(Курчина А. С.) («Наследственное право», 2012, N 2)
ЗАВЕЩАТЕЛЬНЫЙ ОТКАЗ В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ <*>
А. С. КУРЧИНА
——————————— <*> Kurchina A. S. Legacy in civil law.
Курчина Анастасия Сергеевна, аспирант кафедры гражданско-правовых дисциплин Московской академии экономики и права.
В статье рассматриваются авторские концептуальные положения субинститута завещательного отказа в гражданском праве, в т. ч. понятие и правовая сущность завещательного отказа, правовой статус наследника, на которого возложен завещательный отказ, и отказополучателя, предмет завещательных отказов, осуществление отказополучателем права на получение завещательного отказа и исполнение завещательных отказов и ответственность наследников по ним.
The article considers the author’s conceptual provisions of sub-institute of legacy in civil law, including the concept and legal essence of the testamentary, the legal status of the heir, to whom the responsibility legacy, and legatee, subject of legacy, the implementation of the legatee the right to receive the testamentary and execution of legacy and responsibility of the heirs at him.
Key words: law of succession, inheritance, testament, legacy, testamentary order.
В новых условиях социально-экономического развития Российского государства нормы обновленного наследственного права, в т. ч. в области завещательных распоряжений, направлены на дальнейшее расширение и укрепление прав граждан и развитие частной собственности <1>. Однако нотариальная практика показывает, что многие достижения отечественной доктрины о наследовании, нормативно закрепленные в рамках последней кодификации гражданского права, не получили широкого распространения. Это относится и к Правилам о завещательном отказе, субинститут которых насчитывает более двух тысячелетий и присутствует в наследственно-правовой системе практически каждого государства, относящегося к романо-германской правовой семье. ——————————— <1> Хаскельберг Б. Л. Правоотношение из завещательного отказа и его элементы // Цивилистические исследования. Вып. 1: Сб. науч. тр. памяти проф. И. В. Федорова / Под ред. Б. Л. Хаскельберга, Д. О. Тузова. М., 2004. С. 110.
Реформа российского наследственного права не привела к кардинальному изменению Правил о завещательном отказе (за исключением, пожалуй, возможности возложения завещательного отказа на наследников по закону), были лишь нормативно закреплены те положения о нем, которые в советское время являлись результатом судебного или доктринального толкования. При этом важно отметить определенную противоречивость мнений о завещательном отказе, имеющихся в отечественной науке гражданского права, а также недостаточную научную разработанность этой категории в соотношении с иными понятиями наследственного права. Для эффективного правоприменения и реализации потенциала, заложенного в наследственном законодательстве, представляется необходимым решить ряд теоретических проблем в указанной области, в т. ч. определить правовую природу и сущность завещательного отказа и его правовые последствия. На основе историко-правового и доктринального развития представлений о завещательном отказе можно сделать заключение, что под ним понимают: 1) особое завещательное распоряжение; 2) основание возникновения прав (т. е. юридический факт); 3) вид наследственного правопреемства; 4) особую разновидность вещных прав, в большинстве случаев так или иначе связанную с пользованием наследственным имуществом. Завещательный отказ (легат) необходимо рассматривать прежде всего как завещательное распоряжение (что отвечает его легальному определению в ст. 1137 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ)), обладающее признаками односторонней сделки. Но в этом качестве завещательный отказ одновременно выступает и условием, составляющим содержание завещания, поэтому является основанием возникновения, изменения и (или) прекращения гражданских прав и обязанностей, т. е. юридическим фактом. Квалификация же завещательного отказа в качестве основания наследственного правопреемства обусловливается историко-правовыми причинами, поскольку такой характер ему придали нормы римского права, изначально предполагая возможность отказов только в пользу наследников. Следует отметить полярность мнений о характере подобного правопреемства, разделяющую ученых на сторонников признания его универсальным (В. М. Хвостов, В. И. Серебровский, Ю. К. Толстой и др.) либо сингулярным (Г. Ф. Шершеневич, Н. Г. Вавин, В. И. Синайский, А. И. Барышев, П. С. Никитюк, М. Ю. Барщевский и др.). На наш взгляд, нет в завещательном отказе основания ни для правопреемства, ни для перехода прав, поэтому завещательный отказ не является видом наследственного правопреемства и не предполагает перехода какого-либо имущества или права от наследодателя к отказополучателю. Право отказополучателя связывает наследника, принявшего наследство, и влечет возникновение права (требования) из стоимости наследства, но не переход его со всеми вытекающими правовыми последствиями. Таким образом, право отказополучателя является предметом долга наследника и обременением наследства. Анализируя правовой статус лиц, становящихся сторонами обязательства из завещательного отказа, следует обратить внимание на установленную ГК РФ возможность возложения завещательного отказа не только на наследника по завещанию, но и на наследника по закону, что свидетельствует об использовании унифицированной конструкции завещательного отказа, включающей в себя признаки классического легата и фидеикомисса. Историческое возникновение и развитие завещательного отказа было связано с установлением его исключительно в завещании и, как следствие (или причина), с назначением наследников по завещанию, т. е. с использованием наследования по завещанию. Возможность же возложения завещательного отказа на наследников