, такое понятие, как «нарушение внешнего архитектурного облика сложившейся застройки поселения или городского округа», носит оценочный характер, вопрос о соответствии рекламной конструкции внешнему архитектурному облику застройки решается с учетом архитектурных и градостроительных особенностей окружающих зданий и территории, на которой предполагается разместить рекламную конструкцию. Решение вопроса о наличии нарушения качественных характеристик городской среды и ее комфортности в результате установки рекламной конструкции относится к компетенции Комитета по градостроительству и архитектуре. Запрет на установку рекламных конструкций на крышах и фасадах зданий и сооружений содержится в п. п. 2.2.9 и 6.3.1 Архитектурно-художественного регламента Невского проспекта и прилегающих территорий. В соответствии с п. 2.1 Постановления Правительства Санкт-Петербурга от 19.10.2004 N 1679 «О Комитете по градостроительству и архитектуре» к задачам КГА относится в том числе формирование архитектурного облика Санкт-Петербурга. Отказывая в согласовании установки рекламной конструкции, КГА руководствовался Архитектурно-художественным регламентом Невского проспекта и прилегающих территорий, утвержденным распоряжением КГА от 28.05.2010 N 1759. Суды сделали вывод о том, что оспариваемое решение Комитета по печати соответствует ст. 19 Закона о рекламе и Постановлению Правительства Санкт-Петербурга от 25.07.2006 N 904 при отсутствии согласования в выдаче разрешения на установку рекламной конструкции КГА и КГИОП. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

18. Поскольку из текста рекламы не следует, что услуга оказывается на постоянной основе по заявленной цене, у потребителя отсутствует возможность определить срок, в течение которого он может получить услугу, или предположить наличие у него неограниченного во времени права воспользоваться рекламируемой услугой (Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 19.06.2013 по делу N А63-512/2012).

ООО «Александр-Авто» обратилось с заявлением о признании незаконным и отмене постановления УФАС о привлечении к ответственности по ч. 1 ст. 14.3 КоАП РФ в виде 101000 руб. штрафа. Решением суда, оставленным без изменения апелляционной инстанцией, в удовлетворении требования отказано. ФАС округа судебные акты отменил, дело направил на новое рассмотрение, поскольку суды, оценив размещенный заявителем текст как рекламу, сообщающую о проведении стимулирующего мероприятия, не установили наличие признаков стимулирующего мероприятия, указанных в ст. 9 Закона о рекламе, а также не исследовали вопрос о том, является ли отсутствие в рекламе указания на год существенной информацией, искажает ли смысл информации, вводит ли потребителей рекламы в заблуждение. При новом рассмотрении решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, постановление УФАС признано незаконным и отменено в части признания общества нарушившим ст. 9 Закона о рекламе, поскольку в спорной рекламе не сообщается о проведении стимулирующего мероприятия. В остальной части в удовлетворении требования отказано, так как общество нарушило ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе, не указав существенную для потребителя информацию о сроке, в течение которого оказываются услуги по заявленной в рекламе цене. ООО «Александр-Авто» опубликовало в газете «За рулем — Северный Кавказ» N 18 (241) за октябрь 2011 года рекламу следующего содержания: «Акция!!! С 15 сентября по 31 декабря диагностика сход-развал на стенде Hunter с новейшей технологией 3D 250 руб. Автотехсервис «Масленка», г. Ставрополь, ул. Шпаковская, 98/1, тел. (8652)73-15-17, www. maslenka26.ru». Решением от 20.12.2011 УФАС признало рекламу не соответствующей ч. 7 ст. 5 и ч. 1 ст. 9 Закона о рекламе и выдало предписание о прекращении нарушения. УФАС составило протокол о правонарушении и постановлением от 28.12.2011 привлекло общество к ответственности. Частью 1 ст. 14.3 КоАП РФ предусматривает ответственность за нарушение рекламодателем, рекламопроизводителем или рекламораспространителем законодательства о рекламе, за исключением случаев, предусмотренных ч. ч. 2 — 4 данной статьи, ст. ст. 14.37, 14.38, 19.31 КоАП РФ. Согласно ст. 9 Закона о рекламе в рекламе, сообщающей о проведении стимулирующей лотереи, конкурса, игры или иного подобного мероприятия, условием участия в которых является приобретение определенного товара, должны быть указаны сроки проведения такого мероприятия (п. 1). Объектом рекламирования могут быть товар (работа, услуга), средства индивидуализации юридического лица и (или) товара, изготовитель или продавец товара, результаты интеллектуальной деятельности либо мероприятие (в том числе спортивное соревнование, концерт, конкурс, фестиваль, основанные на риске игры, пари), на привлечение внимания к которым направлена реклама (п. 2 ст. 3 Закона о рекламе). Исходя из цели проведения стимулирующего мероприятия — побуждения потребителей к совершению пробной или повторной покупки рекламируемого товара в период, ограниченный по времени, для признания рекламы стимулирующим мероприятием необходимо установить такой признак, как выполнение его участником обязательного условия — приобретения определенного товара. Суды пришли к выводу, что реклама не содержит признаков стимулирующего мероприятия, установленных в ст. 9 Закона о рекламе, поэтому постановление УФАС в части признания общества нарушившим данную норму является незаконным. В соответствии со ст. 10 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 «О защите прав потребителей» изготовитель (исполнитель, продавец) обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию о товарах (работах, услугах), обеспечивающую возможность их правильного выбора. Право на предоставление информации о товаре (работе или услуги) является одним из важнейших прав потребителя, причем потребитель должен обладать ею еще до заключения договора, поскольку именно это позволяет ему сделать компетентный выбор соответствующего товара (работы или услуги) на рынке. Согласно ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе не допускается реклама, в которой отсутствует часть существенной информации о рекламируемом товаре, об условиях его приобретения или использования. Суды пришли к выводу, что отсутствие в рекламе указания на сроки проведения акции (не назван год) не позволяет потребителям правильно и адекватно воспринимать рекламную информацию, вводит их в заблуждение относительно временного промежутка реализации, указанного в рекламе мероприятия, нарушает их права на получение достоверной информации о рекламируемой услуге. Данная информация является существенной для потребителя рекламы, поскольку влияет на оценку и решение потребителей относительно приобретения рекламируемой услуги. Суды дали оценку доводу заявителя о постоянном характере предоставляемой услуги и отклонили его. В пояснениях, данных УФАС при рассмотрении административного дела, руководитель общества О. указал следующее. Автотехсервис «Масленка», функционирующий как комплекс малых предприятий (общество и ИП О.), проводил рекламную акцию с 15.09.2011 по 31.12.2011, а не в 2010 или 2012 году. Из буквального толкования текста рекламы также не следует, что потребитель может в любое время получить рекламируемую услугу по заявленной в рекламе цене. В материалы дела предоставлена распечатка с сайта автотехсервиса «Масленка», на котором размещена информация о проведении акции по оказанию услуги по диагностике сход-развал Hunter с 15.09.2011 и по 31.12.2011 за 250 руб. В деле также есть распоряжение О. от 12.09.2011 о том, что в целях продвижения услуг покупателям надлежит провести рекламную акцию по диагностике сход-развал Hunter с 15.09.2011 по 31.12.2011 и на время проведения акции установить цену 250 руб. Таким образом, вывод судов о том, что общество не доказало оказание им заявленных в рекламе услуг на постоянной основе, соответствует установленным обстоятельствам и имеющимся в материалах дела доказательствам. Принимая во внимание, что из текста рекламы не следует, что услуга оказывается на постоянной основе по заявленной цене, суды указали на отсутствие у потребителя возможности определить срок, в течение которого он может получить услугу, или предположить наличие у него неограниченного во времени права воспользоваться рекламируемой услугой. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

19. Суд признал правомерным привлечение к ответственности, установив, что в рекламе отсутствуют существенные сведения о том, что рекламируемыми услугами могут воспользоваться только члены кооператива, что вводит потребителей в заблуждение относительно порядка приема (выдачи) денежных средств (Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 30.04.2013 по делу N А63-11902/2012).

