О неправильной трактовке судами жилищного законодательства, или нечего на зеркало пенять

(Воробьев Е. Г.) («Мировой судья», 2007, N 11)

О НЕПРАВИЛЬНОЙ ТРАКТОВКЕ СУДАМИ ЖИЛИЩНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА, ИЛИ НЕЧЕГО НА ЗЕРКАЛО ПЕНЯТЬ…

Е. Г. ВОРОБЬЕВ

Воробьев Е. Г., кандидат юридических наук, доцент Голицынского пограничного института ФСБ России, начальник кафедры гражданско-правовых дисциплин, полковник юстиции.

«Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник», — писал великий российский баснописец, критикуя извечную проблему профессионального невежества, когда новое дело делается без оглядки на мнение других, более знающих людей <1>. И в наши дни подобная критика вполне уместна по поводу отдельных недостаточно продуманных «новоиспеченных» нормативных правовых актов. ——————————— <1> Крылов И. А. Щука и кот // Басни, проза, пьесы, стихи. Л.: Лениздат, 1970. С. 64.

К числу таковых следует отнести и принятый в 2004 г. Жилищный кодекс Российской Федерации (далее — ЖК РФ). В данном случае речь пойдет лишь об одной небольшой норме этого Закона, а именно о положениях ст. 31 ЖК, в которых говорится об утрате бывшими членами семьи собственника жилого помещения права на пользование жильем собственника. Поводом для разговора о несовершенстве этой нормы стали весьма неприглядные реалии жизни, когда, применяя это правило, изложенное законодателем в существующей редакции ЖК РФ, российские суды стали выселять несовершеннолетних граждан из жилых помещений, находящихся в собственности одного из бывших супругов, после расторжения брака между родителями. Получается, что и дети вместе со своими матерями стали попадать под категорию бывших членов семьи собственника жилого помещения. Всего через два года с момента введения в действие ЖК РФ только в г. Москве по решению судов были выселены на улицу несколько десятков семей <2>. ——————————— <2> Ермакова М. Депутаты решили заступиться за детей, чтобы несовершеннолетних не выселяли из квартир их родственники // Российская газета. 2007. 19 апреля.

О том, что именно так и будет происходить, юристы говорили с момента опубликования нового ЖК РФ. В частности, уполномоченный по правам ребенка в г. Москве А. Головань уже в 2006 г. прогнозировал такую ситуацию и предупреждал, что единственно возможным выходом из нее видится скорейшее исправление анализируемой нормы в отношении хотя бы прав несовершеннолетних детей собственников жилья <3>. ——————————— <3> Там же.

Однако этот и ему подобные прогнозы были услышаны исполнительной и законодательной властями лишь по результатам описанного выше аморального правоприменения нормы ст. 31 ЖК РФ. Получается, что только через три года с момента введения в силу закона власти взялись за работу по исправлению заранее предвиденного юристами негативного положения. Замечательно, что ответственный разработчик действующего ЖК РФ П. Крашенинников прямо упрекнул именно судей, которые выносили решения не в пользу детей, с сарказмом назвав их особо одаренными. Юрист высказался в том смысле, что норму ст. 31 ЖК РФ нельзя, мол, применять без связи с нормами ст. 80 Семейного кодекса Российской Федерации (далее — СК РФ) и ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ). По мнению П. Крашенинникова, именно в этой тройной «связке» норм жилищного, семейного и гражданского законодательств жилищные правила полностью меняют свое содержание, вполне сохраняют права детей на жилье и обеспечивают соблюдение их жилищных прав как несовершеннолетних членов семьи родителя-собственника, что делали другие суды, признававшие за детьми сохранение прав на пользование жильем родителя <4>. Но так ли очевидно то, на чем настаивает известный юрист, председатель Комитета Государственной Думы Российской Федерации по законодательству? ——————————— <4> Невинная И. Поправка Павла Крашенинникова // Российская газета. 2007. 3 августа.