по закону обусловлена установлением в российском законе правила, по которому содержание завещания может исчерпываться завещательным отказом (абз. 3 п. 1 ст. 1137 ГК РФ), т. е. может не содержать назначения наследников и определения причитающегося им имущества или долей в наследстве. Возложение завещательного отказа может носить как персонифицированный характер, когда завещатель назначает конкретное лицо наследником по завещанию и возлагает на него завещательный отказ, так и неперсонифицированный, когда завещательный отказ возлагается на лиц, которые унаследуют имущество в качестве наследников по закону, поскольку в момент совершения завещания с содержащимся в нем завещательным отказом нельзя определить, кто будет призван и примет наследство из числа наследников по закону. Несмотря на то, что завещательный отказ возлагается на лицо, он по умолчанию обременяет не наследника, а его долю в наследстве, поэтому если доля наследства, причитавшаяся наследнику, на которого была возложена обязанность исполнить завещательный отказ, переходит к другим наследникам, последние обязаны исполнить такой отказ (ст. 1140 ГК РФ). Однако законом или завещанием может быть установлено иное, т. е. запрет перехода обязанности исполнить завещательный отказ к другим наследникам, что позволяет разделить возложение завещательного отказа на обычное и личное. Сравнительный анализ завещательного отказа и завещательного возложения показывает существенное различие между ними, заключающееся в невозможности возложения завещательного отказа на исполнителя завещания (душеприказчика). Это правило вполне обоснованно, поскольку объясняется правом отказополучателя не принять завещательный отказ (право из него) или отказаться от него, освободив тем самым наследника от долга. В случае же завещательного возложения такая ситуация априори невозможна, в связи с чем возложение всегда подлежит исполнению и не порождает проблем возврата наследникам имущества, выделенного душеприказчику для исполнения завещательного возложения. Обращаясь к статусу отказополучателя, следует указать, что в этом качестве могут быть любые субъекты гражданского права, в т. ч. наследники по закону и даже по завещанию, а также лица, не включенные законом или завещанием в их число. В отличие от возложения завещательного отказа (долга его исполнить) праву на получение завещательного отказа законом придан строго личный характер (п. 4 ст. 1137 ГК РФ), исключающий его из наследства отказополучателя, поскольку совершение завещательного отказа в пользу конкретного лица обусловливается его личностью для завещателя. Допущение подназначения (завещательной субституции) отказополучателя, т. е. случай, когда отказополучателю в завещании может быть подназначен другой отказополучатель на случай, если назначенный в завещании отказополучатель умрет до открытия наследства или одновременно с наследодателем, либо откажется от принятия завещательного отказа, или не воспользуется своим правом на получение завещательного отказа, либо лишится права на получение завещательного отказа (п. 4 ст. 1137 ГК РФ), по нашему мнению, не противоречит природе завещательного отказа и отвечает принципу свободы завещания. Обращаясь к вопросу предмета завещательного отказа, на основе анализа норм гражданского права, содержащихся в ГК РФ и иных законах, в т. ч. легального определения содержания завещательного отказа, можно сделать вывод о необходимости исключения из него таких действий, как передача отказополучателю в собственность вещи, входящей в состав наследства, передача отказополучателю входящего в состав наследства имущественного права или иного имущества, а также освобождение отказополучателя от имущественных обязанностей перед завещателем. Существовавшая ранее потребность их включения в предмет завещательного отказа, обусловленная запретом назначения по завещанию наследниками лиц, не относящихся к числу наследников по закону, отпала с установлением в ГК РФ принципа практически абсолютной свободы завещания. Таким образом, наследодатель непосредственно любому лицу может завещать отдельную вещь из своего имущества или имущественное право (например, денежные средства на счете), а также простить долг, не прибегая к конструкции завещательного отказа. Исключив указанные действия из предмета завещательного отказа, мы считаем возможным возложить на наследника обязанность приобрести из стоимости наследства вещь и предоставить ее отказополучателю в собственность либо во владение на ином вещном праве или в пользование. В предмет завещательного отказа можно также включить обязанность предоставить отказополучателю вещь, хотя и входящую в состав наследства, но не в собственность, а во владение на ином вещном праве или во владение и (или) в пользование на обязательственном праве. Широкое распространение в нотариальной практике получают случаи возложения на наследников обязанностей по выполнению для отказополучателя определенной работы или оказания ему определенной услуги, а также осуществления в его пользу периодических платежей. Перечень предмета завещательного отказа следует считать открытым, включая в него совершение любых действий имущественного характера. Так, анализ проекта Федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации», подготовленного в соответствии с Концепцией развития гражданского законодательства, позволяет сделать вывод о существенном расширении предмета завещательных отказов за счет введения новых ограниченных вещных прав на имущество, в т. ч.: а) предоставление отказополучателям права личного пользовладения (узуфрукта), когда завещатель — собственник недвижимой вещи — будет вправе установить в завещании обязанность ее наследников предоставить другому лицу — гражданину, а в случаях, установленных законом, некоммерческой организации (пользовладельцу) право личного владения и пользования такой вещью