Кредитный потребительский кооператив «Кредит доверия» обратился с заявлением о признании незаконным постановления УФАС о привлечении к ответственности по ч. 1 ст. 14.3 КоАП РФ в виде 101000 руб. штрафа. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении требования отказано в связи с тем, что в опубликованной рекламе отсутствует часть существенной информации о том, что рекламируемыми услугами могут воспользоваться только члены кооператива. На основании обращения К. о нарушении прав на получение достоверной рекламы об услугах кооператива 26.04.2012 УФАС возбудило дело по признакам нарушения законодательства о рекламе. 16.05.2012 составлен протокол о правонарушении и вынесено постановление о наложении штрафа. В апреле 2012 г. был зафиксирован факт распространения наружной рекламы следующего содержания: «Кредитный потребительский кооператив «Кредит доверия». Свидетельство ОГРН N 1062645016972 от 20.11.2006 МИ ФНС N 5 по СК. Выдаем займы членам кооператива. Принимаем личные сбережения (8652)947-747. Г. Ставрополь, ул. Мира, 355, напротив Медакадемии». Рекламный материал изготовлен по заказу кооператива на основании договора от 24.04.2011 и размещен на основании договора аренды рекламных конструкций от 27.09.2011, заключенного кооперативом с ООО «Бульвар». Частью 1 ст. 14.3 КоАП РФ предусмотрена ответственность за нарушение рекламодателем, рекламопроизводителем или рекламораспространителем законодательства о рекламе, за исключением случаев, предусмотренных ч. ч. 2 — 4 данной статьи, и ст. ст. 14.37, 14.38 и 19.31 КоАП РФ в виде штрафа от 100000 до 500000 руб. для юридических лиц. В силу ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе не допускается реклама, в которой отсутствует часть существенной информации о рекламируемом товаре, об условиях его приобретения или использования, если при этом искажается смысл информации и вводятся в заблуждение потребители рекламы. Согласно п. 1 ст. 116 ГК РФ потребительским кооперативом признается добровольное объединение граждан и юридических лиц на основе членства с целью удовлетворения материальных и иных потребностей участников, осуществляемое путем объединения его членами имущественных паевых взносов. Пунктом 6 данной статьи установлено, что правовое положение потребительских кооперативов, а также права и обязанности их членов определяются в соответствии с ГК РФ законами о потребительских кооперативах. В силу ст. 1 ФЗ от 18.07.2009 N 190-ФЗ «О кредитной кооперации» кредитный потребительский кооператив — это добровольное объединение физических и (или) юридических лиц на основе членства и по территориальному, профессиональному и (или) иному принципу в целях удовлетворения финансовых потребностей членов кредитного кооператива (пайщиков). Кредитный потребительский кооператив граждан — это кредитный кооператив, членами которого являются исключительно физические лица. При этом членом кредитного кооператива (пайщиком) признается физическое лицо, принятое в кооператив в порядке, предусмотренном данным Законом и уставом кооператива. В соответствии с п. 1 ст. 6 Закона N 190-ФЗ кредитный кооператив не вправе: предоставлять займы лицам, не являющимся членами кооператива (пайщиками); привлекать денежные средства лиц, не являющихся членами кооператива, за исключением случаев, предусмотренных данным Законом. Согласно уставу кооператив является некоммерческой организацией и создан в целях удовлетворения финансовых потребностей своих членов. Кооператив создан на основе членства по территориальному принципу. Его членами (пайщиками) являются и могут стать граждане и юридические лица, зарегистрированные в Ставропольском и Краснодарском краях. Кооператив не вправе: предоставлять займы гражданам и юридическим лицам, не являющимся членами кооператива; привлекать средства в форме займов от граждан, не являющихся членами кооператива. В спорной рекламе отсутствовали существенные сведения о том, что рекламируемыми услугами могут воспользоваться только члены кооператива. Это является нарушением ч. 7 ст. 5 Закона о рекламе. Информация в размещенной рекламе вводит потребителей в заблуждение относительно порядка приема (выдачи) денежных средств. В рекламе отсутствует часть существенной информации, а именно о том, что принимаются личные сбережения непосредственно членов данного кооператива. Данное обстоятельство кооператив не опроверг. Суд апелляционной инстанции отклонил довод кооператива о возможной фальсификации доказательства (фототаблицы), поскольку кооператив не заявлял о фальсификации в суде первой инстанции. Согласно ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ постановление по делу об административном правонарушении не может быть вынесено по истечении двух месяцев со дня его совершения, а за нарушение законодательства РФ о рекламе по истечении одного года — со дня совершения. При длящемся правонарушении сроки, предусмотренные данной нормой, начинают исчисляться со дня обнаружения правонарушения (ч. 2 ст. 4.5 КоАП РФ). Постановление УФАС вынесено в пределах срока, установленного ст. 4.5 КоАП РФ. Суды установили соблюдение порядка привлечения к ответственности и правил определения наказания. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

20. Выставление на конкурс прав на заключение договоров на установку и эксплуатацию 266 рекламных конструкций в составе одного лота может явиться препятствием участия в нем отдельных хозяйствующих субъектов, поскольку объем рекламных мест является значительным, может повлечь превышение установленного законом 35% порога максимальной доли лица на рынке в сфере распространения наружной рекламы (Постановление ФАС Уральского округа от 02.07.2013 N Ф09-6248/13).

Управление по рекламе обратилось с заявлением о признании частично незаконным решения УФАС по результатам рассмотрения жалоб. Решением суда в удовлетворении требования отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. Приказом начальника управления по рекламе от 14.06.2012 утверждены извещение о проведении открытого конкурса на право заключения договоров на установку и эксплуатацию рекламных конструкций и конкурсная документация по проведению открытого конкурса на право заключения договоров на установку и эксплуатацию рекламных конструкций, из содержания которых следует, что организатором торгов в один лот объединены права на заключение договоров на установку и эксплуатацию 266 рекламных конструкций. Начальная цена выставленного на торги лота составляет 7000000 руб., задаток на участие в конкурсе — 50% от начальной (минимальной) цены за право заключения договоров на установку и эксплуатацию рекламных конструкций, что составляет 3500000 руб. По результатам рассмотрения поступивших в управление заявлений ООО «Трон», ИП Л., ООО «СДМ-Медиа» на действия организатора торгов — управления по рекламе при проведении открытого конкурса на право заключения договоров на установку и эксплуатацию рекламных конструкций, проводимого в соответствии с приказом управления по рекламе от 14.06.2012, УФАС принято решение, которым жалобы признаны обоснованными, в том числе в части выставления на конкурс 266 рекламных конструкций в составе одного лота. УФАС сделан вывод, что объединение в один лот прав на заключение договоров на установку и эксплуатацию 266 отдельно стоящих рекламных конструкций направлено на монополизацию рынка, исключение возможности участия в открытом конкурсе отдельных хозяйствующих субъектов, может создать необоснованные препятствия осуществлению предпринимательской деятельности на рынке распространения наружной рекламы на территории г. Ижевска. Кроме того, разрешение на установку рекламной конструкции на земельном участке, здании или ином недвижимом имуществе независимо от формы собственности недвижимого имущества выдается лицу, не занимающему преимущественного положения в сфере распространения наружной рекламы, то есть его доля в этой сфере на территории г. Ижевска не должна превышать 35%. Нарушение этого требования влечет аннулирование разрешения на установку и эксплуатацию рекламной конструкции. Выставление на конкурс прав на заключение договоров на установку и эксплуатацию 266 рекламных конструкций в составе одного лота может явиться препятствием участия в нем отдельных хозяйствующих субъектов, поскольку указанный объем рекламных мест является значительным, может повлечь превышение установленного законом 35% порога максимальной доли лица на рынке в сфере распространения наружной рекламы. Согласно ч. 1 ст. 15 ФЗ от 26.07.2006 N 135-ФЗ «О защите конкуренции» федеральным органам исполнительной власти, органам государственной власти субъектов РФ, органам местного самоуправления, иным осуществляющим функции указанных органов органам или организациям, организациям, участвующим в предоставлении государственных или муниципальных услуг, а также государственным внебюджетным фондам, ЦБ РФ запрещается принимать акты и (или) осуществлять действия (бездействие), которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции, за исключением предусмотренных федеральными законами случаев принятия актов и (или) осуществления таких действий (бездействия), в частности запрещается необоснованное препятствование осуществлению деятельности хозяйствующими субъектами, в том числе путем установления не предусмотренных законодательством РФ требований к товарам или к хозяйствующим субъектам. В соответствии с ч. 1 ст. 17 Закона N 135-ФЗ при проведении торгов запрещаются действия, которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению или устранению конкуренции. Частью 2 ст. 17 Закона N 135-ФЗ установлено, что при проведении торгов, если организаторами или заказчиками торгов являются органы местного самоуправления, запрещается непредусмотренное федеральными законами или иными нормативными актами ограничение доступа к участию в торгах. В силу п. 5.1 ст. 19 Закона о рекламе заключение договора на установку и эксплуатацию рекламной конструкции на земельном участке, здании или ином недвижимом имуществе, находящемся в государственной или муниципальной собственности, осуществляется на основе торгов (в форме аукциона или конкурса), проводимых органами государственной власти, органами местного самоуправления или уполномоченными ими организациями в соответствии с законодательством РФ. Форма проведения торгов (аукцион или конкурс) устанавливается органами государственной власти или представительными органами муниципальных образований. На основании ч. 5.2 ст. 19 Закона о рекламе участником торгов (в форме аукциона или конкурса) не вправе быть лицо, занимающее преимущественное положение в сфере распространения наружной рекламы на момент подачи заявки на участие в торгах. Если по результатам проведения аукциона или конкурса лицо приобретает преимущественное положение, данные результаты являются недействительными. Согласно п. 5.3 ст. 19 Закона о рекламе преимущественным положением лица в сфере распространения наружной рекламы на территории муниципального района или городского округа, территориях городов федерального значения Москвы и Санкт-Петербурга признается положение лица, при котором его доля в этой сфере на указанных территориях превышает тридцать пять процентов (за исключением случаев, если на территории муниципального района или городского округа установлено не более чем десять рекламных конструкций). Доля лица в сфере распространения наружной рекламы определяется как отношение общей площади информационных полей рекламных конструкций, разрешения на установку которых выданы лицу и его аффилированным лицам на соответствующей территории, к общей площади информационных полей всех рекламных конструкций, разрешения на установку которых выданы на этой территории. Для целей данной статьи под информационным полем рекламной конструкции понимается часть рекламной конструкции, предназначенная для распространения рекламы. Иных ограничений, в том числе количественных, для формирования выставленных на конкурс лотов законодательством не установлено. Следовательно, для того, чтобы решение УФАС было законным и обоснованным, оно должно содержать исследование рынка распространения наружной рекламы. УФАС пришло к выводу, что выставление на конкурс прав на заключение договоров на установку и эксплуатацию 266 рекламных конструкций в составе одного лота может явиться препятствием участия в нем отдельных хозяйствующих субъектов, поскольку объем рекламных мест является значительным, может повлечь превышение установленного законом 35% порога максимальной доли лица на рынке в сфере распространения наружной рекламы. В то же время, указав на то, что доля участников конкурса в сфере распространения наружной рекламы УФАС не исследовалась и не устанавливалось, превышает ли доля какого-либо из участников 35% порог максимальной доли на рынке в сфере распространения наружной рекламы до участия в конкурсе либо в случае его победы в конкурсе, суды признали этот вывод УФАС необоснованным ввиду его недоказанности. ФАС округа отменил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции и требование удовлетворил.