Увы, уже при ближайшем рассмотрении простота предложенного подхода в правоприменении становится не столь очевидной, а критика судейских «особо одаренных» решений — совсем не критичной. Но давайте рассмотрим все по порядку. О возможной связи норм жилищного, семейного и гражданского законодательств при правоприменении. Достаточно взять в руки любой учебник по теории права, чтобы найти юридическое обоснование подобной связи. Обеспечивается подобное так называемыми отсылочными нормами. Происходит это тогда, когда в одном специальном законе указывается, что при применении данного правила должно учитываться и правило иного специального закона. Насколько же взаимосвязаны нормы трех видов законов, указанных выше, при применении нормы ст. 31 ЖК РФ? В общих положениях ЖК РФ действительно имеются общие и специальные ссылки на другое законодательство, в том числе и на гражданское. Однако эти ссылки построены по принципу субсидиарного применения других законов: во всех случаях, за исключением прямо оговоренного, приоритет отдается применению норм ЖК РФ, а не норм иных законодательных актов. Взять, к примеру, норму ст. 5 ЖК РФ. Согласно ч. 2 этой статьи жилищное законодательство состоит из данного Кодекса, принятых в соответствии с ним других федеральных законов и проч. Согласно ч. 8 этой же статьи в случае несоответствия содержащихся в федеральных законах норм положениям ЖК РФ применяются нормы ЖК РФ. Согласно ст. 7 ЖК РФ применение других законов по аналогии возможно лишь при отсутствии регулирования этих отношений нормами ЖК РФ. Согласно ст. 8 ЖК РФ применяется специальное градостроительное, техническое, тарифное законодательства, но с учетом требований ЖК РФ. Наконец, согласно ст. 4 Федерального закона «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» все законы до приведения их в соответствие с ЖК РФ применяются постольку, поскольку они не противоречат ЖК РФ. А ст. 19 этого же закона содержит единственную норму, ограничивающую право собственника жилого помещения выселять бывших членов семьи, ранее «подаривших» ему это жилье при его приватизации. Сама ст. 31 ЖК РФ никаких отсылочных норм к другому законодательству не содержит. Она допускает иное регулирование лишь согласно договору с собственником жилья, то есть не вопреки воле собственника, а с его согласия. Гражданское законодательство действительно содержит близкую норму о правах членов семьи собственника, в том числе в случае утраты ими семейных отношений с собственником. Эта норма своей гипотезой была аналогична норме ст. 31 ЖК РФ, однако диспозициями они были противоположны: закон сохранял права на жилье собственника за «настоящими» и «бывшими» членами семьи (с учетом существовавших норм ЖК РСФСР). По этому поводу заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации В. М. Жуйков, комментируя новый ЖК РФ, не усомнился в неприменении этой нормы в прежней ее редакции к правилу, изложенному в ст. 31 ЖК РФ. Судья высокой квалификации прямо пишет о том, что ранее согласно ст. 292 ГК РФ, действовавшей до 1 января 2005 г., прекращение семейных отношений с собственником жилого помещения (например, при расторжении брака с ним) само по себе не давало оснований для выселения из этого помещения члена семьи и бывшего члена семьи собственника. Но Федеральным законом от 30 декабря 2004 г. N 213-ФЗ в ст. 292 ГК РФ внесены изменения, которыми установлено диаметрально противоположное правило, значительно ухудшившее положение членов семьи собственника, не сохраняя более за ними права на жилое помещение <5>. ——————————— <5> Комментарий к Жилищному кодексу Российской Федерации. 2-е изд. / Под ред. В. М. Жуйкова. М.: Юридическая фирма «Контракт», 2007. С. 8.