в целях, не связанных с предпринимательской деятельностью. Объектом права личного пользовладения сможет быть здание и земельный участок, на котором оно расположено, помещение (в т. ч. жилое) или иная недвижимая вещь, являющаяся самостоятельным объектом гражданского права, а также не являющаяся недвижимой вещью часть в обремененном пользовладением жилом помещении — одна или несколько комнат в квартире либо в жилом доме. Завещательным отказом предоставление личного пользовладения может быть установлено как возмездное или безвозмездное, срочное или бессрочное; б) предоставление отказополучателям права вещной выдачи (при условии включения об этом прямой оговорки в п. 2 ст. 1137 ГК РФ), ценность которого в наследственных целях будет особо проявляться в наследовании имущества, раздел которого в натуре невозможен, в силу чего наследодатель может завещать подобную вещь одному, возложив на него обязанность вещных выдач для других потенциальных наследников посредством возложения на первого завещательного отказа. Касаясь вопроса механизма реализации завещательных отказов, центральной проблемой мы считаем вопрос, нужно ли отказополучателю принимать завещательный отказ или реализация его права происходит посредством требования, как в случае иных обязательственных прав. Тот факт, что к реализации завещательного отказа применимы многие положения о наследовании (посредством прямых бланкетных норм или по аналогии закона), не может быть решающим в указанном вопросе. Напротив, воля отказополучателя, т. е. принятие отказополучателем завещательного отказа, выступает необходимым условием возникновения обязательства между ним и наследником. Вместе с тем требование, направленное на получение завещательного отказа, представляет собой реализацию возникшего обязательственного права, следовательно, ему должно предшествовать волеизъявление отказополучателя на принятие завещательного отказа. В связи с этим представляется необходимым разграничение трех субъективных прав — на принятие завещательного отказа, на отказ от завещательного отказа и на получение завещательного отказа. Право на принятие завещательного отказа и право на отказ от завещательного отказа, по нашему мнению, являются наследственными, поскольку служат реализации завещания, поэтому их правовое регулирование обеспечивается разделом V ГК РФ «Наследственное право», в т. ч. общими правилами о приобретении наследства, не исключенными специальными нормами о завещательном отказе. Право на получение завещательного отказа, возникающее в результате его принятия, является уже обязательственно-правовым требованием и подчиняется общим и специальным нормам обязательственного права в зависимости от предмета завещательного отказа, если иное не предусмотрено завещанием. Срок на принятие завещательного отказа и срок на отказ от принятия завещательного отказа аналогично срокам на принятие наследства и отказ от него устанавливают период времени, в течение которого отказополучатели должны реализовать свое право на принятие или отказ под страхом их досрочного прекращения, следовательно, относятся к пресекательным срокам. Обращаясь к вопросу пропуска указанных сроков, мы считаем возможным восстановление судом при наличии уважительных причин пропуска срока на принятие завещательного отказа и выступаем против восстановления срока на отказ от принятия завещательного отказа, аргументируя это тем, что отказополучатель лишен права отказа от принятия завещательного отказа в пользу других лиц. В отличие от наследственных сроков на принятие завещательного отказа и отказ от принятия завещательного отказа обязательственно-правовой срок на получение завещательного отказа (реализацию требования к наследнику) следует считать сроком существования гражданских прав, поскольку он предоставляет отказополучателю время на получение завещательного отказа (в течение трех лет со дня открытия наследства). Как и иные сроки существования права, срок действия права на получение завещательного отказа не подлежит восстановлению, но посредством прощения долга может быть досрочно прекращен самим отказополучателем. Анализируя проблемы, возникающие в связи с исполнением завещательного отказа, представляется актуальным определить пределы исполнения наследником завещательного отказа: срок и стоимость перешедшего к наследнику наследства. Последнюю следует определять посредством вычета приходящихся на долю наследника долгов завещателя и обязательной доли в наследстве, если такой наследник относится к категории обязательных наследников. В случае возложения завещательного отказа на нескольких наследников возникает обязательство с пассивной множественностью лиц, причем законом установлено, что такой отказ обременяет право каждого из них на наследство соразмерно его доле в наследстве постольку, поскольку завещанием не предусмотрено иное (п. 2 ст. 1138 ГК РФ). Данная норма не свидетельствует об установлении долевой ответственности наследников по обязательствам из завещательного отказа; поскольку п. 2 ст. 1138 ГК РФ устанавливает лишь размер долга каждого из сонаследников (содолжников), а не порядок предъявления требований, то здесь применимы правила гл. 22 ГК РФ об исполнении обязательства. Ограничение стоимостью наследства (за вычетом долгов наследодателя и обязательной доли) касается только исполнения обязательства из завещательного отказа. Ответственность же за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства из завещательного отказа не ограничена какой-либо суммой (иначе это потворствовало бы злоупотреблениям со стороны наследников), и легальных оснований для применения ограниченной ответственности в этом случае нет, поэтому сколько-нибудь значимых юридических препятствий для привлечения к ответственности наследников по завещательному отказу по правилам гл. 25 ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств.