21. Размещение щитов-указателей с наименованием юридического лица как указателя его местонахождения или обозначения места входа в занимаемое помещение, здание или территорию является общераспространенной практикой, соответствует сложившимся на территории России обычаям делового оборота и рекламой не является (Постановление ФАС Центрального округа от 23.05.2013 по делу N А23-2973/2012).

ЗАО «Сберкред Банк» обратился с заявлением о признании недействительным решения УФАС. Решением суда в удовлетворении требования отказано. Апелляционный суд решение отменил, требование удовлетворил. УФАС по признакам нарушения законодательства РФ о рекламе определением от 23.05.2012 возбуждено дело в связи с размещением ЗАО «Сберкред Банк» рекламы следующего содержания: «Сберкредбанк. Вклады. Банкомат. Обмен валюты. Денежные переводы. 8(800)200-0920 (звонок бесплатный), тел. в Калуге: 56-13-06. www. sberkred. ru». Решением комиссии УФАС от 20.06.2012 реклама признана ненадлежащей как нарушающая ч. 1 ст. 28 Закона о рекламе, поскольку на рекламном щите не указана организационно-правовая форма банка. Суд первой инстанции исходил из того, что спорные конструкции, размещенные ЗАО «Сберкред Банк», содержат информацию рекламного характера. Апелляционный суд пришел к выводу, что информация, размещенная на щите, не является рекламной, размещена в целях указания направления движения к входу в помещение банка. Из ч. 2 ст. 2 Закона о рекламе следует, что действие данного Закона не распространяется в том числе на информацию, раскрытие или распространение либо доведение до потребителя которой является обязательным в соответствии с федеральным законом; на вывески и указатели, не содержащие сведений рекламного характера. В Постановлении Пленума ВАС РФ от 08.10.2012 N 58 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами ФЗ «О рекламе» разъяснено, что при применении данной нормы судам следует исходить из того, что не может быть квалифицирована в качестве рекламы информация, которая хотя и отвечает перечисленным критериям, однако обязательна к размещению в силу закона или размещается в силу обычая делового оборота. То обстоятельство, что информация, обязательная к размещению в силу закона или размещенная в силу обычая делового оборота, приведена не в полном объеме, само по себе не влечет признания этой информации рекламой. Не следует рассматривать в качестве рекламы и размещение наименования (коммерческого обозначения) организации в месте ее нахождения, а также иной информации для потребителей непосредственно в месте реализации товара, оказания услуг (например, информации о режиме работы, реализуемом товаре), поскольку размещение такой информации в указанном месте не преследует целей, связанных с рекламой. Как указано в п. 18 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.12.1998 N 37 «Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением законодательства о рекламе», по смыслу ст. 2 Закона о рекламе под рекламой понимаются сведения, распространяемые исключительно для формирования и поддержания интереса к юридическому или физическому лицу, его товарам, идеям и начинаниям. Указание юридическим лицом своего наименования на вывеске (табличке) по месту нахождения преследует иные цели и не может рассматриваться как реклама. Сведения, распространение которых по форме и содержанию является для юридического лица обязательным на основании закона или обычая делового оборота, не относятся к рекламной информации независимо от манеры их исполнения на соответствующей вывеске. Обязанность юридического лица (продавца, исполнителя) довести до сведения потребителя фирменное наименование (наименование) своей организации, место ее нахождения (адрес) и режим ее работы предусмотрена ч. 1 ст. 9 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 «О защите прав потребителей», согласно которой продавец (исполнитель) размещает данную информацию на вывеске. В соответствии с п. 1 ст. 1538 ГК РФ юридические лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность (в том числе некоммерческие организации, которым право на осуществление такой деятельности предоставлено в соответствии с законом их учредительными документами), а также индивидуальные предприниматели могут использовать для индивидуализации принадлежащих им торговых, промышленных и других предприятий коммерческие обозначения, не являющиеся фирменными наименованиями и не подлежащие обязательному включению в учредительные документы и ЕГРЮЛ. Материалы дела свидетельствуют, что спорная информация размещена на конструкции у входа в банк, рядом с вывесками о наименовании и режиме работы, и представляет собой перечисление банковских услуг в целях доведения до сведения потребителей информации о деятельности организации. При этом в ней не указаны фирменное наименование банка, процентные ставки, сроки вкладов или беспроцентных возвратов кредитных денежных средств. Апелляционным судом учтено, что ЗАО «Сберкред Банк» разместило спорные вывески (щиты-указатели со стрелками) на углу дома, в котором арендует помещение, в целях указания направления движения к входу в помещение банка, поскольку с улицы, где находится здание, вход в арендуемое помещение не виден, в этом же доме арендуют помещения и иные юридические лица, которые также разместили свои вывески на стене здания. Размещение щитов-указателей с наименованием юридического лица как указателя его местонахождения или обозначения места входа в занимаемое помещение, здание или территорию является общераспространенной практикой и соответствует сложившимся на территории России обычаям делового оборота, в связи с чем спорные конструкции (щиты) рекламой не являются. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.

22. Поскольку Георгиевская лента не отнесена действующим законодательством ни к государственным символам, ни к религиозным символам и объектам культурного наследия, то использование в рекламе образа Георгиевской ленты, если он не является оскорбительным, законом не запрещено (Постановление ФАС Центрального округа от 29.04.2013 по делу N А36-6075/2012).