Наконец, семейное законодательство хотя и предусматривает применение к семейным отношениям гражданского законодательства, но опять-таки в случаях отсутствия семейных норм и если такое применение не противоречит существу семейных отношений (ст. 4 СК РФ). Что же до прямого применения к семейным отношениям жилищного законодательства, то СК РФ имеет соответствующие ссылки при решении вопроса о лишении родительских прав (ст. 71) и о жилищных правах подопечных детей (ст. ст. 148, 149, 154). Что касается ст. 80 СК РФ, как и иных статей главы 13 СК РФ, определяющей алиментные обязательства родителей и детей, то предоставление ребенку жилья родителем-собственником в качестве средства к существованию (то есть алиментов) возможно лишь в добровольном порядке по соглашению об уплате алиментов (п. 2 ст. 104 СК РФ). В принудительном порядке, т. е. по требованию представителей ребенка, вопреки воле собственника жилого помещения, взыскание алиментов в виде предоставления имущества (в данном случае жилья) семейным законом прямо не предусмотрено. Правда, похожее требование содержит сама норма ст. 31 ЖК РФ, но и в ней речь идет не о предоставлении данного (имеющегося) жилого помещения, где проживает несовершеннолетний, а о предоставлении некоего иного жилого помещения. В качестве промежуточного вывода укажем, что предложение применять ст. 31 ЖК РФ во взаимосвязи с нормами семейного и гражданского законодательств не столь очевидно из приведенного выше анализа. Даже будучи внутренне несогласными, судьи обязаны выносить решения не по своему чисто человеческому, а по своему правовому убеждению, что не одно и то же. И стоит ли упрекать их в неумении увидеть неочевидное, найти и обосновать это неочевидное в своем решении, в то время как очевидно как раз иное. Ведь еще древнеримские юристы справедливо указывали, что ясность закона не требует от судьи дополнительных домыслов, поиска иных правовых норм: ясное значение не требует объяснений <6>, значение слов есть душа закона <7>, если закон не различает, мы не должны различать <8>, писали они. ——————————— <6> Латинская юридическая фразеология / Сост. Б. С. Никифоров. М.: Юридическая литература, 1979. С. 6. <7> Там же. С. 238. <8> Там же. С. 253.

В продолжение рассуждений укажем, что и другой юрист — вице-премьер Правительства Российской Федерации Д. Медведев тоже критически отозвался о правоприменителях, допустивших вынесение решений о выселении детей. Как один из руководителей государства, Д. Медведев назвал кричащей ситуацию с судебными признаниями детей, лишившимися прав на жилье родителя-собственника. В результате ссылок на новый Жилищный кодекс, указывал он, нередко бывший папа расстается не только с бывшей супругой, но и с собственным ребенком, лишая его жилья. Прямая речь вице-премьера Правительства Российской Федерации по этому поводу часто цитировалась в прессе: «Бред какой-то. Понятно, что ребенок бывшим быть не может. Однако такая правоприменительная практика есть, и несовершеннолетние дети реально по решению суда отправляются на улицу» <9>. ——————————— <9> Невинная И. Поправка Павла Крашенинникова // Российская газета. 2007. 3 августа.