ООО «Капитан» обратилось с заявлением о признании недействительным решения комиссии УФАС, которым признана ненадлежащей реклама общества, как не соответствующая требованиям ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, требование удовлетворено. 12.05.2012 УФАС выявлен факт размещения на рекламной конструкции рекламы следующего содержания: — в левой части конструкции на светло-синем фоне слова: «РЕТ компьютеры www. ret. ru 21-02-05 www. ret. ru пл. Победы, 6а (возле Центрального рынка) 9:00 — 20:00 без выходных»; — в правой части конструкции на желтом фоне изображения: ленты с полосами коричневого и черного цвета, на которой имеются надписи: «ПОБЕДНЫЕ ЦЕНЫ!» и в красном овале надписи: «5 — 31 МАЯ»; телевизора, на котором имеются надписи: «24» FULL HD 1080 LED», справа от которого имеются надписи: «HYUNDAI 7888 руб.» и изображение стрелки синего цвета, внутри которой имеются надписи: «LED, HDMI»; телевизора, на котором имеются надписи: «40» FULL HD 1080 LED», справа от которого имеются надписи: «SAMSUNG 21888 руб.» и изображение стрелки синего цвета, внутри которой имеются надписи: «LED, с медиаплеером»; — в нижней части конструкции на белом фоне слова: «ОГРОМНЫЙ ассортимент телевизоры, мультимедиа плееры, проекторы». 16.05.2012 в адрес ООО «Капитан» УФАС был направлен запрос о предоставлении в срок до 31.05.2012 информации и документов о владельце рекламы и основаниях ее размещения. 29.05.2012 ООО «Капитан» в ответе подтвердило, что является рекламопроизводителем и рекламодателем спорной рекламы. 23.05.2012 УФАС направило запрос ректору Липецкого государственного технического университета о проведении исследования спорной рекламы с привлечением заведующей кафедрой культуры ЛГТУ, кандидата культурологии, доцента Т. В исследовании от 14.06.2012 Т. сделан вывод, что Георгиевская ленточка как историко-культурная категория имеет отношение к ряду других государственных символов и в контексте анализируемого рекламного послания оскорбляет память погибших при защите Отечества, дискредитирует саму идею воинской славы, наносит нравственный урон ветеранам и представителям старшего поколения, оказывает негативное влияние на подрастающее поколение, превращает символ гордости за свою Родину в предмет, продвигающий определенный товар в сегменте бытовой техники и электроники. 29.06.2012 определением УФАС в отношении ООО «Капитан» было возбуждено дело по признакам нарушения ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе. В ответ на запрос УФАС от 29.06.2012 поступило обращение председателя Липецкого регионального отделения Всероссийской общественной организации ветеранов (пенсионеров) войны, труда, Вооруженных Сил и правоохранительных органов от 05.07.2012, в котором выражено неодобрение использования Георгиевской ленточки как символа победы в Великой Отечественной войне в рекламных целях в качестве способа получения прибыли. 14.08.2012 решением комиссии УФАС спорная реклама была признана ненадлежащей. Как следует из ч. 1 ст. 5 Закона о рекламе, реклама должна быть добросовестной и достоверной. Недобросовестная реклама и недостоверная реклама не допускаются. Реклама является средством продвижения товаров, работ и услуг, а также самого изготовителя или продавца рекламируемого товара на определенном рынке. Вместе с тем способ, форма и средства распространения соответствующей информации имеют существенное значение. Ненадлежащей рекламой согласно п. 4 ст. 3 Закона о рекламе является реклама, не соответствующая требованиям законодательства РФ. В силу ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе в рекламе не допускается использование бранных слов, непристойных и оскорбительных образов, сравнений и выражений, в том числе в отношении пола, расы, национальности, профессии, социальной категории, возраста, языка человека и гражданина, официальных государственных символов (флагов, гербов, гимнов), религиозных символов, объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов РФ, а также объектов культурного наследия, включенных в Список всемирного наследия. Решением комиссии УФАС от 14.08.2012 ООО «Капитан» вменяется нарушение ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе, выразившееся в использовании в рекламе оскорбительного образа в отношении символа воинской славы, к которому относится Георгиевская ленточка. Из содержания ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе следует запрет на использование в рекламе образа (изображения), которое является оскорбительным. Поскольку Георгиевская лента не отнесена действующим законодательством ни к государственным символам, ни к религиозным символам и объектам культурного наследия, то использование в рекламе образа Георгиевской ленты, если он не является оскорбительным, ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе не запрещено. Нормативно-правовое регулирование в отношении Георгиевской ленты, закрепляющее ее официальное описание (изображение), а также цели и порядок использования в РФ отсутствуют. УФАС ссылается на Кодекс Георгиевской ленточки, утвержденный РИА «Новости» и РООСПМ «Студенческая община». Суд отметил, что этот Кодекс не является нормативно-правовым актом, не имеет юридической силы и не обязателен для ООО «Капитан» и других хозяйствующих субъектов, работающих в сфере рекламы. Исследование от 14.06.2012, проведенное заведующей кафедрой культуры ЛГТУ Т., делающее вывод, что сам факт использования образа Георгиевской ленты в рекламных целях является оскорблением, не свидетельствует о наличии или отсутствии в рекламе оскорбительного образа. Суд пришел к выводу, что исследование от 14.06.2012 не содержит ответа на поставленный УФАС вопрос о наличии в рекламе оскорбительного образа. Неодобрение в отношении использования Георгиевской ленты в рекламных целях содержится и в ответе председателя областного совета ветеранов от 05.07.2012. Образ Георгиевской ленты в том виде, в каком он изображен в рекламе ООО «Капитан», согласно имеющимся в деле фотографиям, не является оскорбительным. Материалы, полученные УФАС, свидетельствуют о неэтичности рекламы, но запрета на использование неэтичной рекламы ч. 6 ст. 5 Закона о рекламе, нарушение которой вменено обществу, не содержит. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

——————————————————————

«Обзор практики рассмотрения дел Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ» (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2013)

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ ПРЕЗИДИУМОМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РФ

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 27 сентября 2013 года

С. Ю. КАРАСЕВА

Постановление от 25 июня 2013 г. N 1838/13

МУП обратилось с иском к районной администрации о взыскании 631200 руб. неосновательного обогащения, возникшего в связи с организацией транспортного обслуживания населения. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение отменил, в иске отказал. ФАС округа постановление апелляционной инстанции оставил без изменения. В связи с отсутствием у района собственного автотранспортного предприятия транспортное обслуживание населения осуществлялось предприятиями других районов. МУП на протяжении многих лет выполняло на территории района перевозки по четырем маршрутам, а его не покрытые за счет продажи билетов затраты до 2010 года включительно полностью возмещались за счет средств областного бюджета. Согласно паспортам маршрутов они одновременно имели статус пригородных и внутриобластных, были открыты в 1988, 1994 и 1998 гг. по ходатайствам (письмам) администрации с разрешения областных органов, отвечающих за транспортное обслуживание населения. Маршруты являлись регулярными, осуществлялись по тарифам на перевозку пассажиров общественным транспортом, утвержденным правительством области. Расписание движения и остановочные пункты ежегодно, в том числе в 2010 г., согласовывались МУП с администрацией. Постановлением правительства области от 06.03.2009 утверждено Положение об организации транспортного обслуживания населения автомобильным транспортом в пригородном и межмуниципальном сообщении, а органам местного самоуправления рекомендовано принять положения об организации транспортного обслуживания населения в границах муниципальных образований. Администрация такое положение для района не разработала и конкурс среди перевозчиков на транспортное обслуживание в 2010 г. населения, проживающего на территории района, не провела. В ответ на запрос департамента транспорта администрация письмом от 24.11.2009 сообщила, что в 2010 г. продолжать автоперевозки в районе будут осуществлявшие их ранее перевозчики, в том числе МУП. Между департаментом транспорта (заказчик) и МУП (исполнитель) заключен договор от 12.01.2010 об обеспечении транспортного обслуживания населения пассажирским автомобильным транспортом на территории области в 2010 г. В приложении к договору указаны маршруты по территории района и количество ежедневно выполняемых на каждом маршруте рейсов. В отличие от прошлых лет, когда невозмещенные затраты МУП полностью оплачивались за счет областного бюджета, договором предусматривалась компенсация только выпадающих доходов от перевозки льготных категорий граждан, учащихся, студентов. Это обязательство департаментом транспорта было исполнено, выпадающие доходы возмещены. При этом договор между администрацией и МУП на организацию перевозок в 2010 г. заключен не был. В результате обслуживания в период с января по июль 2010 г. населения района по утвержденным тарифам у МУП образовались убытки (невозмещенные затраты) в виде разницы между расходами по перевозкам и полученными доходами от продажи билетов и выплаченной за счет областного бюджета компенсацией. Согласно протоколу рабочего совещания от 02.09.2010, проведенного департаментом транспорта с участием представителей МУП и двух районов, решено организовать совместную проверку расходов МУП на транспортное обслуживание жителей района, оформить ее результаты актом и представить на повторное рассмотрение земскому собранию района для принятия решения о размере денежных средств, выделяемых МУП из бюджета района. Проверка состоялась, размер расходов был установлен, о чем составлен акт от 08.09.2010. Однако представитель администрации его подписать отказался, земское собрание решение о компенсации МУП невозмещенных затрат не приняло. Суд первой инстанции исходил из того, что создание условий для предоставления транспортных услуг населению и организация транспортного обслуживания между поселениями в границах муниципального района на основании п. 6 ч. 1 ст. 15 ФЗ от 06.10.2003 N 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» относится к вопросам местного значения района. Статьей 78 Бюджетного кодекса РФ определено предоставление субсидий на безвозмездной и безвозвратной основе из местного бюджета юридическим и физическим лицам в целях возмещения затрат или неполученных доходов в связи с производством (реализацией) товаров, выполнением работ, оказанием услуг, выделяемых в случаях и порядке, которые предусмотрены решением представительного органа муниципального образования о местном бюджете и принимаемыми в соответствии с ним актами муниципальной администрации. Поскольку администрация лишь в октябре 2010 г. приняла положение о транспортном обслуживании населения района, в местном бюджете не были предусмотрены денежные средства на покрытие убытков перевозчиков и не заключен договор с МУП ни как с победителем конкурса, ни как с единственным перевозчиком на 2010 г. Суд пришел к выводу, что администрация обязана компенсировать МУП невозмещенные затраты, понесенные для выполнения социально значимых перевозок на территории района, находящегося в ее ведении. Суд апелляционной инстанции руководствовался Положением, в силу которого привлечение перевозчиков для осуществления регулярных пассажирских перевозок по установленным маршрутам допускается по результатам открытого конкурса или на условиях временного допуска сроком на один год. Перевозчик считается допущенным к осуществлению перевозок на определенном маршруте, если его права и обязанности возникли из договора, заключенного с заказчиком перевозок в соответствии с Положением. Суд, учитывая, что конкурс на спорные маршруты не проводился и договоры между администрацией и МУП не заключены, счел деятельность МУП по перевозке пассажиров по этим маршрутам незаконной. Он указал, что применительно к смыслу гл. 60 ГК РФ осуществление МУП незаконной деятельности лишает его права требовать возмещения не полученных в ходе этой деятельности доходов в виде неосновательного обогащения. Осуществление транспортного обслуживания населения, проживающего в сельской местности, является обязательной и социально значимой функцией публичной власти, выполняемой ею на постоянной основе и обусловленной жизненно важными потребностями и интересами людей, связанными с их неотъемлемыми правами и свободами, гарантированными государством (на жизнь, свободу передвижения, труд, отдых, социальное обеспечение, охрану здоровья и медицинскую помощь, образование и т. д.). Поэтому при отсутствии форс-мажорных обстоятельств деятельность по перевозке сельского населения автотранспортом в любом случае прекращению не подлежит. Она не может утратить свой законный характер лишь из-за того, что администрация не выполнила возложенных на нее обязанностей и своевременно не приняла нормативный акт, направленный на ее организацию, не провела конкурс и не заключила договор с МУП. Незаконность бездействия администрации не влечет признания деятельности МУП по осуществлению перевозок незаконной. Допущенные администрацией нарушения не могли быть положены в основу отказа в иске, поскольку никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, на что неоднократно обращал внимание Президиум ВАС РФ (Постановления от 13.01.2011 N 11680/10, от 06.09.2011 N 4905/11, от 14.02.2012 N 12035/11). Признавая деятельность МУП в целом незаконной, суды апелляционной и кассационной инстанций не ставили под сомнение правомерность заключенного между департаментом транспорта и МУП договора и предусмотренного этим договором возмещения МУП выпадающих доходов от перевозки льготных категорий граждан, которое выплачивается в соответствии с законодательством. Однако суды не учли, что в силу п. 1 ст. 426 ГК РФ перевозка транспортом общего пользования является публичным договором, по условиям которого перевозчик обязан оказать соответствующую характеру его деятельности услугу в отношении каждого, кто к нему обратится. Следовательно, исходя из правовых оснований, технологических особенностей перевозочного процесса и его направленности на обслуживание населения района в целом перевозки льготных и не пользующихся льготами категорий пассажиров могли производиться транспортными средствами МУП только одновременно, что также опровергает выводы о незаконности деятельности перевозчика. Из материалов дела не следует, что нарушения администрации на этапе организации транспортного обслуживания населения в данном случае повлекли или могли бы повлечь невыполнение требований ФЗ от 26.07.2006 N 135-ФЗ «О защите конкуренции». Эти перевозки носят социальный характер, осуществляются по регулируемым тарифам и вследствие малого пассажиропотока являются убыточными. Ввиду объективной невозможности извлечения прибыли при осуществлении такого рода деятельности не имеется правовых оснований для вывода о том, что сам факт проведения конкурса мог способствовать появлению реальных конкурентов и привел бы к смене субъекта перевозочного процесса или изменению его условий. Доказательств обратного не представлено, напротив, имеется письмо администрации от 06.08.2010 к МУП с просьбой о возобновлении перевозок по истечении спорного периода. Договор на организацию транспортного обслуживания населения в 2010 г. администрацией и МУП в надлежащем порядке в виде единого документа действительно не заключен. Но услуги по перевозке оказывались МУП по инициативе, с ведома и одобрения администрации в рамках ранее сложившихся между ними гражданско-правовых отношений, от продолжения которых администрация не отказывалась, о чем свидетельствуют представленная в дело переписка и иные документы (согласование расписаний, определение или изменение маршрутов и т. п.). Вопросы организации транспортного обслуживания населения в силу закона одновременно отнесены и к полномочиям, и к обязанностям администрации, поэтому необходимые для их решения денежные средства подлежали включению в расходы бюджета муниципального образования исходя из ст. ст. 6, 86 Бюджетного кодекса РФ. Несоблюдение администрацией требований бюджетного законодательства при формировании расходной части собственного бюджета основанием для неоплаты полученных от МУП услуг не является. По существу, за счет предоставления МУП услуг по перевозке администрация выполнила возложенные на нее публичные функции, которые относятся к расходным обязательствам муниципальных образований, на что обращалось внимание в Постановлении Президиума ВАС РФ от 31.05.2011 N 13371/10. Поэтому отсутствие между МУП и администрацией договора (контракта на оказание услуг для муниципальных нужд), обусловленное нарушениями со стороны самой администрации, не может служить основанием отказа в компенсации МУП не возмещенных ему затрат (расходов) на осуществление перевозок, которые являются социально значимыми и необходимыми для населения услугами, подлежащими оказанию по утвержденным регулярным маршрутам и установленным тарифам в отношении всех, кто пожелает воспользоваться правом на проезд. Данные расходы подтверждены, администрация письменно согласилась с их размером. Президиум ВАС РФ отменил постановления апелляционной и кассационной инстанций, оставив в силе решение суда первой инстанции.