При всей объяснимости подобного эмоционального возмущения юридически все не так просто. Более того, анализ говорит об обратном, а именно о том, что упрекать судей особенно не стоит. Все дело в различном правовом содержании категории семьи и членов семьи согласно семейному и жилищному законодательству. О понятиях члена и бывшего члена семьи при применении различных законодательств. Следует указать, что общего понятия семьи и членов семьи для различных законодательств не существует. Семейственность по жилищному, семейному, трудовому, пенсионному, военному и прочим законодательствам определяется во многом схоже, но не одинаково. Законом может быть предусмотрено и прекращение семейственности. Семейное законодательство допускает полное или частичное прекращение семейных правоотношений между родителями и детьми, например, при усыновлении, при лишении родительских прав. Но это отдельные и особые правовые институты, не относящиеся к теме данного разговора. Что же до развода (расторжения брака) между супругами-родителями, то при обычной ситуации супруги однозначно становятся бывшими, а дети однозначно остаются детьми обоих родителей — бывших супругов. И в такой постановке вопроса дети бывшими, как указывал Д. Медведев, действительно не бывают. Иное происходит с возникновением или прекращением семейственности в жилищном законодательстве. Именно в анализируемой статье законодатель сам установил понятие члена семьи собственника жилого помещения применительно для отношений собственности на жилье. Для супругов и детей, помимо факта семейного родства, подтверждающегося регистрацией брака, установлением происхождения детей от конкретных родителей, составной частью выступает совместное проживание с собственником вследствие вселения (ч. 1 ст. 31 ЖК РФ). Оба этих юридических факта должны наличествовать одновременно, быть связанными между собой. Иными словами, проживая с отцом — собственником жилья, дети являются членами семьи родителя-собственника как субъекты не только семейных, но и жилищных правоотношений. Не проживая с отцом, дети сохраняют статус членов семьи (детей) по семейному законодательству, но не подпадают под категорию членов семьи собственника по жилищному законодательству. В этом различии и кроется ключ к возникновению критикуемой коллизии. Уместно указать, что и в семейном законодательстве вопросы совместного или раздельного проживания также учитываются для дифференциации правового регулирования, так как порождают, изменяют или прекращают права и обязанности в правоотношениях супругов, родителей и детей. Так что же происходит при применении анализируемых правовых норм, и как дети могут вдруг становится бывшими членами семьи? Известно, что закон создается для регулирования наиболее типичных общественных ситуаций. Вот и смоделируем такой чаще всего встречающийся жизненный случай. Допустим, что после регистрации брака молодожены вселились в собственную квартиру супруга. У них родился ребенок. Дела в семье разладились. При расторжении брака судом был решен вопрос об оставлении ребенка для проживания с матерью, определены размеры алиментов на его содержание с отца. Как раз этого и требует закон (п. 2 ст. 24 СК РФ). Впоследствии бывший муж, как собственник жилья, требует от суда применить норму ст. 31 ЖК РФ в отношении бывшей супруги о выселении. Закон не оставляет ей права проживания в жилом помещении, а у суда нет оснований (спасибо нашему законодателю) отказать в этом, так как мать ребенка однозначно бывшая жена. Здесь-то и начинается самое интересное. Напомним, что согласно ранее состоявшемуся судебному решению ребенок должен проживать именно с матерью. Получается, что неминуемое судебное выселение бывшей супруги влечет выселение и ребенка. Он действительно никакой не бывший ребенок, но выселяется как будто бывший член семьи, ибо преюдициальность ранее состоявшегося судебного решения о проживании ребенка только с матерью (ст. 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) играет злую шутку с российской Фемидой, автоматически нарушающей права ребенка, следующего за судьбой выселяемой матери. Назвать подобное положение, возникающее вследствие применения действующего ныне закона, можно по-разному. Ранее указывалось, что Д. Медведев полагал это «бредом», а П. Крашенинников — решениями «особо одаренных» судей <10>. А. Головань посчитал такое применение закона по-человечески несправедливым, «чудовищным» и «циничным» нарушением прав ребенка, не имеющим мировых аналогов <11>. ——————————— <10> Невинная И. Поправка Павла Крашенинникова // Российская газета. 2007. 3 августа. <11> Ермакова М. Депутаты решили заступиться за детей, чтобы несовершеннолетних не выселяли из квартир их родственники // Российская газета. 2007. 19 апреля.

Мы же назовем это положение согласно его юридической сути, а именно логикой не до конца продуманного закона. И в этой логике, как ни странно, нет противоречий. Она живет сама по себе, подчиняется тем собственным правилам, которые в закон заложили его создатели. Поэтому «неправильные» судебные решения не более неправильны, чем закон, их породивший. И хотя решения судов о прекращении жилищных прав детей на пользование жильем отца-собственника очевидно аморальны, эта аморальность — не более чем отражение аморальности самого закона, его внутренней и внешней рассогласованности. Напомним, что правовая норма ст. 31 ЖК РФ, как и весь новый ЖК РФ, были сотворены на заказ в рекордно короткие сроки. На выпечку сего славного правового «пирога», было затрачено всего каких-то шесть месяцев, а «грызть» его российскому обществу, по-видимому, предстоит многие годы. И проанализированный пример с бесквартирными детишками — не самая большая коллизия нового Жилищного кодекса. Например, все тот же В. М. Жуйков без обиняков заявляет, что ЖК РФ значительно ухудшает положение граждан и во многом не отвечает требованиям ст. 7 и ч. 2 ст. 55 Конституции Российской Федерации. Маститый юрист навскидку называет с десяток таких несоответствий <12>, в том числе и правило, о котором шли наши рассуждения. Неконкретность этого же правила критиковалась и А. П. Сергеевым <13>. Однако другие юристы, например Ю. К. Толстой, одобрили «очищение» права собственности от прав других лиц, как производных от прав собственника <14>. Впрочем, критика или одобрение остаются лишь выражением мнения. Неприглядность состоит в том, что правовые огрехи обновленного закона выявляются и разрешаются, образно говоря, по живому, через восстановление уже нарушенных прав сотен и тысяч сограждан, организаций и самого государства. ——————————— <12> Комментарий к Жилищному кодексу Российской Федерации. 2-е изд. / Под ред. В. М. Жуйкова. М.: Юридическая фирма «Контракт», 2007. С. 8 — 13. <13> Сергеев А. П. Жилищное право: Учебник. М.: КНОРУС, 2006. С. 101 — 102. <14> Толстой Ю. К. Жилищное право: Учебник. М.: ТК Велби; Изд-во «Проспект», 2007. С. 78.