Постановление от 25 июня 2013 г. N 14520/12

П. обратилась с заявлением к ООО «С.» в лице конкурсного управляющего о признании за ней права собственности на квартиру, включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 17359,88 руб., уплаченной по договору поручения, 38836 руб. переплаты за 1,9 кв. м жилой площади по договору инвестирования строительства и неустойки в размере 1089675,03 руб. Определением суда требования удовлетворены частично: за П. признано право собственности на квартиру, признаны обоснованными и подлежащими удовлетворению за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований, включенных в реестр требований его кредиторов, требования в размере 17359,88 руб. компенсации, 38836 руб. переплаты и 800000 руб. неустойки; в остальной части отказано. Апелляционный суд определение оставил без изменения. ФАС округа судебные акты в части признания за П. права собственности на квартиру отменил, в удовлетворении этого требования отказал, исходя из того что для признания за П. права собственности на квартиру не соблюдено одно из обязательных условий, предусмотренных п. 8 ст. 201.11 ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»: отсутствует акт приема-передачи квартиры. Кроме того, должник, передавший права застройщика ТСЖ, не является собственником спорного дома и не может быть признан надлежащим ответчиком по делу. 31.05.2004 между Министерством строительного комплекса, местной администрацией и ООО «С.» заключен инвестиционный контракт, по условиям которого ООО «С.» обязалось за счет собственных и (или) привлеченных (заемных) средств выполнить для переселения жителей ветхого фонда строительство жилого дома с ориентировочным сроком ввода в эксплуатацию — IV квартал 2004 года. В целях реализации инвестиционного контракта 14.02.2005 между ООО «С.» и П. заключен договор инвестирования, по условиям которого ООО «С.» обязалось обеспечить строительство дома в соответствии с утвержденной проектной документацией, сдать его государственной приемочной комиссии во II квартале 2005 года и передать П. право собственности на квартиру в этом доме, а П. обязалась оплатить стоимость имущественных прав в размере 31025 долл. США. П. перечислила денежные средства на расчетный счет ООО «С.» в полном объеме. Между министерством, администрацией, ООО «С.» и ТСЖ 13.04.2010 заключено дополнительное соглашение к инвестиционному контракту, согласно которому ООО «С.» передало ТСЖ как новому инвестору-застройщику права и обязанности в части инвестирования и строительства в соответствии с проектной документацией жилого дома. В соответствии с соглашением ТСЖ обязалось за счет внесенных дополнительно денежных средств участников долевого строительства завершить строительство дома. На момент заключения соглашения дом был построен на 92%. По соглашению кредиторская задолженность ООО «С.» к ТСЖ не перешла. Договоры инвестирования, подписанные ООО «С.» с гражданами-инвесторами, ТСЖ не перезаключались. Протокольным решением общего собрания инвесторов строящегося дома от 12.08.2010 установлена обязанность каждого внести дополнительные денежные средства на окончание строительства из расчета 5100 руб. за 1 кв. м. Администрацией 22.12.2010 выдано разрешение на ввод дома в эксплуатацию. Для оформления прав собственности на причитающиеся им квартиры граждане-инвесторы обращались в районный суд с исками одновременно к ООО «С.» (как стороне по договору инвестирования) и ТСЖ. Суд удовлетворял требования о признании за ними права собственности на квартиры независимо от того, были ли уплачены дополнительные денежные средства на завершение строительства. Задолженность по оплате дополнительных взносов взыскивалась в пользу ТСЖ по его встречным искам или в отдельных судебных процессах. Решением арбитражного суда от 20.07.2011 ООО «С.» признано несостоятельным (банкротом), в отношении его введена процедура конкурсного производства. Определением суда от 26.08.2011 к должнику применены правила параграфа 7 гл. IX Закона о банкротстве, регламентирующие процедуру банкротства застройщика. После принятия этого определения суд общей юрисдикции стал отказывать гражданам в принятии заявлений о признании права собственности на квартиры со ссылкой на неподведомственность ему данных споров как основанных на правоотношениях с участием лица, в отношении которого возбуждена процедура банкротства. При таких обстоятельствах П. и другие инвесторы обратились с заявлениями к должнику и ТСЖ о признании права собственности на причитающиеся им квартиры в арбитражный суд, который удовлетворил их заявления в деле о банкротстве застройщика. Суд кассационной инстанции не учел следующего. Параграф 7 гл. IX Закона о банкротстве, устанавливающий особенности банкротства застройщиков, не подлежит применению к требованиям граждан о признании права собственности на квартиры в спорном доме, поскольку должник передал ТСЖ права застройщика до возбуждения в отношении его дела о банкротстве и не по установленным этим параграфом правилам. Данная сделка, оформленная дополнительным соглашением, состоялась 13.04.2010, судом недействительной не признавалась, и такая возможность уже утрачена, поскольку право собственности на квартиры признано в судебном порядке за подавляющим большинством граждан-инвесторов без возражений со стороны конкурсного управляющего. ТСЖ не является ни банкротом, ни специализированным потребительским кооперативом, созданным в соответствии с параграфом 7 гл. IX Закона о банкротстве, поэтому на него не распространяются положения данного параграфа и Закона о банкротстве в целом. К искам граждан-инвесторов, предъявленным к должнику или одновременно к должнику и ТСЖ, не подлежит применению п. 1 ст. 201.4 Закона о банкротстве о предъявлении всех требований, связанных с передачей застройщиком квартир (признанием права собственности на квартиры), только в рамках дела о банкротстве застройщика. Передача должником прав застройщика ТСЖ, оформленная дополнительным соглашением, по сути, означала перевод на него обязательств перед гражданами-инвесторами по передаче оплаченных ими квартир после завершения строительства. Однако передача не сопровождалась переоформлением ТСЖ договоров инвестирования с гражданами, заключенных ООО «С.». Таким образом, в отсутствие между гражданами и ТСЖ непосредственных договорных отношений такие требования, возникшие из обязательств должника и основанные на подписанных им документах, подлежали рассмотрению с участием должника. Требования граждан о признании права собственности на квартиры в спорном доме не подпадают под нормы о специальной подведомственности дел арбитражным судам и под действие специальных правил о банкротстве застройщиков. Исходя из субъектного состава и характера спорных отношений, они подлежали рассмотрению судом общей юрисдикции в силу ст. 22 ГПК РФ, ст. ст. 27 и 28 АПК РФ. Вместе с тем обращение П. и других инвесторов в арбитражный суд вызвано отказом суда общей юрисдикции рассматривать их иски после введения в действие параграфа 7 гл. IX Закона о банкротстве. Президиум ВАС РФ неоднократно указывал на недопустимость ситуации, в которой лицо не может реализовать предусмотренное законодательством право на судебную защиту (Постановления от 21.10.2008 N 7131/08, от 29.05.2012 N 17607/11). При таких условиях в целях обеспечения эффективной судебной защиты интересов граждан арбитражный суд обязан был принять иски к производству с вынесением решений по существу спора. В отсутствие возражений участвующих в деле лиц против компетенции арбитражного суда рассмотрение предъявленных гражданами требований в рамках дела о банкротстве застройщика само по себе не могло нарушить прав и интересов этих граждан и иных участников процесса. Заявленное П. требование о признании права собственности на квартиру удовлетворено судами первой и апелляционной инстанций правомерно, с соблюдением единства критериев и правовых оснований, исходя из которых за иными гражданами-инвесторами признано право на причитающиеся им квартиры (380 из 405). Так, суды учли, что после введения дома в эксплуатацию ни должник, ни ТСЖ не регистрировали за собой право собственности ни на дом в целом, ни на конкретные квартиры, в связи с чем подписание или отказ от подписания ТСЖ актов приема-передачи квартир не может служить основанием для признания или отказа в признании права конкретного гражданина на причитающуюся ему квартиру. Вывод о допустимости предъявления в сходной ситуации иска именно о признании права собственности на помещение в завершенном строительством доме, на который не регистрировалось право застройщика, содержится в Постановлении Президиума ВАС РФ от 27.03.2012 N 15961/11. Вопрос о взыскании дополнительных платежей на завершение строительства может быть разрешен посредством предъявления ТСЖ самостоятельного иска, что подтверждается решениями суда общей юрисдикции, а также справкой ТСЖ об основаниях и условиях приобретения гражданами прав собственности на квартиры. Такой подход отвечает принципу равенства участников гражданско-правовых отношений, закрепленному в п. 1 ст. 1 ГК РФ, и соответствует правовой позиции, сформулированной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 10.03.2009 N 13940/08. Президиум ВАС РФ отменил постановление кассационной инстанции, оставив в силе определение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции.

Постановление от 18 июня 2013 г. N 3221/13

М. обратился с иском к ОАО «Т.», ОАО «Р.» и ЗАО «К.» о солидарном взыскании с них 1618614818,10 руб. в возмещение убытков, причиненных незаконным списанием с лицевого счета 7692305 обыкновенных именных акций ОАО «Т.». Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа судебные акты отменил, дело направил на новое рассмотрение. М. сослался на то, что он в 2000 году приобрел 5-процентный пакет обыкновенных именных акций ОАО «Т.» (7692305 акций). Впоследствии регистратор при ведении реестра акционеров, по мнению М., безосновательно списал с его лицевого счета эти акции, хотя в действительности он никому ценные бумаги не отчуждал. М. просил солидарно взыскать с ОАО «Т.» как с эмитента, с ОАО «Р.» как с бывшего регистратора и с ЗАО «К.» как с нынешнего регистратора 1230768800 руб. в возмещение стоимости утраченных акций (реального ущерба), а также 387846018,10 руб. в возмещение неполученных дивидендов за 2005 — 2010 гг. (упущенной выгоды). Ответчики иск не признали и заявили о пропуске срока исковой давности. Суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу, что срок пропущен. Суд кассационной инстанции счел, что вывод о пропуске срока не может быть признан законным и обоснованным до выяснения судами обстоятельств утраты М. спорных акций. Владельцами бездокументарных ценных бумаг в силу ст. ст. 2 и 28 ФЗ от 22.04.1996 N 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг» именуются лица, в отношении которых содержатся соответствующие записи на лицевых счетах у держателя реестра (а в случае учета прав на акции в депозитарии — записи по счетам депо в депозитариях). Исключение лица из данных учета прав на акции вследствие безосновательного осуществления соответствующих регистрационных действий ведет к утрате им фактического контроля над ценными бумагами, лишает возможности распоряжаться акциями, осуществлять удостоверяемые ценными бумагами права и, как следствие, наделяет его правом на возмещение причиненных утратой акций убытков посредством привлечения к ответственности самого акционерного общества (эмитента) и его регистратора за неправомерное списание ценных бумаг (п. 4 ст. 44 ФЗ от 26.12.1995 N 208-ФЗ «Об акционерных обществах»). На такое требование о возмещении убытков распространяется общий трехлетний срок исковой давности, установленный ст. 196 ГК РФ, течение которого в силу п. 1 ст. 200 ГК РФ начинается со дня, когда акционер узнал или должен был узнать о незаконном списании акций. Суд первой инстанции указал, что об утрате акций М. мог и должен был узнать не позже чем в 2004 году. Так, сам М. в обоснование иска ссылался на информацию, раскрытую ОАО «Т.» в форме ежеквартальных отчетов, в которых помимо прочего в отношении владельцев 5 и более процентов обыкновенных акций приводились выписки из списков лиц, имеющих право на участие в общих собраниях акционеров, за последние 5 лет, предшествующие составлению отчетов. Согласно п. 1 ст. 51 Закона N 208-ФЗ список лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, составляется на основании данных реестра акционеров. Из отчетов, которые были представлены в материалы дела, в том числе самим М., видно, что последний раз он упомянут в составленном по состоянию на 21.05.2003 списке лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров эмитента. В приведенных в тех же отчетах списках, составленных на более поздние даты, М. уже не значится. В письменных объяснениях представителя М. также указано, что списание акций с лицевого счета М. произведено в 2004 году. В соответствии с п. 2 ст. 31 Закона N 208-ФЗ акционеры — владельцы обыкновенных акций могут участвовать в общем собрании с правом голоса по всем вопросам его компетенции, а также имеют право на получение дивидендов. Общие собрания акционеров ОАО «Т.» проводились регулярно, на этих собраниях, в частности в 2004, 2006 — 2011 гг., принимались решения о выплате дивидендов по обыкновенным акциям по результатам 2003, 2005 — 2010 гг. М. с 2004 года не реализовывал предусмотренные законодательством об АО права акционера — владельца обыкновенных акций: ни он, ни его представители не участвовали в собраниях акционеров ОАО «Т.», дивидендов не получали, иные права акционера также не осуществляли. Возражая по доводам о пропуске срока исковой давности, М. ссылался на то, что он был вправе, но не обязан участвовать в собраниях акционеров, запрашивать выписки из реестра, получать дивиденды, отслеживать информацию, раскрываемую эмитентом. Пассивная позиция акционера, по мнению М., могла свидетельствовать о пропуске им срока исковой давности лишь по требованиям, связанным с оспариванием решений органов управления общества, сделок, совершенных самим эмитентом, и по другим подобным требованиям, касающимся корпоративных прав акционера. Данный спор связан с достаточно крупным пакетом акций ОАО «Т.», имеющим значительную стоимость (по оценке самого истца, свыше 1,2 миллиарда руб.). При этом эмитент входит в число основных авиаперевозчиков РФ. У акционера, приобретшего такой пакет акций подобного эмитента и, как следствие, осуществившего существенные инвестиции в ценные бумаги, возникает ожидаемое стремление проявлять интерес к судьбе своих вложений (непосредственно либо с помощью соответствующего консультанта), то есть получать сведения о деятельности общества, проверять обоснованность прогнозов относительно прироста цены акций, в том числе посредством анализа раскрываемых обществом документов, контролировать причитающийся по акциям доход (дивиденды) и т. п. Любой разумный крупный инвестор, вложивший в 2000 году свои средства в дорогостоящий пакет акций и в 2004 году переставший получать приглашения на общие собрания акционеров, дивиденды по приобретенным ценным бумагам, в аналогичной ситуации не мог не обеспокоиться этим, поскольку эмитентом был напрямую затронут финансовый интерес такого лица. Поэтому от акционера М. следовало ожидать обычного при данных обстоятельствах обращения за разъяснениями к эмитенту и регистратору, из которых он еще в 2004 году мог и должен был узнать о списании ценных бумаг с лицевого счета. Таким образом, срок исковой давности начал течь с 2004 года. В отсутствие объективных причин М. длительное время бездействовал, запрос о получении выписки из своего лицевого счета направил регистратору лишь в 2011 году. Иск предъявлен им только 03.04.2012. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено ответчиками, является самостоятельным и достаточным основанием для отказа в иске (п. 2 ст. 199 ГК РФ). Установление того, при каких именно обстоятельствах и когда в 2004 году были списаны акции с лицевого счета истца, не могло повлиять на вывод о пропуске им срока исковой давности. Президиум ВАС РФ отменил постановление кассационной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.