Практика применения указанных в законе новых идей продемонстрировала, что именно нововведение, которым так гордились разработчики ЖК РФ, почти полностью освобождающие собственника от пут притязаний со стороны членов его бывшей семьи, на деле оказалось не столько правовым достижением, как неким правовым промахом. Очевидно, что законодателю просто не хватило времени для более подробного и сбалансированного урегулирования анализируемых правоотношений. К месту указать, что сам же ответственный разработчик нового кодекса П. В. Крашенинников еще в 2000 — 2003 гг. ратовал за более детальную регламентацию жилищных прав членов и бывших членов семьи собственника жилого помещения, за сохранение имеющихся правовых средств и даже за усиление правовой охраны жилищных интересов несовершеннолетних и недееспособных граждан <15>. ——————————— <15> Крашенинников П. В. Жилищное право. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2004. С. 187 — 189.

Завершая разговор, отметим, что власть, хотя и с опозданием, но все-таки принимает должные меры для восстановления социальной справедливости. Подготовлены соответствующие изменения в ЖК РФ. Они находятся в стадии принятия. Суть этих поправок достаточно проста — будет уточнено, что после развода родителей несовершеннолетние дети сохраняют свое право на жилье и даже мать вправе требовать продолжения своего проживания с малолетним ребенком <16>. ——————————— <16> Невинная И. Поправка Павла Крашенинникова // Российская газета. 2007. 3 августа.

Впрочем, именно вновь вводимые положения, по сути, и были отменены при принятии нового ЖК РФ. Более того, согласно пояснительной записке о проекте ЖК РФ в 2004 г. нормы об освобождении прав собственника от обременений со стороны бывших членов семьи ставились его разработчиками в некую заслугу как принципиально важное нововведение. Процитируем эту часть пояснительной записки. «Проектом Кодекса урегулирован важный вопрос относительно пользования жилыми помещениями между собственником жилого помещения и бывшими членами семьи собственника. Так, проект Кодекса предусматривает, что в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшими членами семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не будет установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи. При этом проектом Кодекса предполагается установить исключение из данного правила прекращения права пользования. В частности, если у бывшего члена семьи собственника жилого помещения отсутствуют основания для приобретения или осуществления права пользования иным жилым помещением, а также если его имущественное положение и другие заслуживающие внимания обстоятельства не позволяют ему решить вопрос, связанный с обеспечением себя иным жилым помещением, то право пользования жилым помещением, принадлежащим указанному собственнику, может быть сохранено за бывшим членом семьи на определенный срок, но не более чем на один год, на основании решения суда. Проектом Кодекса предусматривается прекращение права пользования жилым помещением бывшего члена семьи собственника по истечении срока пользования, установленного решением суда, если иное не установлено соглашением между собственником и данным гражданином. При этом устанавливается, что до истечения указанного срока право пользования жилым помещением бывшего члена семьи собственника прекращается одновременно с прекращением права собственности на данное помещение у указанного собственника либо, если отпали обстоятельства, послужившие основанием для сохранения указанного права, по решению суда» <17>. ——————————— <17> Досье на проект Жилищного кодекса Российской Федерации N 51708-4.

Указав на позитив, т. е. на то, что государство пытается восстановить социальную справедливость в отношении несовершеннолетних граждан, отметим одновременно и негатив предлагаемых уточнений. Он заключается в половинчатости решения проблемы, ибо предлагаемое восстановление отмененных прав бывших членов семьи собственника жилья — далеко не панацея. Помимо жен-матерей и несовершеннолетних детей есть еще и вселенные как члены семьи просто жены, уже совершеннолетние дети, жены-инвалиды, дети жен от предыдущего брака, родители, другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и прочие граждане, которым негде жить. Многие из них могут стать бывшими членами семьи собственника. И защита прав лишь некоторых из членов семьи собственника жилья (в конкретном случае прав супруги-матери и несовершеннолетнего ребенка) — половинчатое восстановление былых правовых гарантий всем членам семьи. Напомним читателю, что с 1983 по 2005 г. (т. е. более 20 лет) в отношении прав членов семьи и бывших членов семьи собственника жилья действовало иное правило. Оно основывалось на презумпции возникновения и сохранения их жилищных прав при вселении в жилье гражданина-собственника. Согласно ст. 127 ЖК РСФСР члены семьи собственника жилого дома, квартиры, проживающие совместно с ним, были вправе пользоваться жильем наравне с собственником, если иное не было оговорено при их вселении. Эти же права сохранялись за ними при прекращении семейных отношений. Таким образом, закон, а не договор с собственником гарантировал этим гражданам сохранение их жилищных прав. Современный законодатель избрал противоположную презумпцию: жилищные права сохраняются, если это установлено договором с собственником жилья. Получается, что с 1 января 2005 г. уже не закон, а лишь договор порождает сохранение жилищных прав таких граждан на прежнее использование жилого помещения собственника. Для миллионов граждан, вселившихся в жилье собственников до 1 января 2005 г., никаких соглашений, как правило, не было. Они не требовались, ибо права несобственников защищал непосредственно закон, причем даже вопреки воле собственников. Поэтому очевидно, что такое принципиальное различие в правовом регулировании необходимо каким-либо образом учитывать как действие различных по сути прав переходного периода от ЖК РСФСР к ЖК РФ, как прав до, так и прав после 2005 г. В качестве общих выводов укажем следующее. Наличие разнобоя в судебной практике — не только недостаток, но и некое благо. Коль современный российский законодатель не сумел издать достаточно качественные нормативные правовые акты, судебная практика, «вытаскивающая» на свет решения, явно не соответствующие духу закона и моральным представлениям в обществе, служит своеобразным индикатором несовершенства самого законодательства, его больных мест. Возникшие проблемы подтверждают, что законодателю следует подходить к правовому регулированию, особенно тех вопросов, которые напрямую затрагивают важнейшие конституционные права российских граждан, более ответственно. Правовое экспериментирование на своих гражданах, активно практикуемое законодателем с 2004 г., ведет к подрыву доверия ко всем институтам государственной власти, о чем неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации. Прежде чем ввести что-то новое, доселе не проверенное жизнью, как говорится, лучше семь раз отмерить… И хотя задача создания механизма принятия согласованного и непротиворечивого законодательного комплекса, ответственности самого законодателя за решения, которые ведут к ухудшению положения граждан, нарушению их прав и свобод, уже ставится на повестку дня <18>, реального механизма до сих пор не существует. Следовательно, по-прежнему велика роль научного исследования, научного сопровождения правотворчества, активного обобщения и анализа правоприменительной практики. Важно не искать оправданий возникающих проблем браком в деятельности других лиц, например правоприменителя. Надо бы, не дожидаясь публичных потрясений, превентивно исправлять допущенные огрехи, благо что о них открыто пишут и говорят. ——————————— <18> Владимиров Д. Закон о хорошей работе. Спикер Совета Федерации предлагает заставить парламентариев трудиться честнее // Российская газета. 2007. 27 июня.

Посему нечего на зеркало пенять…

——————————————————————