Постановление от 18 июня 2013 г. N 727/13

ООО «Ш.» обратилось с заявлением о признании недействительным постановления главы местной администрации об отказе в выборе земельного участка и в предварительном согласовании места размещения объектов, о понуждении администрации в 30-дневный срок выбрать участок в порядке, установленном ст. ст. 30, 31 ЗК РФ, и принять решение, которым либо предварительно согласовать место размещения объектов, либо отказать в предварительном согласовании. При этом до принятия решения осуществить информирование населения о предполагаемом предоставлении участка, составить акт выбора участка. Решением суда требование удовлетворено. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. По мнению администрации, поскольку участок расположен в двух территориальных зонах — в зоне активного отдыха на территориях зеленых насаждений общего пользования «Р-2» и в зоне общественно-деловой застройки «ОД-2», его предоставление под строительство объектов невозможно. Кроме того, в отношении части участка в администрацию поступили обращения от нескольких заявителей о ее предоставлении для строительства объектов недвижимости. ООО «Ш.» обратилось в администрацию с заявлением от 20.12.2009 о предоставлении земельного участка. Письмом от 29.01.2010 администрация отказала в предоставлении участка для строительства объектов с предварительным согласованием места их размещения в связи с отсутствием проекта планировки данной территории. Отказ администрации являлся предметом судебного разбирательства в арбитражном суде. ФАС округа Постановлением от 24.10.2011 признал отказ администрации незаконным как не соответствующий ст. ст. 30, 31 ЗК РФ. Суд исходил из того, что Правила землепользования и застройки, утвержденные Постановлением Волжской городской Думы Волгоградской области от 09.10.2009, не содержат каких-либо ограничений или запретов на предоставление участков для строительства с предварительным согласованием места размещения объекта при отсутствии проекта планировки территории. Отсутствие проекта планировки и проекта межевания при наличии Правил землепользования и застройки не является препятствием для выбора участка согласно п. 2 ст. 31 ЗК РФ, при этом орган местного самоуправления обязан обеспечить выбор участка с учетом экологических, градостроительных и иных условий использования соответствующей территории. Для восстановления нарушенного права суд обязал администрацию осуществить в порядке ст. ст. 30, 31 ЗК РФ выбор земельного участка и принять соответствующее решение. Администрация вынесла постановление об отказе. Отказ мотивирован тем, что испрашиваемый участок расположен в двух территориальных зонах, что противоречит ст. 30 Градостроительного кодекса РФ. Он частично находится в зоне активного отдыха на территориях зеленых насаждений общего пользования («Р-2»), в которой строительство таких объектов, как магазин с офисными помещениями, гаражные боксы для хранения и ремонта автомобилей (автомастерская) и автомойка, не допускается. Кроме того, он частично расположен на землях общего пользования (местный проезд). Запрашиваемая площадь участка отсутствует, так как на часть участка имеется несколько заявок о ее предоставлении для строительства объектов недвижимости, в связи с чем администрация приняла постановление от 03.08.2011 о проведении торгов по продаже права на заключение договора аренды земельного участка. Признавая недействительным постановление администрации от 25.01.2012, суды исходили из следующего. Администрация не осуществила каких-либо действий по выбору участка ООО «Ш.», в том числе по определению возможных вариантов подходящего размещения объектов, в связи с чем основания для отказа в выборе и предоставлении участка для строительства с предварительным согласованием места размещения объектов отсутствуют. Суды пришли к выводу, что постановление администрации от 25.01.2012 принято без учета Постановления ФАС Поволжского округа от 24.10.2011 по делу N А12-8891/2010. Между тем суды не учли следующее. Признавая незаконным решение администрации об отказе в предоставлении участка и обязывая ее осуществить в порядке ст. ст. 30, 31 ЗК РФ выбор участка по заявлению ООО «Ш.» от 20.12.2009 и принять соответствующее решение, суд кассационной инстанции в Постановлении от 24.10.2011 не предрешил вопрос о предварительном согласовании места размещения объектов. Повторно рассмотрев заявление ООО «Ш.», администрация установила, что имеются основания для отказа в выборе испрашиваемого участка и отказа в размещении объектов, которые не были положены в основу оспоренного в судебном порядке первоначального отказа. Установив, что участок в соответствии с Правилами землепользования и застройки расположен в двух территориальных зонах, что согласно ч. 4 ст. 30 Градостроительного кодекса влечет невозможность его формирования, а также что он частично расположен на землях общего пользования (местном проезде), что противоречит Правилам землепользования и застройки, администрация в соответствии с действующим законодательством отказала в предварительном согласовании места размещения объектов. При этом ею было учтено испрашиваемое назначение участка — для размещения объекта капитального строительства (магазина с офисными помещениями, гаражных боксов для хранения и ремонта автомобилей (автомастерской) и автомойки), что в силу ст. 98 ЗК РФ и Правил землепользования и застройки не допускается на землях территориальной зоны «Р-2». Пунктом 2 ст. 31 ЗК РФ предусмотрена возможность определения вариантов размещения объекта по обращению заинтересованного лица о выборе участка и предварительном согласовании места размещения объекта. В данном случае ООО «Ш.» просило предоставить ему определенный участок указанного размера в указанном месте (определен адресно и на схеме). При таких условиях у администрации не было возможности в рамках процедуры выбора участка предлагать другие варианты посредством изменения места расположения участка и (или) изменения его площади, в том числе ее уменьшения. Таким образом, вывод о том, что, поскольку администрация не осуществила мероприятия по выбору участка, у нее отсутствовали основания для отказа в осуществлении выбора и предоставлении участка с предварительным согласованием места размещения объектов, не соответствует действующему законодательству и установленным обстоятельствам. Основания для отказа, содержащиеся в постановлении администрации от 25.01.2012, являются достаточными в соответствии с действующим законодательством. Следовательно, действия администрации по рассмотрению заявления ООО «Ш.» и отказ в предварительном согласовании места размещения объектов не могут быть расценены как не соответствующие закону. Отказ не противоречит судебным актам по другому делу, поскольку суд обязал администрацию осуществить в порядке ст. ст. 30, 31 ЗК РФ выбор участка по заявлению ООО «Ш.» от 20.12.2009 и принять соответствующее решение, и, таким образом, не нарушает права и законные интересы ООО «Ш.» в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Суды неправильно применили нормы материального права, в том числе не приняли во внимание ч. 4 ст. 30 Градостроительного кодекса. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу и в удовлетворении требований отказал.

Постановление от 4 июня 2013 г. N 17530/12

Решением арбитражного суда от 23.12.2009 в отношении ИП — главы крестьянского фермерского хозяйства Г. открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена Я. Определением суда от 22.06.2011 производство по делу о банкротстве должника прекращено в связи с его смертью. Я. обратилась с заявлением о взыскании с ОАО «С.» как с заявителя по делу о банкротстве 1302469,45 руб. вознаграждения и расходов на осуществление процедур банкротства. Определением суда в удовлетворении заявления отказано. Апелляционный суд определение оставил без изменения. Исходя из того что на момент прекращения производства по делу о банкротстве у должника имелось имущество, суды сделали вывод об отсутствии оснований для возложения на ОАО «С.» обязанности по выплате вознаграждения Я. и компенсации понесенных ею расходов на осуществление процедур банкротства в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 59 ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Суд апелляционной инстанции также указал, что действующее законодательство предусматривает правовой механизм удовлетворения имущественных требований кредиторов умершего должника за счет его имущества, для чего такие кредиторы вправе предъявить претензии к нотариусу по месту открытия наследства, а также требования к лицам, к которым имущество умершего перешло в порядке наследования (ст. 63 Основ законодательства РФ о нотариате, ст. 1175 ГК РФ). ФАС округа судебные акты отменил, дело направил на новое рассмотрение. Суд указал, что вопросы, связанные с наследованием имущества умершего должника и включением в состав наследства имущественных прав и обязанностей, принадлежавших наследодателю на день открытия наследства, не входят в предмет исследования суда при определении в рамках дела о банкротстве порядка распределения судебных расходов и расходов на выплату вознаграждения арбитражному управляющему. Наследники умершего (при наличии таковых) не являются лицами, участвующими в деле о банкротстве или в процессе по делу о банкротстве, правопреемство по делу о банкротстве должника в силу действующего законодательства применяться не может. При новом рассмотрении дела определением суда заявление удовлетворено, взыскано 659522,71 руб. вознаграждения и 642946,74 руб. расходов, понесенных в ходе проведения процедур банкротства должника. Апелляционный суд определение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. Суды исходили из того, что в случае смерти должника судебные расходы по делу о банкротстве не могут быть квалифицированы как долги умершего, по которым должны отвечать его наследники в пределах стоимости перешедшего к ним наследственного имущества, и сделали вывод, что судебные расходы подлежат возмещению за счет ОАО «С.». ОАО «С.» считает, что в данном случае на него не может быть возложена обязанность по оплате судебных расходов в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 59 Закона N 127-ФЗ, поскольку судами не был установлен факт недостаточности имущества должника. В соответствии с п. 1 ст. 59 Закона N 127-ФЗ все судебные расходы и расходы на выплату вознаграждения арбитражным управляющим в деле о банкротстве и оплату услуг лиц, привлекаемых арбитражными управляющими для обеспечения своей деятельности, относятся на имущество должника. Заявитель по делу о банкротстве обязан погасить эти расходы в части, не погашенной за счет имущества должника, только в случае отсутствия у должника средств, достаточных для погашения таких расходов (п. 3 ст. 59 Закона N 127-ФЗ). Между тем при рассмотрении отчета Я. о результатах конкурсного производства судами установлено, что на день вынесения определения о прекращении производства по делу о банкротстве у должника имелось имущество рыночной стоимостью 29211029,38 руб. Следовательно, суды неправильно применили п. 3 ст. 59 Закона N 127-ФЗ, в связи с чем судебные акты, которыми с ОАО «С.» взысканы суммы не выплаченного Я. вознаграждения и расходов по делу о банкротстве, являются неправомерными. Вместе с тем не может быть признан правильным вывод кассационной инстанции о невозможности правопреемства в случае смерти должника — индивидуального предпринимателя. Согласно п. 1 ст. 418 ГК РФ обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника. Поскольку суммы, предъявленные к взысканию в данном случае, в силу п. 1 ст. 59 Закона N 127-ФЗ относятся на имущество должника и возмещаются за счет этого имущества, обязанность должника по уплате задолженности носит имущественный характер и не обусловлена его личным исполнением. В связи с этим нет оснований полагать, что она неразрывно связана с личностью должника. Поэтому в данном случае возникшее правоотношение допускает правопреемство. Таким образом, действия суда первой инстанции, прекратившего производство по делу о банкротстве со ссылкой на п. 6 ч. 1 ст. 150 АПК РФ, неправомерны, однако законность определения от 22.06.2011 предметом оспаривания не является. В целях защиты нарушенных интересов арбитражный управляющий не лишен права в силу ст. ст. 1151, 1159, 1175 ГК РФ предъявить соответствующее требование правопреемнику умершего должника. Президиум ВАС РФ отменил постановление кассационной инстанции о направлении дела на новое рассмотрение и судебные акты, принятые при новом рассмотрении, оставив в силе определение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции, вынесенные при первом рассмотрении дела.

——————————————————————